– Но почему Марта решила ее уничтожить?
– Мы не знаем причину. Но, очевидно, причина была, и причина серьезная.
– Как девочка попала в монастырь дьявола?
– Скорей всего, ее отдали родители, бедные крестьяне. Бедные крестьянские семьи и городские бедняки часто отдавали своих детей в монастырь потому, что не могли их прокормить. Судьба Марты Бреус неразрывно связана с деятельностью в тех краях инквизитора Карлоса Винсенте. И в связи с этим есть одно очень странное обстоятельство. Я изучал его архивы, когда они еще существовали в замке. Так вот: отец Карлос был просто фанатичным служителем веры! Он не сомневался в правильности своего пути. В самом начале он писал о том, что почти одержал победу. Потом тон его рукописей резко меняется. В его словах начинает появляться раскаяние (что совершенно не свойственно инквизитору), он пишет о том, что допустил какую-то страшную ошибку, которая оказалась роковой. Его гнетет совершенный им поступок. Он мучается непонятными угрызениями совести, никак их не объясняя. И, в конце концов, пишет о том, что сам подарил победу дьяволу. И погиб инквизитор необъяснимым образом. В протоколе того времени написано, что его «убили демоны». Мы считаем, что обстоятельства роковой ошибки отца Карлоса как-то связаны с Мартой Бреус.
– Понятно. Вы хотите, чтобы я отдал свой крест вам. Но почему вы не можете сами его отнять? Почему вы не забрали его, когда я был без сознания?
– Мы не можем этого сделать. Крест сохранит свои свойства только в том случае, если он попадет в руки инквизиции чистым путем, то есть владелец предмета (в нашем случае – креста) отдаст его добровольно.
– Вы знаете, у кого находится рукопись сейчас?
– Она находится там же, где находится книга – самый страшный источник опасности. Рукопись в секте. Служители охотятся за тобой, пытаясь выкрасть крест. Ты не понимаешь, что сам, в одиночестве, не имеешь никакой защиты…
– Разве крест – не защита? Я думаю, вы лукавите! Вы знаете так же хорошо, как и я, о том, что, пока крест находится у меня, члены секты не могут причинить мне вред, и тем более – убить.
– Может быть, и так. Но это будет продолжаться лишь до тех пор, пока ты не совершить ошибку и не выпустишь крест из рук. И вот тогда ничто не помешает им расправиться с тобой, если у тебя не будет защиты.
– Я уже принял решение: я не отдам вам крест.
– Как хочешь, – лицо старика вытянулось, а глаза злобно блеснули, – в таком случае ты останешься здесь до тех пор, пока не передумаешь!
Он не успел осознать смысл этих слов. Старик нажал какую-то кнопку на столе, и он полетел в темноту. Вернее, провалился сквозь пол вместе с креслом. Именно мягкое кресло и смягчило удар, поэтому он не пострадал при падении. Как только кресло ударилось о что-то твердое, он вскочил на ноги. В потолке громко захлопнулся люк. Он принялся осматриваться, пытаясь отдышаться.
2010 год, Россия, Москва
– Благодарю за то, что вы согласились встретиться со мною лично. Я понимаю, насколько у вас напряженный график.
– Что вы, что вы! Я с удовольствием и всегда готов помогать правосудию – в любой стране мира! – лицо знаменитого политика широко расцветила известная на всю страну улыбка, вот уже второй год не сходящая с рекламных плакатов (правда, в первый, совсем неудачный, год для его политической карьеры эту улыбку мало кто знал).
Но человека, сидевшего перед политиком, эта рекламная улыбка тронула мало. Несмотря на то, что он весьма вежливо начал разговор, вежливого его лице, а особенно в выражении глаз не было ничего. Глаза его, как маленькие буравчики, пронизывали собеседника насквозь, и выражение их трудно было бы описать. Но самым первым, что бросалось в глаза, была все-таки недоброжелательность. Было ясно: человек, сидящий в комфортабельном кабинете политика в самом центре Москвы, не только не является его избирателем, но даже не уважает его как личность. Но политика (привыкшего иметь дело в множеством самых разных людей) это нисколько не смущало.
– Так чем я могу быть полезен Интерполу? – улыбка стала еще шире, – может, в ряды моих поклонников затесался кто-то из международных террористов?
От сотрудника Интерпола не укрылось, что он сказал «поклонников» – так, словно мнил себя кинозвездой… И действительно: большую часть времени этот политик вел себя как самая настоящая, разрекламированная кинозвезда.
– Поклонников? Скорей, фанатиков, насколько я успел познакомиться с вашей организацией.
– Что вы имеете в виду? – улыбка исчезла, вместо нее появилась чернеющая грозовая расселина.
– Только то, что сказал.
– Ко мне ходят много увлекающихся людей… – немного подумав, политик решил. Что ссориться все же не следует, – что поделаешь, если мои идеи находят широкую поддержку у разных слоев общества. Но, я вас уверяю, во всем этом нет ничего особенного… Я же не могу отвечать за психологические портреты всех тех, перед кем выступаю на площадях. Я – публичная личность, с этим связаны определенные трудности. Но мои друзья из политической партии – это надежные, умные люди, выступающие против всяких эксцессов и проявлений фанатизма, это известно всем. Мы не одобряем крайних действий. Наши идеи призывают, наоборот, только к законности, стабильности и порядку.
– Даже если один из ваших преданных последователей сжигает себя заживо?
– Что вы имеете в виду?
– О, всего лишь самоубийство журналиста одной провинциальной газеты, который писал о вас множество рекламных статей!
– Я глубоко скорблю об этом ужасном случае, – политик печально наклонил голову, – но, говорят, у него были личные неприятности… Печальная любовь, так сказать… Вы из-за этого случая пришли ко мне?
– Нет, совсем не по этому поводу. Просто так, вспомнилось к слову… Меня привело к вам совсем другое. Скажите, вы увлекаетесь историей?
– Как и всякий образованный человек – в меру своих сил и свободного времени.
– А оккультизмом?
– Нет, конечно! Я разумный цивилизованный человек. Но почему вы задаете мне такие странные вопросы?
– Скажите, вы слышали когда-то о монастыре дьявола?
– Монастырь дьявола? Что это такое? Очередной голливудский блокбастер? Или название компьютерной игры? А может, какой-то фантастический роман?
– Это всего лишь монастырь, древний монастырь в Восточной Европе, который был полностью разрушен примерно в 15 веке во время междоусобных феодальных войн.
– Вот как? В 15 веке? Очень интересно!
– Этот монастырь стерла с лица земли армия, состоящая из нескольких крестоносцев, воевавших еще в Святой земле, и многотысячных наемников из окрестных земель, под предлогом того, что монахини этого монастыря вместо Бога поклонялись сатане. Монастырь сожгли, не оставили от него ни камня на камне, а монахини погибли во время штурма – кто от огня, кто от меча… Но с тех пор земли, где был расположен этот монастырь, стали считаться проклятыми. Там ничего не растет, нет никакого человеческого жилья. Люди избегают селиться в этом месте. Вы не поверите, но при фантастических ценах на недвижимость, существующих в Европе, никто не решается строить, а тем более продавать там дома. Легенда живет до сих пор. Страшная легенда о дьяволе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});