— Ну, чего? — спрашивает мама. — Снял он сапоги?
— Снял, — говорит Печкин. — Да только зря. У нас опять дождик пошёл.
— Караул! — кричит мама. — Он же простудится.
Печкин подумал, подумал и сказал:
— И хрен с ним! Ну, и хорошо!
— Как так, ну и хорошо? Как так хрен?
— А так, — ответил Печкин. — Умнее будет.
Мама так растерялась, что не знала, что и сказать. Она только молча глазами хлопала.
А Печкин подумал, подумал и объявил:
— Вот что, Римма Трофимовна, давайте мы с вами так договоримся. Я не буду туда бегать каждую минуту. Я раз в день буду туда заходить к вечеру, и если что не так, я буду вам сообщать. Я буду вас информировать.
— Хорошо, — обрадовалась мама, — вы каждый день мне будете про него рассказывать. Как он там.
Они твёрдо об этом договорились.
На следующий день Печкин пришёл к дяде Фёдору, чтобы сделать военные наблюдения. Посмотрел, посмотрел и пошёл на почту звонить маме Римме.
Мама Римма уже с обеда у телефона сидела, ждала известий из Простоквашино. Пока в деревне телефона не было, она о дяде Фёдоре раз в неделю беспокоилась, а с телефоном каждый день беспокоиться начала. А то и каждый час.
— Ну, и чего там? — спрашивает она Печкина. — Всё в порядке?
— Какое там в порядке, — отвечает почтальон, — да не в порядке вовсе.
Мама за сердце схватилась.
— Ваш сыночек, вместо того чтобы делом заниматься, книги читает целый день.
— Какие книги? Про плохих женщин?
— При чём тут женщины? Он какого-то Брема читает, про зверей.
— Он что же, совсем ничего не делает?
— Нет, делает. Он траву сегодня косил, штакетник с Матроскиным красил.
— Наверное, он так отдыхает.
— Если бы он лежал и отдыхал, то хорошо бы было. А он вместо этого книгу читает. Это же трата времени.
Мама немного успокоилась. Но тут же у неё новые опасения возникли:
— Скажите мне, Игорь Иванович, а он там не голодает?
Печкин даже удивился:
— А мы с вами про «голодает» не договаривались. Мы про «как он там» договаривались.
Мама тоже удивилась:
— В это «как он там» всё входит: и питание, и режим дня, и погода, и как он одет.
Печкин даже сердиться начал:
— Мама Римма, я ведь почтальон тутошний, а не директор пионерского лагеря. Я буду вам только то сообщать, что видно без захождения в дом. То, что через калитку видно, и то не каждый день. Потому что у них петух клевачий завёлся.
— А много видно-то через калитку? — спрашивает мама.
— Много видно, — говорит Печкин. — Всё видно. У них калитка дырчатая.
Пришлось маме согласиться на этот дырчатый обзор.
Иметь дело с хитрым почтальоном Печкиным было непросто. Но и мама не простая была. Она вот что придумала. Она решила дяде Фёдору по одному письму в день писать.
Почтальон Печкин будет каждый день письмо её мальчику приносить и всё про него маме будет рассказывать.
И вот что получилось. Пишет мама письмо дяде Фёдору:
«Дорогой мой мальчик. Сегодня погода жаркая, смотри не обгори, сиди всё время в тени. Не расставайся с зонтиком. Больше пей воды».
Через неделю от дяди Фёдора ответ приходит:
«Дорогая мама, я не могу сидеть в тени, у нас второй день идёт дождик. И пить воды больше не получается, и так вода кругом. Хоть плавай. И с зонтиком я не расстаюсь, потому что мы оба в доме. Хотя зонтик весь износился, в нём одни дырки».
Мама тут же пугается и снова пишет сыну:
«Дорогой дядя Фёдор, если будешь плавать, надевай надувной жилет, который тебе папа два года назад подарил. А зонтик, раз он дырявый, выброси за калитку. Это хорошая народная примета. Значит, дождей не будет».
Снова она получает ответ:
«Дорогая мама, я зонтик выбросил через забор и попал в почтальона Печкина. У него теперь шишка на голове. Он тебе будет звонить».
