Читать интересную книгу Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

Если хочешь, поведем речь и другим образом, чтоб убедиться, сколь непостижим Бог Творец всяческих. Господь наш Иисус Христос говорит в святом Евангелии: Дух есть Бог, т. е. Отец (Иоан. 4:24). А блаженный Павел — уста христовы — говорит: Господь же, т. е. Сын, Дух есть (2 Кор. 3:17). Итак, если Дух есть Бог, и Дух есть Сын, то где же отчество и сыновство? И скажи мне теперь, что же первое и что большее в божеском непостижимом естестве, так как ты, новенький и суесловный богослов, приписываешь это ему и говоришь так о нем? Если положишь, что Дух прежде Сына и Отца, то вместе с Духом найдешь и всего Отца и всего Сына, так как три сии единосущны и нераздельны. Приди же, хоть после этого, к мысли, что божественное естество непостижимо и недомыслимо для нас человеков. Еще, — Иоанн Богослов сказал: в начале бе Слово, а не Отец. Ты же глубже самого Иоанна постиг премудрость Божию, и говоришь нам и всему миру: первый есть Отец, чтоб дать разуметь, что Сын есть второй по Отце, и опять третий по Нем Дух Святый, проповедуя иное Евангелие– богохульства, как иной богослов, глубочайший Иоанна, более его близкий к Сыну и Слову Божию. Но скажи мне ты, проповедующий льстиво и лукаво догмат требожия, по какой причине наперстник Христов Иоанн Богослов не сказал: в начале бе Отец, но сказал: в начале бе Слово? Вот по какой: чтоб научить нас, что ни Бог Слово никому не был ведом, яко Сын, прежде снизшествия своего на землю и воплощения, ни Бог не был ведом, как Отец, — не потому, чтоб Божество, создавшее мир, не было триипостасно, но потому, что Оно не было еще познаваемо таковым, так как не совершилось еще воплощенное домостроительство Христово. Ибо уже после вочеловечивания Бога Слова, Бог и Отец познался нам истинным Отцем, и Бог Слово, воплотившийся для спасения нашего познался Сыном Божиим, по слову Отца, с небес изреченному: Сей есть Сын мой возлюбленный. Того послушайте; и по слову Сына сказавшаго: Отче праведный, и мир тебя не позна, Аз же Тя познах (Иоан. 17:25), — и опять: сказах имя Твое человеком (Иоан. 17:26), и еще: Отче, прослави Сына твоего, да и Сын твой прославит Тя (Иоан. 17:1), — также: Аз и Отец — едино есма (Иоан. 10:30). Вникни, прошу тебя, в силу слов Господа. Он говорит: Аз и Отец — едино есма. Себя поставил прежде Отца. Для чего? Чтобы показать равночестность и единославие, какия имеет Он во всем со Отцем, и то, что ни Отец ни есть первый, хотя и есть виновник Сына, ни Сын не есть второй, хотя и родился от Отца, ни Дух Святый не есть третий, хотя и исходит от Отца. Ибо как Троица есть едино из начала, и сие едино именуется Троица по ипостасям, то следует, что из сих трех ипостасей или лиц ни одно не может быть первым пред другим. И ни одно из них не было прежде другаго, чтоб тому, которое было прежде, быть первым пред тем, которое от него возсияло. Единая Троица есть едино Божество. Троицею оно называется по лицам, или ипостасям; и поскольку Бог нераздельно разделяется на три лица, неслитно соединенныя во едино, то и называется Бог — Троица. И ни одна из сих трех ипостасей не была прежде другой отнюдь. Ни Отец не был прежде Сына, ни Сын — прежде отца, ни Отец и Сын — прежде Духа Святаго, чтоб один кто был первым пред другим. Все три лица равно безначально сосущи и совечны.

