А мужичонка пошёл впрок. Его хватило всего на три порции. Зато каких! Теперь это были серебряные флаконы с темным тягучим эликсиром. Если бы Дедал мог заглянуть в будущее узнал бы, что за всю жизнь продал всего пятнадцать таких флаконов. Ещё пару припрятал в счёт своей доли, но так и не успел ни использовать, ни продать. Потому и не узнал, почему купец не пискнув платил за них впятеро. По сто пятьдесят золотых заплатил высокопочтенный Зиггер за каждый, а на старом заброшенном кладбище появилась коммунальная могила на четверых. Очень уж много любопытных на белом свете, жаль, что не все они подходили по возрастным категориям… От щедрот Травницы и Дедалу перепало столько, что на свою долю он мог бы скупить всю родную деревню вместе с толстым гнусливым старостой. Вот только герцогскому серву жизнь перемен не обещала и деньги были целы, пока о них не знали приспешники Владетеля.
А следующий год полыхнул великим набегом. Родная деревушка, милостью Богини, оказалась в стороне, но половина засеянных полей вытоптали лошади степняков. Жизнь понеслась испуганной кобылицей.
Драка с кочевниками за огромный полон.
Захват новых земель.
Великая Война.
Образование коронного Хуторского края вобравшего, кроме новых земель, изрядный кусок приграничья ранее входящего в герцогство Эрньи.
Дедал повзрослел, поумнел, заматерел. Добытое мясо и шкуры в послевоенные годы резко скакнуло в цене. Вот только охотиться стало сложнее — у земли появился жадный и хитрый хозяин. Неприметный, даже кочевники в Великий Набег прошли мимо городишки, что мнил себя столицей приграничного Края. А после войны Рейнск стал столицей нового, куда большего и, главное, королевского края. Но приехавший из центральных областей высокопочтенный Литар, купец и простолюдин, что по родству и знатности герцогу д'Эрньи и в подметки не годился, зажал приграничную вольницу ежовыми рукавицами. Как грибы росли хутора и деревни на новых землях.
Королевский указ объявил разрешил многоженство, дал право сервам носить любое боевое оружие ближнего боя. Дедал рванул в Рейнск. Очень хотелось бежать прямо в канцелярию, но взращенная в последние годы осторожность направила ноги к высокопочтенному Зиггеру. Шёл от него куда медленнее и не в канцелярию, а в знакомый трактир, где всегда ждала комната и неплохая жрачка. Без изысков, но как и раньше за спасибо. Впрочем Дедал не забывал отдариваться. Там он и засел раскинув настороженные сети, словно паук в долговременной засаде.
Через две недели в деревню въехал целый караван из трех добротных повозок. Переднюю, открытую и самую нагруженную, легко тащила пара огромных волов, остальные везли невысокие мохнатые, но ладные лошадки, кроме того, за каждой неспешно шлёпала привязанная к задку слегка худоватая от дальней дороги, но явно породистая корова. Управляемые Дедалом волы остановились у закрытых ворот. Богатый караван сгрудился у ворот. Ошалевшая от удивления Лиза бегом вылетела на улицу и бросилась отвязывать уставших коров. Ее мать замерла на крыльце растерянно глядя на сидящих на козлах женщин. Дедал соскочил с первой повозки одним грозным взглядом заставил жену захлопнуть рот на полусогнутых выскочить за ворота. Подвел ее ко второй крытой повозке и, ткнув пальцем в сидящую на в глубине усталую женщину, жёстко приказал:
— Покажи дом моей младшей жене.
Вечером он утащил перепуганную жену в усадьбу травницы и макнув пару раз в кадушку с прохладной водой заставил успокоиться. Когда женщина полностью пришла в себя, вновь загнал её в ступор важнейшими новостями.
— Эта баба вдова «героя, спасшего столицу и государство». У неё четыре девки. Наш милостивый король Моран I ради скорейшего заселения и благоденствия нового края жаловал таким как она пахотные земли, право на построение хутора и, самое главное, ей и её семье полную свободу.
— Что!!!
Женщина судорожно обхватила себя трясущимися руками, но тело так и ходило ходуном. Неожиданно она отчаянно вскочила на лавку и перевалившись через край деревянной лохани выдала просто королевский бульк. Дедал кинулся за ней и ухватив за волосы одним движением выдернув сумасшедшую утопленницу, вывесил её тушку на стенке огромной лохани. Чуток помедлив задрал голову повернув к себе лицом.
— Уже неделю ты и Лизка не герцогские и даже не коронные или королевские сервы, а члены семьи совершенно свободного простолюдина. Моей семьи и все вы принадлежите только мне. Наш милейший староста может засунуть свои мерзкие загребущие ручонки в задницу своей толстомясой жене-коровище. Теперь у меня имеется собственный, хоть и не построенный ещё, хутор и двадцать пять гектаров пахотной земли от душки Морана I. Ещё около сотни я арендовал пока можно. Всё это на дергову кучу лет освобождено от налогов. Ещё король снабдил нас маленькой толикой денег на строительство, тяглом, скотом и прочими вовсе не мелкими мелочами. Хоть и навесил за это немалый долг.
Женщина несколько раз широко, но совершенно беззвучно открывая рот хватанула воздух, потом сильно изогнувшись выскользнула из мужниных рук, рухнула на колени, прижалась к его ногам обхватив их с неженской силой и глубоко вздохнув громко расплакалась.
Растроганный охотник стоял неподвижно и только осторожно гладил жену по промокшим волосам пока она не успокоилась. Впрочем, головы он не терял и рассказал только то, что посчитал нужным. А различия и умолчания имели важнейшее значение. Во-первых, землю он не арендовал, а полностью выкупил. Точнее её купил купец второй гильдии Зиггер, поскольку у безвестного охотника-серва просто не может быть столько денег. И подарил охотнику. Ну а дарственную на всё составил и заверила нотариус которого купец искренне считал своей собственностью, а Дедал уже года два держал на прочнейшем крючке. Во-вторых, не желая даже перед Зиггером раскрывать все свои капиталы, Дедал купил на треть меньше чем мог и хотел, да ещё ради безопасности треть земли купил якобы в долг, за вполне терпимые, но обидные проценты. Третье касалось его лично. Травница, которую теперь называли не иначе как Лесной Ведьмой, не ошиблась. Эликсиры действовали безупречно. За пару лет охотник заматерел и теперь ему можно было дать от двадцати пяти до сорока пяти. Но переводить столь ценное и редкое лекарство на баб он не собирался, поскольку был абсолютно уверен, что любая из них если и не проболтается, то уж изрядно затянувшуюся молодость скрывать не станут. Была и ещё одна, не менее важная, причина. И жена, и наложница уже изрядно поднадоели. Новый же брак и вовсе имел чисто деловую основу. Баба отчётливо понимала, что без сильного мужика ей на хуторе не выжить. Рабы и подёнщики без сильной руки быстро сядут хозяйке на шею. Дедал желая законного богатства и свободы не сомневался, что лет через пять без свежей бабы взвоет от тоски даже если жёны останутся вечно молодыми. В башке крутились всевозможные нелепицы, пока он не узрел своих новых дочек. Хитромудрый Моран I назначил передачу наградного имущества только наследникам «героев, спасших столицу и государство», беря в жёны падчериц одну за одной Дедал без особых проблем мог избавляться от надоевших жён. Имущество неизменно оставалось в его руках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});