Читать интересную книгу Глаза Сатаны - Константин Волошин

с визгом и воплями.

Но Алесио уже закусил удила. Он жадно шарил по телу Габриэлы, силы которой быстро таяли. Она стонала, вопила, но сопротивление становилось всё слабей и слабей.

Мулату, казалось, нравилось такое поведение девушки, и он не ослабевал натиск своих ласк, что больше не позволяли ему контролировать себя. Он в это время мог вполне сойти за рвущего жертву зверя, изголодавшегося и жаждущего насыщения свежим мясом.

Наконец она зарыдала, обессилела, и мулат хоть и с трудом, но овладел ею.

— Ничего особенного, — с видимым разочарованием проговорил он, отвалившись немного в сторону. Повернулся к Атилио, смотрящего на эту сцену с расширенными, не то от ужаса, не то от любопытства, глазами. — Нет, сеньор, ничего особенного. Уверяю тебя. Я ожидал большего, а… — мулат махнул рукой, небрежно прикрыл её ноги обрывками платья, вздохнул.

Габриэла лежала с закрытыми глазами, судорожно всхлипывала, не в силах вымолвить слово. А мулат, оглядев её, проговорил равнодушно:

— Сеньорита, не плачь! Это когда-нибудь всё равно должно было произойти. Однако ты была девственница, но это не повышает твоей ценности. У меня были женщины во много раз лучше. Успокойся, мы ещё позабавимся с тобой, и я пойду. Посмотришь, это не так плохо, как тебе кажется.

Она открыла глаза, блеснула ими остро, непримиримо и жестоко. Он заметил её всплеск, усмехнулся и полез к ней.

Утром Габриэла отказалась выйти из пещеры. Мулат удивился, довольно ласково уговаривал её. Атилио уже ушёл, а Габриэла всё упиралась и не хотела подчиняться. И Алесио улыбнулся.

— Я понял, крошка! Мы сейчас исправим мою оплошность!

Мулат с похотливой улыбкой на отвратительном лице, уверенно обнял девушку, но тут же она вцепилась ногтями ему в лицо и с остервенением стала царапать, визжа при этом, словно от наслаждения.

Мулат вырвался из её ногтей, отёр лицо, посмотрел на ладони, проговорил свирепо, едва сдерживая рвущееся наружу безумие:

— Сучка! Ты что делаешь? Паскуда белая! — И сильно ударил ладонью по лицу, от чего Габриэла отлетела к стене и сжалась, всхлипывая.

Он старательно вытирал лицо, потом схватил Габриэлу за волосы, рванул, поставил на ноги и поволок к выходу из пещеры. Она тащилась по щебёнке, вопила что-то, чего мулат даже не слушал.

Вся исцарапанная, в крови, она наконец встала, прошипев змеёй:

— Ты поплатишься за всё, скотина! Я жить не буду, но отомщу тебе, гадина!

Мулат хохотнул, но в этом можно было заметить попытку скрыть вдруг зародившийся страх. И он проговорил очень тихо и очень серьёзно:

— В таком случае мне выгоднее прикончить тебя, маленькая сучка! Но происходить такое будет медленно и очень больно, белая стерва! И посмотрим, у кого получится быстрее и лучше! Иди работать, рабыня! — он так толкнул её в спину, что Габриэла тут же оказалась на земле, добавив ещё одну царапину на ноге.

Испуг исказил лицо Габриэлы. Она поспешила встать, и пошла, прихрамывая, оглядываясь и шепча страшные проклятья.

Ближе к концу дня, Хуан увидел Габриэлу и удивился её ужасному виду:

— Что произошло с сеньоритой? Платье почти исчезло, всё в пятнах крови!

— Жизнь рабыни, сеньор! Во всей красе, как видите!

В лице было смертельное озлобление, непокорность и решимость что-то предпринять. Хуан это заметил и охота поговорить тут же пропала. Он лишь проследил, как тяжело она шла, неся большое ведро с молоком к шалашам.

Юноша грустно усмехнулся, подумал, что бы сказала сеньора Корнелия, увидев эту аристократку в её теперешнем положении.

Лало довольно быстро доехал до деревни. Его встретили немногословно, понимая, что болтать он не охоч, и не в его интересах заниматься этим делом. Элеутерио лишь глаза расширил, когда увидел на ладони племянника горку серебра.

— Этак ты, Лало, скоро станешь самым богатым человеком в деревне! Как тебе удалось такое?

— Дела, дядя, — коротко ответил юноша, и добавил: — Тороплюсь. Заеду домой, отдам деньги и поем. На отдых времени нет.

Староста удивился ещё больше, и червь зависти зашевелился в его загрубелой душе крестьянина.

В ночь Лало не поехал, мать уговорила переночевать, а отец обещал отличного мула, сильного, быстрого и выносливого.

— И не беспокойся, сын, — молвил отец, выслушав рассказ Лало и просьбу говорить лишь то, что необходимо для его дела, если кто-то поинтересуется.

Парнишка метис легко нашёл усадьбу дона Рожерио. Тот, сильно изменившийся от горя, постаревший и осунувшийся, встретил метиса недоверчиво. Но услышав, что он от дочери, радушно провёл в гостиную, усадил в кресло, приказал подать вино, фрукты, закуску, о которой этот дикий юноша даже не подозревал. Он молча протянул письмо и принялся утолять голод и жажду.

Старик долго читал и перечитывал письмо. Глаза наполнились слезами. Протянул лист сыну, пришедшему узнать новости. И, пока тот читал, спросил метиса довольно строго:

— Как она выглядит, парень?

— Сеньор, я ничего про это не знаю. Я никого не видел, простите. Они захватили меня прямо на пастбище и пригрозили всеми карами моим родным, если я не отвезу вам этот лист, как они сказали, от вашей дочери.

— Где твоя деревня? — спросил дон Рассио, бросив лист на стол и побелев лицом.

Метис подробно пояснил, назвал хозяина, но такого даже дон Рожерио не мог вспомнить.

— А откуда эти люди появились?

— Не могу сказать, сеньор. Они показались с двух сторон, когда были шагах в сорока, сеньор. Я так испугался! Грозили уничтожить весь мой скот!

— Да, это похоже на правду, — горестно вздохнул дон Рожерио. — Но они требуют чёрт знает что! Треть состояния или двадцать пять тысяч песо! И кто эта сеньора Эсмеральда Фонтес? Я никого не знаю с такой фамилией.

— Всё невероятно странно, — произнёс дон Рассио. — й такая большая сумма! Это неспроста, папа. Что делать?

Старый дон Рожерио посмотрел в бесстрастное лицо метиса, спросил неуверенно:

— Ты будешь ждать ответа?

— Приказано, сеньор, на обратном пути получить его.

— А куда тебе ещё ехать? — встрепенулся Рассио.

— На усадьбу сеньора де Бонилья, сеньоры.

— Значит, и Атилио с Габриэлой, папа! — и, повернувшись обратно к метису, сказал:

— Это по другую сторону города, парень. Ты бывал в городе?

— Нет, сеньор, никогда.

Рассио подробно рассказал, как найти асиенду дона де Бонильи, посмотрел на отца, спросил его:

— Это убьёт сеньора де Бонилья, папа! И где ему взять деньги для выкупа? И вообще, что всё это значит? Почему именно с нами такое произошло?

— Тут все упирается в эту таинственную сеньору Фонтес. Хорошо бы её найти. Тогда многое бы встало на свои места. Всё было бы объяснимо, сын!

— Я немедленно еду с этим метисом к