Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Семья Бунко, как и многие другие семьи, не сидела крепко на месте.
Сначала они с отцом служили великому князю московскому. Государь жаловал в ту пору землями за недавний поход. Пожалованы были и оба Бунко. Но им показалось, что их обидели…
Они ударили государю челом, запросили прибавки…
Василий Васильевич разгневался.
— По службе вам вашей дано не мене других! — запальчиво прикрикнул он на жалобщиков. — Коли просить ещё будете — и то отыму!..
Но отец с сыном не послушались. Они ударили ещё раз челом государю.
— Совсем в разор пришли после твоего государева похода! — клянчил старший Бунко.
Великий князь вышел из себя.
— Сказано вам было: не обделены вы! А коли всё ещё не сыты, так вот вам: и первое своё жалованье назад беру!..
И рассерженный Василий действительно велел отписать на себя только что пожалованное поместье.
— Чтоб другим неповадно было! — сказал он при этом.
Бунко с сыном, оскорблённые и обиженные, отъехали к великому князю рязанскому…
Но люди они оба были маленькие, незнатные, и, конечно, их переход не мог представлять никакой особой выгоды для их нового государя…
Правда, обоих пожаловал…
Пожалование, однако, было так ничтожно, что Бунко на этот раз действительно в разор и убыток пришли…
Старик расхворался и вскоре умер. Молодой Бунко перешёл к князю Можайскому. Но и здесь счастье мало ему улыбалось…
Теперь представился случай вернуть утраченное расположение государя московского…
Как-то государь встретит его, Бунко?…
Так размышлял боярский сын, стоя на паперти в ожидании возвращения монаха.
Между тем привратник, миновав длинные ряды монахов, осторожно прошёл в алтарь.
— Отец дьякон! — обратился он шёпотом к одному из дьяконов. Дьякон подошёл к нему.
— Что тебе, отец Порфирий?
— Как бы доложить отцу настоятелю, — торопливо зашептал монах, — вершник тут прискакал… Дело, говорит, важное у него, государево… Времени, грит, нельзя ни минуты упустить!.. Доложи уж, коли так, отец Иоанн! Может, важное что!..
Дьякон воспользовался перерывом и подошёл к настоятелю.
Старый игумен тревожно его выслушал. — Из Москвы с вестями, говорит? Кто он? — Из боярских детей, Бунко по прозвищу… Игумен озабоченно покачал своей седой головой:
— Не знаю уж, как и быть… Дело-то, может, и вправду важное… да как государя-то тревожить? Молится он усердно…
Однако настоятель всё-таки решил доложить.
Великий князь, стоял на правом клиросе, когда игумен подошёл к нему.
При бледном свете восковых свечей лицо Василия казалось ещё болезненнее, ещё бледнее.
Он действительно усердно молился и клал частые земные поклоны.
Когда игумен тихо дотронулся до него рукой, думы Василия были далеко от мирской суеты.
— Прости, государь великий! — тихо произнёс старец. — Грех во время молитвы тревожить… Да дело такое вышло…
Игумен рассказал обо всём великому князю. «Вот оно, началось!»- пронеслась, как молния, мысль в голове Василия.
Сердце его тревожно и мучительно сжалось.
— Позови его сюда, отче, в алтарь! — распорядился государь.
Бунко привели.
Государь сразу признал рязанца.
Он забыл было его имя, но в лицо сразу припомнил…
— Вставай и рассказывай, что у тебя за дело такое! — приказал Василий.
Бунко поднялся и начал рассказывать. При первых же его словах на лице государя отразилось изумление и недоверие.
— Врёшь ты всё, бегун! Не может того быть, чтобы братья мои после крестного целования опять на меня руку подняли!.. Как ты думаешь, отче святой?… — обратился Василий к игумену, который оставался тут же.
Игумен в недоумении развёл руками.
— А где же они теперь-то?… В Москве остались?… — посмотрел снова недоверчиво великий князь на Бунко.
— Как разорили твой, государев, дворец, забрали обеих государынь великих с детьми и с ратью идут сюда! — заговорил рязанец, видевший, что великий князь сильно ему не доверяет.
— Болтаешь ты зря всё это! — запальчиво проговорил Василий. — Не может того быть!.. Сам ты всю жизнь господ своих меняешь — какая тебе вера от нас может быть?… Только смущаешь нас своими глупыми речами! Уходи отсюда!..
Бунко в полном отчаянии упал к ногам великого князя.
— Государь великий! — завопил он. — Государь великий, послушайся холопа своего: беги отсюда и собери скорее полки! Минуту упустишь — и пропал! Ослепить тебя замыслил князь Шемяка!..
