— Конечно, повелитель. Я буду с вами, — прозвучал ответ. Уже очень давно Орн разучился говорить слово «отец» этому человеку и ничего не могло изменить его выбор. Даже скорая кончина. Да, принц, смотрел на сидящего перед ним мужчину и одновременно понимал, что жить ему осталось все те неполные две недели, о которых он только что упомянул. "Но так надо", — мертвым голосом произнес он про себя.
— Вот и славно, — улыбнулся король, наливая себе новый бокал. — Ты только с дороги и, наверное, устал, а потому я не стану тебя задерживать уж слишком долго. Отдохнешь, наберешься сил, и через пару дней мы вновь встретимся, если конечно ты этого пожелаешь. — Король как бы намекал, что принц явно того не пожелает и не должен. — Вот тогда и наговоримся вдоволь. Ведь мы не виделись целых два года и…
— Пять с половиной, — прервал его Орн.
— Правда? — изумился Курат Первый. — Как летит время! Однако некоторые вопросы не терпят отлагательств. — Принц насторожился. Наконец будет произнесено то, ради чего его на самом деле позвал к себе король. И то, почему здесь сейчас присутствовал герцог. — Тебе уже двадцать один год, сын, и время подумать о женитьбе? — Было видно, что королю хочется поскорее завершить этот разговор, который не приносил ему никакой радости или удовольствия. — Будущий наследник реланского престола должен иметь жену. Как ты на это смотришь?
У Орна просто не было слов — он словно лишился дара речи. Так как ожидал всего что угодно, но не такого. Тут отец его несказанно удивил. Свадьба? Жена? Пока принц приходил в себя, король продолжал:
— Да, я считаю, что время пришло. К тому же ты мой единственный ребенок. — Законный, автоматически отметил про себя парень. — А я далеко не вечен и как любой любящий отец хочу счастья своим детям. — И вновь странные слова. Однако теперь полностью понятные.
— И как вы себе видите счастье вашего сына, ваше величество? — совершенно спокойным, холодным и ничего не выражающим голосом задал вопрос принц.
— Ты, наверное, заметил, что сегодня здесь мы с тобою не одни? И как ты скорей всего догадываешься, я пригласил герцога де Ланариса не зря?
Орн скосил глаза на аристократа, главу самого могущественного дома в Релане. Однако ничего не сказал, хотя уже начал догадываться, какие дальше последуют слова и потому даже не удивился, когда король произнес:
— У Вильё есть взросла дочь. — Вильё, так просто, без титула и полного имени. Ну что ж, герцог на самом деле стал очень силен и скорей всего его влияние на короля почти безгранично. — Талия. Ей семнадцать. Она красива, умна, здорова. Она хорошо воспитана и имеет чудесный характер. В общем идеальная для тебя пара. И когда я завел разговор с герцогом касательно возможности вашего брака. — Или скорее наоборот. — То он с радостью согласился. Вы будете прекрасной парой, а династия Релов сможет укрепить свое положение, породнившись с домом де Ланарис. Кстати, она сейчас во дворце, и я бы хотел, чтобы вы познакомились? Что ты на это скажешь, Орни?
— Как пожелаете, ваше величество. Если нужно, то я встречусь Талией.
— А что на счет брака, молодой принц? — внезапно впервые заговорил герцог. — Мне как любящему и переживающему за свое дитя отцу хотелось бы иметь некую уверенность в ее будущем. И определенность в настоящем. — Он выдержал паузу. — Возможно, я несколько перехожу дозволенную приличиями грань, но постарайтесь понять мои чувства и ответить.
— Пока я могу говорить лишь о встрече, герцог. Ведь я ей могу и не понравиться? — предпринял попытку не портить прямо сейчас отношений принц.
— О, я думаю, этого не случиться. Вы молоды, сильны, красивы и ни одна девушка в Релане не устоит перед вашим очарованием. И я уверен, что Талия также войдет в их число.
"Ну да, все уже решено. Хочет или нет, но она выйдет замуж за наследника престола и тем самым превратиться в будущую королеву. А ты станешь серым кардиналом при молодом короле. Или вообще просто захватишь трон, чтобы затем устранить меня, а всю власть передать своим внукам, — думал про себя принц. — Придется юлить. Хотя мы оба отлично знаем, на чьей стороне я играю. А это всего лишь попытка перетянуть меня в свой лагерь. Смелая и если при этом станет удачной, то решит все твои трудности и проблемы".
— Ничего пока не могу обещать. Чувству не прикажешь, и я хотел бы сначала познакомиться с Талией и узнать ее поближе, а уж потом как решит сердце. Вполне возможно, что будет достаточно всего одного взгляда и нескольких слов — и придет любовь с первого взгляда. Но пока о браке говорить рано, — в последний момент передумав, жестко ответил Орн.
Герцогу речь принца не понравилась, хотя он и не подал виду. Как и любой аристократ его уровня, он умел держать себя в руках, а его маска выглядела идеально.
— Ну что же, ваше высочество, не могу сказать, что ваши слова меня обрадовали, но я все же не теряю надежды. И Талия тоже. А потому очень хотел бы, чтобы та упомянутая вами любовь с первого взгляда вспыхнула побыстрее. Хотя бы в течение двух предстоящих недель и уже на празднике в честь дня рождения нашего правителя мы бы объявили о помолке.
Значит две недели. А потом все, рубеж будет пройден, и ничего вернуть назад уже не удастся. Принц посмотрел прямо в глаза дворянину, как бы произнося: "Ты сказал — я понял". Герцог же лишь кивнул.
— Ну и отлично, — вмешался в этот молчаливый диалог голос короля. — Раз все решено, то и замечательно. А теперь, сын, оставь нас. У тебя, наверное, есть неотложные дела. К тому же после столь дальней и долгой дороги стоит отдохнуть.
— Как скажете, ваше величество, — произнес Орн, повернулся и покинул кабинет отца.
Он пересек около десятка залов, прежде чем, оказался за двумя массивными створками, отделяющими покои правителя Релана от остального мира. Лишь здесь принц смог вздохнуть полной грудью, наконец, оставив за дверьми столь ненавистный ему аромат роз. Ну что же, видимо не зря алые лепестки устилали покои короля. Ведь очень скоро они могут превратиться в настоящую кровь…
***
Я очнулся в темноте. Начал озираться, старясь увидеть что-то, попытался ощупать тело руками, но ни рук не тела не оказалось. И сразу нахлынул неконтролируемый ужас. Где я, что со мной и КТО Я? Началась паника. Я метался в окружающем мраке, словно в клетке, что-то орал, безумствовал и… Дальше не помню, так как сознание, чтобы спасти меня от черты, за которую нельзя переступать, ушло прочь. Весь этот бред прекратил неожиданно возникший голос:
— Успокойся. Ты не безумен?
— Кто это? — тихо, еле слышно прошептал я. Снова стал оглядываться, но ничего кроме темноты не заметил. И никого. — Кто?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});