Читать интересную книгу Русская Доктрина - Андрей Кобяков

Необходимы масштабная ротация элит и масштабные репрессии. Должна прийти новая генерация администраторов, и произойти это должно одновременно с репрессиями – чтобы “старики” не успели внедрить в головы и сердца “молодым” навыки коррумпированности и крохоборства. Только репрессии способны восстановить органичную систему социальных статусов, расставить чиновников по надлежащим местам и устранить препятствия для нормализации положения несущих сословий, основных социальных страт. Когда мы говорим о репрессиях, мы имеем в виду не столь жесткие меры, которые использовались Сталиным или Иоанном Грозным. На этот раз карательные меры должны иметь скорее идейно-политический характер и ограничиваться лишением статуса и (в ряде случаев) конфискацией имущества. Рекрутирование же новой элиты, новых человеческих ресурсов должно пойти не столько через выборы снизу, сколько через призыв сверху (идеологическая ротация) и выстраивание сетевого сообщества по принципу “дорогу наиболее способным” (творческая ротация).

Верховная власть и патриотически мыслящие ее представители на данный момент выступают заложниками неквалифицированной или умышленно искаженной информации, поступающей по административным каналам. Это искажение социальных сигналов связано с тем, что пресловутый “административный ресурс” не обеспечивает подлинной обратной связи с народом. Необходимо создать гораздо более свежую, преданную власти и содержательную по существу управленческую систему, чем та, что существует де-факто. Управленцы не должны быть равнодушными, политически нейтральными. Их место должно определяться не только уровнем образования и деловыми качествами, но и способностью к сплочению вокруг перспективных программ социального действия. Иного пути социальной мобилизации, решения амбициозных стратегических задач просто не существует.

Создание устойчивой и эффективной постбюрократической системы управления является одной из важнейших государственных задач не только России, но и всех развитых стран. Однако для России эта задача усугубляется тем, что российская бюрократия предельно неэффективна и вызывает намного большие нарекания, нежели бюрократии других стран. Эта неэффективность связана, впрочем, не столько с чуждостью бюрократизма природе русского человека, сколько с более прозаическими причинами – несоответствием бюрократической технологии управления географическим и социальным реалиям России.

Вопреки широко распространенному убеждению бюрократия не является наиболее совершенной формой управленческой рациональности, а недовольство бюрократией связано совсем не с ее “бездушием и формализмом”. Напротив, формализм и относительная независимость от человеческого фактора являются сильной стороной бюрократической процедуры. Однако в действительности эта независимость оказывается недостаточной: реальный бюрократ, ставший предметом многочисленных насмешек и ненависти, является не формалистом, а, напротив, дельцом, который использует формальную процедуру в целях нарушения правил, использует ее в личных или корпоративных интересах. Основная претензия к бюрократии состоит именно в том, что она недостаточно “бесчеловечна” и недостаточно рациональна, особенно в российских условиях, где слабой стороной является совсем не процедура, а полная безнаказанность любого чиновника в случае нарушения им этой процедуры. Отсюда в русском языке стало возможным появление такой, казалось бы, явно противоречивой формулы, как “бюрократический произвол”, которой традиционно обозначаются наиболее негативные стороны отечественной системы управления.

Для России, таким образом, преодоление управленческого кризиса – задача первостепенной важности. Не только потому, что этого требует развитие государственности, но и потому, что неэффективная бюрократия является основным источником социального недовольства в обществе, той “красной тряпкой”, которая провоцирует общество на постоянное недовольство действиями государства.

6. Иерархия и сетевое управление

Один из важных путей повышения эффективности государственного механизма связан, по мнению экспертов Русской доктрины, с развитием сетевого принципа организации управления и самоуправления в дополнение к традиционному иерархическому.

Мир входит в бурную эпоху со стремительным темпом перемен. Государства (совокупность институтов власти и бюрократических механизмов) как иерархические структуры становятся слишком медлительными и неэффективными в таких условиях. Их формы слишком негибки и закостенелы. Государства не имеют опыта управления в наступающей эпохе. Они проигрывают сетевым структурам, и как пример такого проигрыша (когда государство оказалось бессильным против, в данном случае враждебных нашим целям, сетей) можно считать “оранжевую революцию” на Украине.