К тому времени, когда это письмо к маме пришло, Печкин уже пять раз позвонил маме и пожаловался:
— Я к ним с добром, а они зонтиками кидаются.
Мама испугалась:
— Ой, Игорь Иванович, не сердитесь. Выбрасывать зонтики — это такой народный обычай хороший, чтобы дождей поменьше было.
Печкин немного успокоился, но всё-таки сердито сказал маме:
— Когда ваш мальчик мимо меня в следующий раз проходить будет, я в него табуреткой брошусь.
— Зачем?
— Это такой обычай народный. Чтобы гостей поменьше было.
И неизвестно, сколько бы эта переписка продолжалась, если бы не новое событие: изобретение почтальона Печкина.
История вторая
Изобретение почтальона Печкина
Почта почтальона Печкина работала очень плохо. Не потому, что это была почта почтальона Печкина, а потому что вся почта в стране работала плохо.
В старину письмо из Простоквашинска до Москвы на лошадях добиралось за пять дней. А в последнее время — за пять недель. И это при наличии самолётов, автобусов, мотоциклов и лозунгов «Повысим доставляемость писем на десять процентов».
И все ругали почтальона Печкина за расхлябанность в почтовом деле.
Однажды дядя Фёдор ему посоветовал:
— А ты, дядя Печкин, купи сотовый телефон, и пусть все в Простоквашино вместо писем тебе эсемески шлют. А ты будешь ходить по деревне и всем их показывать.
Печкин в последнее время усиленно читал журналы с блестящими обложками, они бесплатно на почту приходили, и кое-что про сотовые телефоны прочёл. Он говорит:
— А что, мысль неплохая. Только мне с моей почтальонной зарплатой надо деньги на такой телефон два года копить.
Тогда пошли дядя Фёдор с Матроскиным по дворам, деньги для Печкина на телефон собирать. Больше всех те люди деньги давали, кто в таких телефонах не нуждался, у кого они уже имелись. Это были дачники.
А все местные, деревенские, деньги зажимали, правда, может быть, потому, что у них этих денег отродясь не было.
— Чем меньше человек в деревне живёт, — говорил Матроскин, — тем больше он о деревне заботится.
В конце концов общими усилиями купили почтальону Печкину общественный телефон. Тогда дядя Фёдор стал всех деревенских жителей обходить и говорить им:
— По всей стране люди уже давно обзавелись сотовыми телефонами. И ваши родственники, дед Андрей (бабка Пелагея… сторож Шуряйка), имеют такие телефоны. Напишите им, чтобы они вам не длинные письма писали по почте, а короткие эсемески слали по телефону. А Игорь Иванович будет их вам показывать. Это будет почтовая революция.
Дед Сергей с горушки, тётка Пелагея, соседка Печкина, и сторож Шуряйка были не самыми «светлыми лучами в тёмном царстве» и долго ничего в разум взять не могли. Наконец и они поняли, что от них требуется. И они стали разъяснительные письма своим родственникам отправлять. Первой Пелагея Капустина такое письмо написала:
«Дорогая моя тётя Маруся Михайловна, пишет тебе твоя незабвенная племянница Пелагея из деревни Простоквашино.
У нас теперь новости: почтальон Печкин телефон приобрёл, новый, электрический.
Номер у него 8-837-222-44-55 Мылайн.
И нечего тебе длинные письма мне писать, которые идут сто лет в обед, присылай мне сымысиськи.
А он будет мне их читать».
И стала она ждать от тёти «сымысисек».
Бабушка Евсевна с горушки написала своё письмо троюродному брату Симеону, который жил в Симеизе:
«Дорогой мой брат Симеиз, я не могу тебе часто писать — и рука устала, и на почту тяжело ходить. Я тебе буду через электрическую трубку слать сымысики. Потому что мы всей деревней телефон приобрели. Это радиотелефон, его номер 8.837.222.44.55, это сотовый телефон. Другим — другие номера достались. Кому девяносто девятый, кому сто первый.
Всё, рука устала. Твоя третеюрная сестра Евсевна».
Она написала на конверте: «Город Симеон, ул. Пролетарская, Симеизу Евсееву».