Итак, Святая Троица есть единый Бог, неизреченный, безначальный, несозданный, непостижимый, неразделимый. И невозможно нам ни умом постигнуть Его, ни достойно определить словом. Но чтоб нам совсем не забыть Бога, и храня о Нем полное молчание не казаться живущими, как какие–нибудь безбожники, для того снисходительно позволено нам говорить о Боге и божественном, сколько сие под силу человеческому естеству, говорить так, как научены мы божественными Апостолами и богодухновенными отцами нашими, чтоб, воспоминая о Нем часто, славили мы Его благость и человеколюбивое домостроительство, совершенное Им для нас. Но мы, как бы сведения не имея о том, что земля есмы и пепел, выходим за пределы меры своей и не трепеща изследуем, пытаем, гадаем, надумываем и воображении своем произвольно построеваем то, что недомыслимо и неизреченно для самих ангелов и для всех небесных чинов, — произвольно мудрствуем о Боге и говорим о том без всякаго благоговеинства и страха, какбы какие неверные, нисколько не наученные тайнам Божиим. Скажи наконец мне ты, брате, который без стыда позволяешь себе изследовать и пытать, что касается божескаго естества, веруешь ли, что Бог триипостасный безначален, неизречен, неизследим, невидим, ни для ума непостижим, ни для слова неизглаголан? И что Он не имел начала, ни дней, ни лет, ни веков, но был всегда, и всегда пребывал таковым же? — Да, говоришь, верю. Итак, если ты веруешь тому, что Святая Троица всегда была, как и воистину была, Бог един, Который, когда восхотел, привел из несущаго в бытие небо и землю и все, что в них, прежде того создав все небесныя воинства ангельския, после же всех тварей сотворив и человека, — так что нет ничего ни на небе, ни на земле, ни в преисподних, что не было бы создано из несущаго, — один же только триипостасный Бог, Творец и Создатель всяческих, есть безначален и несоздан, присно сый и прежде всех сый, — если веруешь сему, то чего ради не заграждаешь сам себе уст своих, со страхом и трепетом покланяясь Творцу всяческих, как делают сие все воинства ангельския, сущия на небесах, но оставив разсматривать и изследовать себя самого, дерзкою и самоуверенною душею любопытствуешь о непостижимом естестве Бога? Не трепещешь, человече, как бы не низпала с неба какая–либо стрела молнийная и не попалила тебя?!

Если Бог, триипостасно единый, несоздан есть и безначален, был всегда и прежде всего, видимаго и невидимаго, отелесеннаго и безтелеснаго, познаваемаго нами и не познаваемаго, — что все получило бытие от единосущной и нераздельной Троицы, единаго Божества, то скажи мне, каким способом твари могут познать Творца, начавшия быть — Всегда–сущаго, созданныя — Несозданнаго? Как оне, от Него после получившия бытие, могут познать Его — безначальнаго? Как могут оне понять, каков Он и колик, и как есть? Нет, нет, никак не могут оне понять ничего из этого разве только насколько восхощет сам Творец, Который как дает всякому человеку дыхание, и жизнь, и душу, и ум, и слово, так благоволит человеколюбно даровать и познание о Себе, да ведают Его, сколько подобает. Иначе же твари, получившей бытие от Бога, никак невозможно постигнуть Творца своего. Впрочем и это ведение, какое Он дает нам, верующим в Него, дает Он нам ради веры нашей, чтоб знание подтверждало веру, которая бывает без знания, и таким образом посредством знания утверждался в вере всякий, оглашенный словом, и убеждался, что есть Бог, в Котораго уверовал он по одному словесному учению.

Такое ведение получают верующие посредством многообразных и многоразличных знамений, гаданий, зеркал, таинственных и неизреченных действий, божественных откровений сокровеннаго, созерцания тварей, и посредством другаго многаго, помощию чего каждодневно возрастает вера таковых верных и восходит в любовь и пламенное желание Бога. И не только это, но их еще Бог удостоверяет, как и Апостолов, через апостольское присещение Святаго Духа; и они совершеннее просвещаемы и научаемы бывают светом Духа Святаго, что Бог непостижим, неизречен, несоздан, вечен и присносущ. От Духа Святаго научаются они всякому разумению и познанию, и всякому слову премудрости и ведения таинственнейшаго; сверх того получают силу творить чудеса, дар пророчества, роды языков и сказания языков — дар заступления и управления городов и народа, познание будущих благ, вкушение царствия небеснаго, сыноположение и самооблачение во Христа, с ведением таин Христовых и наипаче тайны домостроительства Его во спасение наше. И вообще говоря, все сие и многое другое подобное, чего не знают неверные, мы, сподобившиеся соделаться верными, можем знать, мудрствовать о том и говорить, будучи научаемы и просвещаемы благодатию Пресвятаго Духа.

Сим же способом удостоверяемся и утверждаемся в убеждении, что Бог, создавший всяческая, Он же создал и нас, персть взем от земли, и даровал нам ум, слово и душу мысленную, сотворил нас по образу и подобию Своему, отгнал от нас тму неведения. И благоволил показать нам, хотя примрачно и некоторым образом как бы в тени, — то, что выше нас, изъясняя сие помощию того, что видится в нас самих. Так узнали мы, видим и веруем, что как Бог, создав тело, сотворил потом вместе (за раз) и душу, и ум, и самое внутреннейшее слово наше (ибо Писание, — говоря, что Бог создал человека, персть взем от земли, и вдунул в лице его дыхание жизни, и бысть человек в душу живу, — показывает, что вместе с душею были и ум наш и слово, ни одно из них не было прежде других, так как все три вместе едино суть и дарованы нам в едином дыхании жизни), как, говорю, в сих трех ни одно не было прежде другаго, так как все три единаго суть естества и существа; так и в святой, единосущной и единочестной Троице ни одно лице не было прежде другаго. Бог Творец образа, т. е. человека, выну триипостасен сый, никогда не имел ни одного из трех лиц, которое было бы прежде других; но три лица вместе суть един Бог, и опять сие единое, т. е. Бог, равным образом всегда есть в трех лицах.