– Да я сама тебя вместе с твоим бегемотом-папашей прикончу! – разъярилась Зийла. – Отделаю как следует! В сторону, солдат! Сейчас я этой пигалице глаза выцарапаю!
– Ха-ха-ха! Рискни, если волос не жалко!
– Ослица потная!
– Свинья супоросая!
За конфликтом гоблинш наблюдали и стар и млад. Даже Черный Шаман отвлекся от дум о сладкой победе. Потрясающий Пальмы горделиво смотрел на дочь, готовую ради любимого сразиться с сильной взрослой женщиной. Старейшины таха начали делать ставки на исход поединка. Зийла, хоть и не была дочерью вождя, явно лидировала в рейтинге. Ведь у нее имелось оружие, армейская форма и перевес примерно в десять килограммов боевой массы. Оставалось подать сигнал к началу дуэли.
Сигнал пришел со стороны «колодца». «Вода» внутри змеиного кольца с шумом и плеском взволновалась. Неглубоко рядом с поверхностью возникла гоблинская фигура. Гоблин был невысок и толстопуз. Одежду его будто жевал бегемот или крокодил. К жирной груди всплывший обитатель бездны прижимал знакомый каждому воину ОАТ чемоданчик.
– Рож! – в голос взревели Боксугр, Квакваса и сам Черный Шаман.
Лицо Рожа искривилось в злорадном смехе. Он непристойным жестом выставил средний палец и вытянул руку. Палец проколол поверхность радужной пленки. Изо рта Рожа вырвалась стайка пузырей.
– Отдай золото, сволочь! – завопил Боксугр. – Дай сюда! Мое!
– Это золото таха! – сердито одернул его Черный Шаман. – Приказываю тебе отобрать его у вора, тысячник!
– Да пошел ты к Насру, фанатик! То есть слушаюсь, мой маршал!
Начальник штаба стремглав ринулся к ковру со змеями. Первым делом он выпустил в бывшего сотника разряд из жезла, но плети магических молний будто растворялись в воздухе. Толстяк продолжал нагло скалиться! Тогда Боксугр отбросил бесполезное оружие и поднялся перед «окном» на носочки. Видя такое дело, на подмогу ему бросился Квакваса. С негодующими воплями они запустили руки в «воду», чтобы отобрать у грабителя вожделенный чемоданчик. Навстречу гоблинам гостеприимно протянулись толстые «рукава» с воронками на концах. Дважды хлюпнуло – и оба сребролюбца пропали. Вместе с ними пропал и Рож. Лишь чемодан некоторое время покачивался возле самой поверхности «колодца», словно не золотыми кордобами был нагружен, а пенопластом. Потом нырнул в непроглядные глубины и он.
Потрясенный очередной утратой казны, Черный Шаман вышел из себя. Проклиная подлых киафу и демонов Номмо, маршал быстрыми шагами приблизился к змеиному кольцу. Несколько секунд он с ненавистью разглядывал «колодец». Радужная пленка была неподвижна.
Удовлетворенный ее покорностью, Черный Шаман взгромоздился на террариум и объявил, глядя прямо в змеиные глазки принцессы хухум:
– Запомни, чудовище! Отныне я здесь главный! А ты – всего лишь пища!
С этими словами Хуру-Гезонс прыгнул на змею. Вцепился в нее руками и зубами. Он терзал изгибающееся длинное тело, не замечая, что сам мало-помалу погружается в «колодец». Наконец маршал выдрал из бока принцессы хухум здоровенный ломоть мяса и, тряся головой, начал жевать. К тому моменту, когда он проглотил последний кусочек, над поверхностью «колодца» оставались лишь его плечи.
– Кланяйтесь своему господину! – Черный Шаман обратил на присутствующих дикий взгляд. – Своему королю! Кланяйтесь!
Он уперся руками в змеиное кольцо и начал медленно выбираться наружу. Та часть маршальского тела, которая побывала в «воде», была покрыта черной лаковой пленкой. В ней, как в зеркале, отражались жуткие картины. Пылающие деревни, массовые побоища, длинные ряды виселиц и воронье, клюющее трупы.
– На колени, рабы! – голосом, в котором не осталось ничего человеческого, прохрипел Черный Шаман.
– Ступай в ад, крыса! – крикнул Зак. Он вырвал из рук Потрясающего Пальмы копье, поднатужился и метнул в Шамана.
И промазал. Широкий наконечник вместо черепа командарма угодил в одну из змей и перерубил ее. Радужная пленка тотчас помутнела, подернулась сотней концентрических волн. В следующий миг «вода» вокруг Шамана закрутилась винтом. Она вращалась все сильнее, все быстрее. Фигура Хуру-Гезонса исказилась, надулась пузырем и лопнула. Раздался громовой рев, точно от водопада. «Колодец» скрыло облако черных брызг.
Откуда-то сзади, из-под драпировок, вылетела человекоподобная фигура, облаченная в жуткие обрывки солдатской формы. Наполовину черная, обугленная, а наполовину сверкающая полированным металлом. Под обгорелым островерхим капюшоном горели ярко-зеленые нечеловеческие глаза. В протянутой вперед руке у чудовища была зажата бутылка, полная багровой жидкости. Скрипя и ухая, монстр проковылял через апартаменты верховных правителей и бесстрашно нырнул в черное облако.
* * *
Люсьен заблудился. Все органы чувств работали без сбоев, но найти, где его ждет новорожденное создание, Люсьен не мог. Бутыль, полная крысиной крови, жгла руку. Гомункулус метался по тоннелю, попадая в новые и новые ответвления, которых еще секунду назад не существовало, попусту тратя остатки энергии. И вдруг, словно по волшебству, перед ним возникло помещение, полное гоблинов. На противоположной стене трепетал готовый исчезнуть бездонный колодец. В нем, глубоко-глубоко, Люсьена ждал, плача от голода, его младенец. Гомункулус помчался к своей крошке.
* * *
Раздался громовой хлопок, и черное облако рассеялось. На ковре не осталось ни змей, ни «колодца», лишь глубоко воткнувшееся копье да влажное пятно, из середины которого торчала бронзовая полусфера, украшенная двумя ямами глазниц. В них, жужжа диафрагмами и светясь зеленым, двигались телескопические объективы. Слегка выщербленный металл казался матовым, словно закаленным.
– Насрова мать! – пролепетал я. – Боевой гомункулус…
– Думаешь? – Зак с опаской шагнул к ковру, но быстро одумался. – А вдруг демон из джунглей?
– Какой, к чертям, демон! Протри глаза, это наш покойный Люсьен. Ты же сам оскальпировал его в планере. Узнаешь черепушку?
– Значит, он нас и преследовал всю дорогу? Вот это круто!
– Тут другое гораздо круче, – проговорил я и пихнул Зака кулаком под ребра. – Брат, ведь ты практически спас Новый Шагоран от гибели!
– Спасение мира для нас, простых орков, обычное дело, – горделиво ответил тот.
Не успел Зак насладиться восторгом присутствующих, как двери аудиенц-зала распахнулись. Помещение наполнила гомонящая толпа. Абсолютное большинство народа было нам незнакомо, однако двоих мы узнали сразу. Полковники «небесных повязок» Ротгор Назуз и Огбад! Оба выглядели, мягко выражаясь, удивленными.
Людей, эльфов и гоблинов в толпе было примерно поровну. Причем часть эльфов отличалась прямо-таки феноменальным проворством. Сразу трое шустрых остроухих ребят в цветастых гавайках и мешковатых шортах устремились к Потрясающему Пальмы, держа наперевес хрустальные шары.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});