Читать интересную книгу Бандитский Петербург. 25 лет спустя - Андрей Константинов

…В бандитском Петербурге конца 1995 года, по мнению экспертов, бесспорное первое место занимало казанское преступное сообщество, возглавляемое Мартином (Абдурахманов), Айратом (Абдеев), Равилем Одноглазым (Мещеров) и другими известными лидерами. Марат Абдурахманов, по прозвищу Мартин, был, кстати, арестован в конце 1994 года, но под занавес 1995-го освобожден нашим самым гуманным в мире судом, который переквалифицировал ему обвинение со статьи 77 УК РФ (бандитизм) на статью 200 (самоуправство) — несмотря на то что прокурор, поддерживавший обвинение, требовал для Мартина девять лет лишения свободы.

С казанцами вообще произошла любопытная история — как уже говорилось, в апреле 1995 года у них вышло столкновение с сотрудниками РУОПа, в результате которого один офицер милиции погиб, а двое получили ранения. РУОП в ответ поставил на уши весь город, задержав в разных ресторанах и дискотеках несколько сотен бритых граждан, что дало повод многим питерским СМИ протрубить о конце «казанского ханства». Однако победные реляции о том, что казанцы разгромлены и ликвидированы, оказались, мягко говоря, преувеличены — почти все задержанные уже через несколько дней гуляли на свободе. Казанские практически не сдали ни одной из своих многочисленных позиций и в 1995 году имели главную долю в сладком кокаиновом пироге Питера. К тому времени Петербург уже всерьез рассматривался зарубежными наркокартелями как весьма перспективная перевалочная база транзита дорогостоящих и чистых наркотиков (преимущественно кокаина) из Южной Америки и стран Азии в Западную Европу. Правда, в самом городе кокаин в больших количествах не оседал — массовому потребителю цена была не по карману. Хотя какая-то часть товара все-таки шла и на нужды местной богемы, способной выложить 200–300 долларов за 1 грамм входящего в российскую моду снежка… Кроме того казанские активно работали в банковской сфере, имели интересы в торговле энергоносителями и, конечно, не чурались традиционных отраслей — рэкета, контроля над игробизнесом и проституцией и т. д.

…В затылок казанцам дышали знаменитые тамбовцы, которые еще совсем недавно были самым сильным преступным сообществом Петербурга. Однако с весны 1994 года пошел планомерный отстрел членов этой организации. Никто не понес таких тяжелых потерь, как тамбовцы: в 1994 году погибли Лобов, Косов, Сергеев, Альберт, чудом выжил после покушения и был вынужден уехать за кордон Кумарин, пули и ножи киллеров косили тамбовцев десятками.

В следующем году эта невеселая тенденция продолжилась: летом наемные убийцы расстреляли сначала Юрия Пуджу, а потом и суперлидера и мозг тамбовской организации Николая Гавриленкова, больше известного под прозвищем Степаныч. Осенью пули настигли Михаила Бравве. Он умер уже в больнице, когда появились шансы на его выздоровление. Тамбовцы провели целое расследование обстоятельств покушения на «Бравика» — результаты его подтвердили непричастность к этому делу одного из своих, на которого первоначально грешили. В конце декабря была зарегистрирована попытка ликвидировать Валерия Ледовских — его тогда спас лишь тяжелый бронежилет, в котором он передвигался по городу. Потери же среди рядовых бойцов никто и не брался подсчитывать… Кроме того, группировка была обескровлена многочисленными арестами среди лидеров среднего и высшего звена, таких как Ледовских, Мерин, Спартак, Степа Ульяновский{ Степа Ульяновский (он же Степанов Сергей Павлович) был задержан сотрудниками РУОПа за незаконное ношение огнестрельного оружия во время проведения сходки преступных авторитетов Москвы и Санкт-Петербурга, которая собралась в сентябре 1995 года в гостинице на Крестовском острове. Ледовских, Мерин и Спартак проходили по делу об убийстве Сергея Бейнешева.}, Юра Всеволожский. Арестованные, правда, через некоторое время, как правило, оказывались на свободе, но даже кратковременная тюремная нервотрепка дезорганизовала работу многих звеньев сообщества.

Кстати говоря, со сменой лидера в Питере некоторые эксперты связывают череду непонятных убийств и смертей ряда официальных должностных лиц. Летом 1995 года были арестованы несколько высокопоставленных чиновников управления таможни, а потом в Турции при загадочных обстоятельствах умер и руководитель таможни Бобков, квартиру которого, между прочим, пытались взорвать еще год назад. 2 октября пули наемного убийцы оборвали жизнь председателя Балтийского морского пароходства Лущинского. Версий вокруг этих и других смертей было достаточно, но очень многие информированные наблюдатели сходились на том, что и таможня, и БМП, безусловно, попадали в сферу самого пристального внимания отечественного организованного криминалитета, прорубающего окна на Запад.

В довершение всех бед, организация тамбовцев раскололась на четыре направления: вокруг Валерия Ледовских (обвиняемого в бандитизме и, по уже сложившейся замечательной традиции, выпущенного судом на свободу под подписку о невыезде) сконсолидировалась старая гвардия. Вася Брянский (бывший Пластилин, известный в свое время как старший по контролю за проститутками в гостинице «Москва») собрал вокруг себя молодежь, предпочитающую живую работу с людьми — разборки, разводки, рэкет. Люди Боба Кемеровского начали решать вопросы, связанные с наркотой, а команда Степы Ульяновского, тяготея, в принципе, к Ледовских, занималась всем понемногу — давала крыши, контролировала оптовые поставки леса… Общий лидер тамбовских, Владимир Кумарин, по-прежнему находился за границей, курсируя между Швейцарией и Германией. Поговаривали, что после неудавшегося покушения, когда Кум потерял руку и почти месяц пролежал в коме, он стал каким-то странным и не всегда адекватным — чуть что начинал кричать, нервничать, отдавать приказы о ликвидации… Некоторые соратники перестали его понимать и поэтому не торопились выполнять слишком крутые его распоряжения…

…12 сентября свою большую победу отпраздновали те, кого в городе по традиции продолжали называть малышевскими, — в этот день суд освободил из-под стражи арестованного три года назад Александра Ивановича Малышева и снял обвинение с ближайшего его соратника, бывшего вора в законе Владислава Кирпичева, принявшегося активно раздавать интервью журналистам в своем трехэтажном особняке с оранжереями и антиквариатом. Вот одно из описаний особняка Кирпичева, который в свое время посетили журналисты «Ъ». Итогом их беседы с хозяином дома стала статья под заголовком «Последнее дело воровского авторитета», опубликованная 26 апреля 1995 года:

«…Дом Кирпичева мало отличается от соседних домов других „новых русских“. Около 40 соток земли, три этажа, гараж на несколько машин (среди которых, естественно, „Мерседес-500“ и „Мерседес-600“), трактор для уборки прилегающей к даче территории от снега, шведский скоростной снегокат. На нем особенно любит гонять двадцатишестилетняя жена Владислава Татьяна Кирпичева, причем, по словам очевидцев, делает это очень профессионально — на скорости 100–120 км/ч. Внутри дома — охрана на входе, прислуга, четыре породистые собаки, сауна с бассейном, антиквариат и хорошая библиотека примерно в 1000–1500 томов. Кстати, сам хозяин кажется достаточно начитанным. По некоторым оценкам, строительство дома обошлось никак не менее чем в $300 тыс. На вопрос, откуда такие средства, Владислав Кирпичев ответил, что он и его жена Татьяна занимаются предпринимательской деятельностью…» Не слишком похоже на жилище ортодоксального законника, не правда ли, уважаемый читатель?..