Так и прошли совсем незаметно еще пятнадцать лет.
Между прошлым и будущим
Мысленно возвращаясь к делам и событиям последних полутора десятилетий, я отличаю их от всех предыдущих, в первую очередь потому, что в этот период мы начали жить совсем по-другому, чем раньше. До того мы постоянно жили завтрашним днем, будущим. Мы ждали результатов собственных исследований, думали о том, какими будут наши дети. Сначала – когда родятся, потом – когда вырастут. Теперь же в нашу жизнь прочно вошло прошлое, оно уже состоялось, настоящее с его повседневной непредсказуемостью и с гораздо меньшей, чем раньше, значимостью – будущее. Теперь мы видели горизонт со всех сторон, а не только в одном направлении.
За это время стали взрослыми наши дети. Они несли в будущее не только творческий заряд своих отцов, но и телепатические способности. Я не буду рассказывать о детях. Возможно, они сами, если захотят, когда-нибудь поведают о себе.
Прошлое тоже не оставляло нас в покое. Первый раз оно напомнило нам о себе визитом г-на Торреса.
Он совершенно неожиданно появился на пороге нашего дома в конце августа 1993 года. Дэвид только что вышел из кабинета. Услышав колокольчик, зазвеневший на входной двери, он пошел открывать, думая, что дети чуть раньше обычного вернулись из школы. На шум и я выглянула в коридор и, поняв в чем дело, присоединилось к хору междометий и вопросов без ответов.
Г-н Торрес проследовал в гостиную, где мы усадили его в кресло и сели сами по обе стороны. Он практически не изменился с тех пор, как мы расстались с ним в Мадриде около трех лет назад. Все это время он никак не давал о себе знать, и нам иногда казалось, что мы потеряли друг друга навсегда. Ничто не напоминало о том, что ему уже за восемьдесят. Такой же сухощавый, подвижный, с молодым блеском в глазах, он выглядел преуспевающим бизнесменом, кем, по существу, и являлся последние два десятилетия.
Г-н Торрес сразу взял инициативу в свои руки:
– Позвоните Майклу и Ольге, очень хочу снова увидеть вас всех вместе, – сказал он.
Вскоре дом наполнился шумом и гамом. Вернулись из школы Серж и Гарри. Вместе с ними явилось и семейство Майкла. После взаимных приветствий мы с Ольгой организовали детям ужин, а когда вернулись в гостиную, то застали мужчин за беседой. Собст- венно, говорил по обыкновению первым г-н Торрес. Увидев, что мы вернулись к обществу, он сказал, что для нас он, пожалуй, нач- нет свой рассказ сначала.
– Прежде всего, давайте постараемся поскорее забыть мое имя, – начал он. – Я теперь уже не г-н Торрес. Его уже два года, как нет в живых. Теперь я бывший советский, а ныне российский гражданин, пенсионер Николай Сергеевич Кладов. Живу в Москве, в центре города. Немножко работаю. Помогаю становлению новой в российской действительности структуры – Российскому союзу промышленников и предпринимателей. Дело новое, интересное и полезное. Заодно подтягиваю к границам России предприятия нашего бывшего концерна, организовываю финансовые и продовольственные потоки. Подумываю, не организовать ли свою политическую партию, чтобы выдвинуть от нее кандидата на следующие президентские выборы. Сегодня в России о себе уже заявило множество партий. Правда, все они какие-то несерьезные. Обычно это на самом деле один человек с приличными организаторскими способностями, объединивший вокруг себя несколько десятков своих сторонников. Все они люди в политике случайные, не имеющие понятия о принципах партийного строительства и не способные сформулировать внятную политическую и экономическую программы. Но зато они очень любят самих себя и не хотят ни с кем объединяться, чтобы действительно стать настоящей партией. Единственное исключение – это Коммунистическая партия Российской Федерации. Она создана из осколков КПСС и построена по ее принципам. Но у нее, слава Богу, нет никаких перспектив. Народ сыт ею по горло и выработал стойкий иммунитет на вступление в любые партии. Вот я и подумал, в шутку, конечно, а не создать ли мне самому какую-нибудь партию, позитивного конструктивизма, например. Или наоборот, конструктивного позитивизма.