Это уж совсем показалось Василию ни с чем не сообразным.
— Ступай отсюда, лжец и бегун! Не пойдут мои братья на такое дело! — гневно сказал он и отвернулся, показывая, что не желает более разговаривать с боярским сыном.
Бунко полз за ним по полу, обнимал государевы ноги и умолял ему поверить. Василий топнул ногой.
— Сказано тебе от нас: не верю! Отче святой, — обратился он к игумену, — пусть служки выпроводят за ограду бегуна!..
Приказание государя поразило как громом Бунко. Двое здоровенных монастырских служек подошли к рязанцу и стали его выводить.
— Пощади, государь великий! — кричал Бунко, отбиваясь от служек.
Но Василий нетерпеливо махнул рукой.
Бунко вывели из церкви.
Как он ни кричал, как ни отбивался, служки исполнили в точности приказание великого князя.
Бунко «выбили» из монастыря.
После того как рязанца удалили из церкви, Василия вдруг охватило сомнение.
«А что, если Бунко не солгал? — думал великий князь. — Что, если и вправду братья поднялись на меня?»
Он высказал свои опасения игумену.
— Спосылай на разведку на Радонежскую гору, государь великий! — посоветовал старец. — Оттуда всю дорогу Московскую видать как на ладони…
Василий отдал необходимые приказания.
IX СМЕРТЬ БУНКО
Волк с товарищами скоро достигли Радонежской горы.
Вечерело.
Тёмные, простые кафтаны, предусмотрительно надетые боярскими детьми, действительно не обратили на себя ничьего внимания.
Въехав в околицу. Волк слез с лошади и постучался в ближайшую избу.
Их впустили. — На богомолье приехали… Рязанские мы! — спокойно отозвался Волк, когда хозяин избы стал расспрашивать, кто они и откуда.
— Что ж, приставайте у меня! — радушно предложил горожанин — Места на всех хватит!..
Волк сам пошёл посмотреть, куда поставят их лошадей.
Он попросил поставить здесь же, около дома, под навесом!
— Сейчас-то мы пешком пройдём!.. Тут ведь недалеко?…
— Недалеко! Рукой подать!
Волк и его товарищи вышли из избы. Бывалый боярский сын и сам знал, что до обители рукой подать.
С палками в руках, как настоящие странники-богомольцы, они пошли по дороге к монастырю.
На них никто не обращал внимания. Да и вообще-то мало шло народу. — А что ж, Волк, в самый монастырь заберёмся? — спросил один из боярских детей. — Как бы не узнали нас там! — опасливо добавил он.
Волк только покрутил молча в ответ головою.
Он уже придумал, как ему быть: впрочем, по своей привычке старался до последней минуты никого не посвящать в свой план…
«Коли князь Василий поверит Бунко, значит, сейчас же уйдёт из монастыря… В Ярославль или ещё куда, — размышлял про себя Волк, шагая по дороге. — А коли не поверит, то сперва сторожей пошлёт на разведку… Надо будет где-нибудь поближе к обительским воротам спрятаться… Чтобы всё увидать было можно».
Вокруг стен монастырских шёл со всех сторон глубокий ров. Перед главными воротами через ров был перекинут деревянный мостик.
Волк сделал молча знак рукой своим товарищам, спустился в ров и зашагал по льду. Тронутый оттепелью, лёд местами уже разрыхлел и потрескивал…
Двое или трое пешеходов-богомольцев, шедших по одному направлению с боярскими детьми, не обратили совершенно никакого внимания, что они сошли на лёд…
Воспользовавшись минутой, когда по мосту никто не проходил, Волк Проворно юркнул между сваями. Остальные тоже успели войти незаметно… Место оказалось как раз вполне пригодным для наблюдений, о которых размышлял Волк.
Их было трудно заметить, особенно при наступающей темноте. Самим же им отсюда, из-под моста, видно и слышно было всё, что делалось у входа в обитель…
Устремив свои острые глаза, с хищным выражением лица сидел Волк в своей норе, как настоящий волк, собирающийся не упустить добычи…
Вот над их головами прошли какие-то пешеходы. Вероятно, опять богомольцы.
Волк сбоку видел, как монах-привратник пропустил их и опять замкнул калитку.
Вдруг калитка снова стукнула. Послышались голоса, как будто кто-то с кем-то спорил…
— Пустите, братцы! — кричал кто-то. — Пожалеет государь великий, да поздно будет…
Да ведь это Бунко голос! — прошептал Волк своим товарищам.
- Остановить Батыя! Русь не сдается - Виктор Поротников - Историческая проза
- Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден - Историческая проза
- «Вставайте, братья русские!» Быть или не быть - Виктор Карпенко - Историческая проза