Читать интересную книгу Король-Воитель - Кристофер Банч

Тенедос двигался на север, и потому на берегу Латаны было заготовлено бесчисленное множество лодок.

Каждый день на рассвете Тенедос усаживал в лодки и сплавлял вниз по реке чуть ли не треть своей армии. Остальная часть в быстром темпе шла пешком и верхами по берегу и где-то к темноте соединялась со счастливцами, отдохнувшими в лодках. На следующий день в лодки усаживалась другая треть. Между прочим, я видела его офицеров в лодках или верхом на лошадях, но ни разу не заметила ни одного пешего.

Мы гнались за ними четыре дня, так как они передвигались очень быстро. Йонг сказал, что если они будут идти с такой же скоростью через Дельту, то достигнут Никеи примерно в то же время, что и наши солдаты.

Я думала, что самым тяжелым ударом для них окажется потеря лодок, но для такой операции у нас было слишком мало народа. Или, по крайней мере, так мне казалось. А потом я кое-что заметила: все лодки выглядели абсолютно одинаково. А это значило, что они были изготовлены магическим способом.

Под навесом сидели за столами около шестидесяти мужчин — высшие чины армии, — и все внимательно слушали восемнадцатилетнюю женщину, а за их спинами теснилось еще больше народа. Среди присутствовавших была лишь одна женщина, Синаит, но и она, похоже, была так же увлечена рассказом, как и мужчины.

— Я знала, каким образом это было сделано: мастера старательно построили одну лодку, а затем разобрали ее и разрубили на мелкие кусочки. Каждый кусочек — это часть целого, и потому при помощи довольно простого заклинания можно любую щепку превратить в целую лодку.

— То, что создано волшебством, — продолжала Симея, — можно волшебством же и уничтожить. И тут за дело взялся Йонг.

— Ну, говорить особо не о чем, — заскромничал Йонг. — Я отправился на небольшую прогулку, отодрал от одной из лодок щепку и принес Симее, чтобы ей было с чем работать.

— Он умалчивает о том, что вместе с двумя солдатами пробрался, оставшись незамеченным, в самое сердце лагеря Тенедоса, отломал куски от дюжины, если не больше, лодок и вернулся обратно, не вызвав у противника ни малейшего повода для подозрений, — добавила Симея. — А потом я чуть ли не целый день творила заклинание. Не потому, что оно такое уж сложное. Просто было необходимо, чтобы оно подействовало очень мощно, и поэтому я повторяла его снова и снова, а мои помощники поддерживали меня. Как я тогда хотела, — повернулась Симея к Синаит, — чтобы со мной было несколько ваших помощников. С ними все оказалось бы намного легче. По крайней мере, я не сорвала бы голос.

Йонг предложил устроить диверсию ближайшей ночью, но мне показалось, что лучше выждать до утра, когда урон от нее может оказаться гораздо больше. Я заранее сложила большой костер из сухого плавника, который мы собрали на берегу. Той ночью я не спала, а продолжала повторять заклинание, а одному из помощников дала другое поручение: он должен был строить магическую защиту, чтобы Тенедос не почувствовал, что творится у него под носом, потому что моя магия становилась все более мощной. Но никакого ответа на нее так и не последовало. Возможно, он был чрезмерно самонадеян, а может быть, смотрел не в ту сторону. Я не знаю.

— Незадолго до рассвета мы услышали, что в лагере Тенедоса поднялся обычный утренний шум. Вскоре посветлело, над водой поднялся туман.

В палатке стояла мертвая тишина, и никто не прерывал Симею.

— Стало достаточно светло, чтобы разглядеть, что делалось во вражеском лагере, — спокойно продолжала она. — Люди набились в лодки, и мы увидели, что первые из них отчалили от берега и вышли на стремнину. Я разожгла костер — он занялся сразу, — подкинула в огонь травы и порошки, отчего пламя взвилось высоким ревущим столбом. У нас было совсем немного времени, прежде чем кто-нибудь заметил бы этот огонь, который выглядел… да, в общем, и был… немного не естественным. Я еще раз повторила заклинание и стала бросать в огонь деревянные куски от лодок Тенедоса.

Симея умолкла, очень глубоко вздохнула, допила вино, остававшееся в ее стакане, и снова наполнила его.

— И в тот же миг лодки, находившиеся на воде, тоже загорелись. Сначала появились искры, затем маленькие языки пламени, которые люди пытались сбить. Но этот огонь имел магическое происхождение и мог погаснуть только вместе с моим костром, горевшим на берегу.

А лодки уже по-настоящему пылали, и сидевшие в них люди тоже начали гореть. Они или сгорали, или прыгали за борт. Не думаю, что многие из них умели плавать. А огонь разгорался все сильнее, яростно ревел, и пустые горящие лодки, плывшие по реке, медленно погружались в воду.

В воде было полно людей. А потом раздались громкие отчаянные крики — оказалось, что там полно крокодилов.

Она вздрогнула и сделала большой глоток вина.

— В то утро у зеленых тварей был отличный завтрак, — с радостным видом вставил Йонг. — А река, великая Латана, покраснела от крови. Там творилось настоящее безумие. И в этот момент мы напали на них, ворвавшись в самую середину лагеря, где их колонны ждали приказа к выходу. Тут-то и началась настоящая резня, — продолжал он. — Сто пятьдесят очумелых солдат против армии, насчитывавшей миллион. А может быть, два миллиона? Но они находились в состоянии паники, никто не знал, что ему нужно делать, что будет дальше, все кричали, а мы стали кидать заранее заготовленные волшебные факелы в их обозные повозки и вьючных животных. Мы мчались, не задерживаясь, и убивали всех на своем пути. Именно тогда мы и потеряли четырех наших товарищей. Но мы убили гораздо больше, в десять, в сто раз больше за те считанные минуты, пока находились в самой гуще их войска. Вырвавшись с противоположной стороны вражеского лагеря, мы хохотали как безумные, — сказал он. — Нам пришлось задержаться, чтобы Симея и остальные маги могли сотворить отвлекающее заклинание, а потом бросились наутек. Симея после сказала, что их волшебники попытались преследовать нас магическими средствами, но, видимо, были потрясены и напуганы, так что ничего у них не вышло. И мы удрали по наезженной дороге, средь бела дня, и никто и ничто — ни заклинания, ни солдаты — не пустилось за нами в погоню.

Немного севернее нам попался большой брошенный паром, пришвартованный к причалу. Мы все поднялись на него, оттолкнулись от берега, и течение понесло нас между островками. Нам удавалось править рулем, и поэтому мы не сели ни на одну мель. А когда все же пришлось, уже совсем близко от нашего берега, покинуть судно, мимо нас поплыли обломки и головешки, оставшиеся после наших трудов.

— Трупы, — Симея произнесла это слово негромко, но так, что мы все повернули к ней головы и замерли, чтобы не проронить ни звука. — Я никогда еще не видела столько трупов. Тела… И куски тел. И существа, которые прямо в воде рвали тела на куски.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});