Читать интересную книгу "Инжиниринг. Истории об истории - АО АСЭ"

что на стадии проекта выбрать лучший вряд ли возможно, нужно будет каждый из них построить, проверить на практике технологии сооружения, а еще лучше — поэксплуатировать лет пять, чтобы оценить «ходовые» качества и ремонтопригодность.

Тем не менее два проекта под названием «АЭС-2006» появились на свет. Ожидаемо, выбрать лучший не получилось, и проектным институтам было предложено самим же, но уже в форме инжиниринговых компаний, свои детища построить. В институты добавили строительные подразделения, нижегородскому поручили строить второй ростовский блок по проекту с ВВЭР-1000, санкт-петербургскому — Ленинградскую АЭС-2, а московскому — Нововоронежскую АЭС-2.

Эксперимент получился интересный, но очень болезненный. Сначала провалился питерский институт — не получилось у них строить. Через некоторое время стало понятно, что и московский АЭП как инжиниринговая компания не состоялся. А нижегородский то ли благодаря личности Валерия Игоревича Лимаренко, то ли потому, что был меньше загружен проектированием и у него было больше времени обращать внимание на стройку, потихоньку разогнался. Второй блок Ростовской АЭС достроили, пусть и с задержкой на полтора года. А следующие блоки серии ВВЭР-1000 — четвертый Калининской и третий и четвертый Ростовской АЭС — пускали даже с опережением графиков.

Таким образом, лидер инжиниринга был определен по аналогии с разжиганием костра. Знаете, когда поджигаешь костер сразу с нескольких сторон, бывает так, что он в одном месте погаснет, в другом погаснет, а в третьем начинает разгораться, и в это место постепенно перекладываешь все дрова. И у нас не оставалось другого выбора, кроме как грузить на эту состоявшуюся инжиниринговую компанию все то, что провалили другие.

Сначала передали московский АЭП с его стройкой, а через некоторое время и питерский. Последнее присоединение прошло уже тяжеловато, с перегрузом. И нужно еще учитывать, что разгонялся наш инжиниринг на отработанных серийных проектах ВВЭР-1000, а строить теперь надо ВВЭР-2006 и ВВЭР-ТОИ, преодолевая их «детские болезни» и проблемы, накапливая новый опыт. Да они и просто сложнее в полтора раза из-за нового функционала систем безопасности и новых требований. А когда мы набрали в портфель еще и зарубежных контрактов, то поняли, что, если не наладим сооружение АЭС так, чтобы оно работало как машина, придем к катастрофе. Штрафные санкции за невыполнение контрактов нешуточные, и сослаться на какие-то непредвиденные обстоятельства вряд ли получится. Словом, сооружение АЭС вышло в «Росатоме» на передний план. Этим, собственно, и объясняется мое присутствие в Инжиниринговом дивизионе. Причина не в том, что я лучше, чем кто-либо другой, справляюсь с обязанностями его президента, но в текущей ситуации весовая категория инжиниринга должна быть выше, чем у руководителя дивизиона. Во-первых, это сильно сокращает путь принятия отраслевых решений, во-вторых, фактически в АСЭ я пришел не один, а с поддержкой всей корпорации, прежде всего ее центрального аппарата и генерального директора. Так что то, что сооружение АЭС — главный фронт всей корпорации, не просто слова. На этом мне хотелось бы сделать паузу в два-три года и продолжить тогда, когда станут видны результаты этого решения…

2020 г.

Рубен Топчиян «В атомной отрасли случайных людей не бывает»

Рубен Мигружанович Топчиян. Первый вице-президент — директор Объединенного проектного института АО АСЭ, генеральный директор АО «Атомэнергопроект»

Весь мой профессиональный опыт говорит о том, что в атомной отрасли случайных людей, как правило, не бывает. Тот, кто попадает сюда, либо, сталкиваясь с первыми трудностями и грузом ответственности, сразу уходит, либо остается навсегда, порой приводя в профессию детей, а потом и внуков. Поэтому атомная отрасль так богата трудовыми династиями.

Для меня путь в атомщики начался с отца. В 1970-е годы в Армении он занимался строительством Разданской ГРЭС — тепловой станции высоко в горах. По окончании строительства ему предложили переехать в Москву — поработать в институте, занимавшемся проектированием этой станции. Тогда этот институт назывался «Теплоэлектропроект». Это была большая организация со множеством отделений по всему Советскому Союзу. Так наша семья оказалась в Москве.

Потом отец попал в главк «Союзатомэнерго», который занимался атомными станциями. А затем снова вернулся в институт, на тот момент уже называвшийся «Атомтеплоэлектропроект». И как раз в это время проходило разделение организации на тепловиков и атомщиков, и он пошел по атомному направлению. Мама, тоже энергетик-проектировщик, работала в «Теплоэлектропроекте», занималась гидротехникой. С энергетикой связан и мой брат.

Так что судьба моя как будущего энергетика, по сути, была предрешена. Спорить с отцом, который и направил меня в профессию, в то время было, во-первых, не принято, а во-вторых, с ним вообще было трудно спорить. Но жизнь показала, что он был прав.

По окончании в 1988 году Московского инженерно-строительного института (сейчас — НИУ «МГСУ») я устроился на работу в трест «Мосэнергомонтаж», который занимался монтажом тепловых электростанций. Потом была ТЭЦ № 22 в Капотне, где я прошел путь от рабочего до мастера, затем 25-я ТЭЦ в Очаково. И там, и там я занимался монтажом турбогенератора. Эту работу на турбине я считаю для себя очень большой и серьезной школой жизни. Я в армии не служил, но именно эта работа была для меня той армией, которая нужна каждому парню.

Так я проработал до начала 1990-х годов, но потом работы в «Мосэнергомонтаже» практически не стало, и мне предложили перейти на действующую 25-ю ТЭЦ. В то время это была престижная и хорошо оплачиваемая работа. Но чтобы туда попасть, надо было подождать несколько месяцев. Я пришел к отцу и попросил взять меня на временную должность в московский «Атомэнергопроект». В результате получилось, что пришел на время, а остался насовсем.

Семья «Атомэнергопроект»

Возвращаясь мысленно к тому моменту моей жизни, все более убеждаюсь в том, что решающим фактором в моем выборе, о котором я никогда не пожалел, стала атмосфера московского «Атомэнергопроекта». Коллектив здесь был и остается похожим на большую семью. Ко мне сначала относились настороженно, так как я был сыном начальника, но в ходе работы все эти шероховатости стерлись. К тому же у меня были замечательные учителя. В частности, очень большую роль в моей жизни сыграл Геннадий Иванович Кутюрин, заместитель главного инженера. И если изначально у меня были какие-то задатки руководителя, то они были отшлифованы именно Геннадием Ивановичем. Он обучал меня как техническим, так и процедурным моментам, особенностям работы в связке «заказчик — проектировщик — подрядчик». От него же я узнал обо всех возможных подводных камнях и опасностях, о том, как надо готовить то или иное решение.

Придя в «Атомэнергопроект», я изначально попал в БКП-1 (тогда было единое БКП), познакомился с начальником — Сергеем