– Однако, если серьезно, то дела в России идут не блестяще. Не у меня лично, а именно в стране. Назревает очередная смута. Дошло до предела противостояние между Президентом Ельциным и вице-президентом Руцким. Последнего поддерживает Верховный Совет во главе с Хасбулатовым. Вот-вот настанет развязка, и какой она будет, можно только гадать. Верховный Совет зовет народ назад, в СССР, а Ельцин вперед, к самостоятельной России. Народ воодушевлен ельцинскими идеями и, скорее всего, пойдет за ним. Важно, кого поддержит армия. Тот и победит.
Беседы на партийные темы мне были неинтересны. Хотелось узнать, как он сумел обосноваться в России с его, скажем так, интересным прошлым. Я спросила его об этом, сказав пару слов о поездке в Москву Дэвида и Майкла. Новоявленный Николай Сергеевич насторожился, но ответил. Все очень просто. Я нашел для КГБ свой труп, который они не смогли отыскать на склонах Домбая много лет назад. Он был хорошо спрятан, но когда понадобилось, то выплыл на свет божий. А на нем отыскались некоторые детали, которые однозначно свидетельствовали, что труп этот именно мой, а не чей-нибудь еще. Так что там, в КГБ, дело было закрыто, а какой-то пенсионер Кладов их не интересует. Тем более, что этот человек прожил вполне достойную жизнь, а я всего лишь ее продолжил. Кстати, по паспорту мне всего лишь шестьдесят четыре года. Совсем молодой. Не только по паспорту, но и по мироощущению. Похоже, ваш эликсир действительно замечательная штука. Вот и живу я тихо, никого не беспокоя.
Потом он долго рассказывал о ваучерной приватизации, которую начало проводить правительство Гайдара в 1991 году. О том, что приватизация необходима, писал в своей записке в ЦК КПСС уже много лет назад его друг и старший товарищ. Ему эти крамольные в то время мысли стоили жизни. Он предлагал начать приватизацию с булочных и парикмахерских, с мелкой торговли, мастерских и предприятий бытового обслуживания, чтобы создать условия для первоначального накопления капитала. Ничего этого не было сделано своевременно. Нынешняя приватизация приобрела обвальный характер. Крупнейшие предприятия переходят в частные руки за бесценок. Их владельцами становятся случайные люди, оказавшиеся в нужный момент в нужном месте, а также путем подкупа и лоббирования. Создается экономический хаос, из которого можно будет выбраться, только если государство будет располагать большими и свободными деньгами. Займы, на которые сейчас делает ставку государство, не могут решить проблемы. Они лишь вводят страну в глубокую финансовую зависимость от зарубежного капитала. Надежда только на сырьевые отрасли. Они в России традиционно сильны. Придется воспользоваться сырьевыми богатствами, чтобы заработать средства на модернизацию экономики страны. К этому все и идет. Мне кажется это правильным. Важно только одно. Не разбазарить вырученные средства, а действительно использовать их для приведения структуры производства к современному уровню по всем или большинству показателей. На это потребуется двадцать-тридцать лет. Срок немалый. ФРГ и Япония из послевоенной разрухи выбрались гораздо быстрее. У нас тоже все могло бы идти быстрее, но надо учитывать, что воруют по-крупному и будут воровать. Думаю, что советская норма воровства в тридцать процентов теперь будет многократно перекрыта. В России уже появились скоробогачи в малиновых пиджаках, разъезжающие на Мерседесах. Скоро сбудется анекдот советских времен: "В кузьминках автомобильная авария. Столкнулись Бентли и Феррари."
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});