на трон принесло с собой некоторые сложности, и вскоре он решил отсрочить поход на неопределенное время. Фридрих и его дядя расходились во мнениях касательно Византии. Мысль об императоре-сопернике была для Фридриха достаточно неприятной, идея же о разделении, а уж тем более о передаче Византии спорных итальянских провинций казалась ему настоящим кощунством. Не прошло и года с его воцарения, как он подписал с папой договор, по условиям которого Византия не получит никаких уступок на итальянской территории.
8 июля папа Евгений III внезапно умер в Тиволи. Его смерть вызвала глубокую скорбь, чего нельзя сказать о Бернарде Клервоском, который последовал за ним в могилу шесть недель спустя. Объявленный им Второй крестовый поход привел к самому позорному унижению христиан за все Средневековье. Многие считали Бернарда великим человеком, но мало кто называл его приятным. Затем, 26 февраля 1154 года, в Палермо умер король Рожер. Его сын и преемник Вильгельм Злой не вполне заслуживал это прозвище; однако был ленив, любил удовольствия и не обладал умом и утонченностью отца. Последней в этой череде смертей стала кончина сменившего папу Евгения Анастасия IV, место которого занял человек совершенно иного калибра – Адриан IV (Николас Брейкспир), единственный англичанин, когда-либо носивший папскую тиару. Он родился примерно в 1115 году и, еще будучи студентом, приехал в Рим, где его способности и красноречие привлекли внимание папы Евгения III; после этого Николас стал быстро подниматься по карьерной лестнице. Избрание его состоялось весьма ко времени: через полгода в Италию прибыл Фридрих Барбаросса и потребовал короновать его императором.
Фридриху тогда было 32 года. Этот высокий, широкоплечий, скорее привлекательный, нежели красивый мужчина, с глазами, так ярко сверкавшими из-под копны рыжеватых волос, что казалось, он всегда готов рассмеяться, обладал вместе с тем железной волей и преследовал одну-единственную цель – восстановить империю до ее былого величия. Прибыв в Северную Италию в начале 1155 года, он пришел в ярость от царивших повсюду республиканских настроений и решил устроить демонстрацию силы. Милан оказался ему не по зубам, но он устроил показательный пример из союзницы Милана Тортоны, которую захватил после двухмесячной осады и от которой не оставил камня на камне.
Отпраздновав Пасху в Павии, Фридрих с такой скоростью двинулся через Тоскану, что вызвал у папской курии серьезную тревогу, и Адриан решил поехать ему навстречу; 9 июня они встретились близ Сутри. Встреча оказалась неудачной. Согласно традиции, король должен был подойти к папе пешком, ведя лошадь под уздцы последние несколько метров, и подержать стремя, пока папа спешивается. Однако Фридрих этого не сделал, и Адриан в ответ отказался одарить его традиционным святым поцелуем. Фридрих возразил, что он не конюх папы, однако Адриан стоял на своем. Это была не мелкая деталь протокола, а публичный акт неповиновения, который подрывал самую основу взаимоотношений между империей и папским престолом. В конце концов Фридрих уступил: два дня спустя церемонию повторили, и он сделал то, что от него ожидалось. Адриан сел на приготовленный трон, Фридрих встал на колени и поцеловал его ногу, получив в ответ положенное церемониальное лобызание.
Однако путь еще не освободился. Со времени последней коронации римляне возродили сенат, и делегация сенаторов, появившаяся в лагере императора, настаивала, что Фридрих, прежде чем получить корону, должен добровольно уплатить 5000 фунтов золота. Фридрих отказался, сенаторы удалились, но было ясно, что следует ожидать серьезных проблем. И папе, и будущему императору необходимо действовать быстро. На рассвете 17 июня Фридрих вошел в Рим и отправился прямиком в собор Святого Петра, где его ждал папа, прибывший на пару часов раньше. После быстрого богослужения Адриан торопливо опоясал Фридриха мечом святого Петра и возложил на его голову императорскую корону. В ней император и вернулся в свой лагерь за городскими стенами, а папа спешно удалился в Ватикан.
Еще не было 9 часов, когда сенаторы стали собираться, чтобы обсудить, как лучше предотвратить коронацию, и тут они узнали, что она уже состоялась. В ярости они призвали народ к оружию. В лагере, расположенном выше над городом, немецкие солдаты тоже получили приказ готовиться к битве. Фридрих второй раз за день вошел в город, но на этот раз он был в доспехах и при оружии. Лишь с наступлением ночи его войскам удалось изгнать мятежников за мосты. По некоторым сведениям, погибла почти тысяча римлян, еще шестьсот человек взяли в плен. Сенат дорого заплатил за свое высокомерие, но и императору корона досталась немалой ценой. Единственным разумным решением для сенаторов было отступить, забрав с собой папу и курию. Через месяц Фридрих отправился обратно в Германию, оставив беспомощного Адриана изолированным в Тиволи.
Для Мануила Комнина положение теперь совершенно изменилось. Он больше не мог ожидать помощи от Западной Римской империи; за любой передел Италии пришлось бы бороться. Если немцы действительно выступят против Вильгельма Сицилийского, нужно, чтобы Византия приняла участие в войне и защитила свои законные права; если же не выступят, то Мануилу придется взять инициативу на себя. Хорошей новостью было то, что норманнские бароны в Апулии снова находились на грани восстания. Они всегда ненавидели дом де Готвилей, и смерть Рожера побудила их предпринять очередную попытку стряхнуть с себя сицилийские оковы; когда Фридрих их подвел, они были готовы принять помощь от Мануила, а тот – ее предоставить. Первым делом он отправил в Италию двух своих старших военачальников, Михаила Палеолога и Иоанна Дуку, чтобы они связались с главными центрами сопротивления и договорились о всеобщем восстании. Если окажется, что Фридрих все еще находится в Италии, они должны в последний раз попытаться убедить его объединить силы. По прибытии генералы выяснили, что император находится в Анконе, где он охотно их принял.
Фридрих отправился из Рима на север в ярости. Он жаждал немедленно повести армию против короля Вильгельма Сицилийского, однако его хилые немецкие бароны и слышать об этом не желали. Хватит с них солнца, насекомых и болезней. С грустью он сообщил византийским посланникам, что им придется начинать кампанию в одиночку.
Мануила это известие не особенно встревожило: недостатка в союзниках у него не было. Восстание быстро ширилось под руководством нового предводителя – графа Лорителло Роберта III. Летом 1155 года он встретился с Михаилом Палеологом в городе Вьесте. Они быстро пришли к соглашению, после чего перешли в атаку. Первой их целью был Бари. Большинство его жителей составляли греки, которые не любили палермское правительство, и город пал почти сразу. Когда армия Вильгельма Сицилийского наконец появилась, ее почти уничтожили у стен Андрии, где местное население немедленно сдалось. Будущее тех, кто сохранил верность сицилийской короне, выглядело мрачно.
Довольный папа Адриан следил за этими событиями из Тиволи, а затем из Тускула. Он