Во-первых, сети способны молниеносно рассыпаться и перестраиваться под решение встающих задач, реагируя намного быстрее государства. В сетях нет страха нижестоящего чиновника перед вышестоящим, поэтому сетевики действуют смелее и инициативнее, выигрывая время.

Во-вторых, сети становятся умнее государств за счет более быстрого обмена информацией и механизмов “коллективного думания”.

В-третьих, разрушение отраслей прежней индустриальной экономики порождает новые, еще неизвестные бюрократическому аппарату отрасли человеческой деятельности. Прежде чем они разовьются, выработают свою иерархию и правила регламентации, они должны какое-то время существовать в сетевом режиме. России же, если она хочет развить экономику будущего и покончить с унизительной примитивно-сырьевой структурой хозяйства, необходимо поощрять сетевую деятельность предпринимателей новой волны.

В-четвертых, у России как цивилизации есть один недостаток: гипертрофированное развитие государства в ущерб закрытым сетевым обществам.

Сети позволят оперировать по всему пространству земного шара, проникая на Запад и Восток, используя их ресурсы для возрождения России. Сети позволят действовать на всем пространстве экс-СССР, готовя создание новой империи, втягивая в процесс созидания всех русских. Сетевой принцип просто необходим во взаимодействии с русской диаспорой в постсоветских странах, в Западной Европе и США. Ибо диаспора – еще один резерв для победы Великой России. И сети же позволят нам бороться с подрывными сетями наших противников.

Сетевой принцип недемократичен в том смысле, что он не работает на уровне манипуляции общественным мнением. Даже обладающий большими финансовыми ресурсами субъект не удержится в сети, если он не будет играть по ее правилам и не будет работать в ней на ее объективные задачи. В нынешней же модели такое случается сплошь и рядом – политик или олигарх покупает “политическое время”, “политический статус”, “депутатский срок” и т.д.

Исполнив хвалебную песнь сетям, прибережем напоследок и каплю яду. Сети очень действенны и незаменимы для разрушения старой системы и для проникновения нового в старый мир. Но сами по себе они совершенно беспомощны, когда речь идет о закреплении завоеванных позиций. Они не могут превратить новое в господствующий уклад. А вот если сеть дополняется иерархией – тогда другое дело. Перед Россией стоит сложнейшая задача заменить постимперскую бюрократию на административный корпус нового русского империализма, воссоздать живую, органическую систему власти, которая встала бы на службу традиционным духовно-политическим ценностям России. Сетевая организация нового корпуса суперменеджеров будет сразу встраиваться в государственную иерархию, меняя ее внутренние правила. Таким образом, сети и государственная иерархия взаимно погасят недостатки друг друга.

Крупные корпорации Запада, еще вчера похожие на советские министерства и главки, становятся сетевыми структурами, охватывающими весь Земной шар. Когда-то пленивший воображение Сталина идеал огромных компаний вертикальной интеграции, в одни ворота которых въезжали составы с углем и сталью, а из других выходили уже готовые автомобили и тракторы, приобретает в современную эпоху еще одно, новое измерение: горизонтальное. Каждая ячейка сети использует все: и экономику, и политику, и культуру. И рекламщик, и финансист, и инженер попадают в паутину метадействия. Наступает пора продюсерской экономики. Корпорация, управленческая структура сбрасывает все технические функции родственным сетям, сама же только осуществляет стратегию, придумывает новые программы, продукты, акции, брэнды.

Мы целенаправленно должны изменить государство, сделать его соответствующим реалиям наступающей эпохи, способным интегрировать в себе иерархические и сетевые структуры, подавить коррупцию и преодолеть деградацию бюрократического аппарата, противостоять натиску глобалистских разрушительных сил, устроенных по сетевому принципу и отличающихся высокой эффективностью, освоить новейшие методики и технологии, преобразовав старое поколение аппарата (пирамидальную бюрократию) в новейший корпус суперменеджеров (иерархически-сетевую смыслократию).