знала?
— Конечно, знала. Я твоя мать, я все знаю.
Прошло несколько недель с тех пор, как я узнала, что у Глиндона были отношения. С тех пор, как она начала больше улыбаться и на ее щеках появился румянец. Такого у нее никогда не было раньше.
Но я была терпелива, уважала ее границы и ждала, когда она сама расскажет о себе.
— Теперь расскажи мне об этом Киллиане.
Выражение ее лица смягчается, но в нем сквозит грусть.
— Он заставляет меня чувствовать себя живой, мама. Я не знала, что кто-то может заставить меня чувствовать себя живой, как будто... как будто...
— Ты никогда не жила до него? — заканчиваю я за нее.
Она кивает, ее лицо очаровательно застенчиво.
— В то же время, я не уверена, безопасно ли падать так сильно, как сейчас.
— Падать никогда не безопасно, Глин. Ты знаешь, что можешь сломать себе кости или потерять жизнь, но все равно делаешь прыжок, потому что веришь, что он тебя поймает.
— А если он не поймает?
— Тогда я буду той, кто сломает ему кости.
— Мама!
— Ладно, ладно. Если говорить серьезно, было бы хорошо узнать, что он достоин твоего доверия на ранней стадии, чтобы ты могла двигаться дальше.
Она вздыхает.
— Ты права. Лучше выяснить это, чем оставаться в неведении.
— Это верно.
— Спасибо, мама, и не только за это... но и за все. И прости, что я наименее талантливая из твоих детей. — Она поперхнулась последними словами.
— Глиндон...
— Нет, дай мне закончить. Мне потребовалось много мужества, чтобы решиться сказать тебе это, так что просто выслушай меня. Я рано поняла, что я не похожа на Лэна и Брэна, и это раздавило меня, мама. Я не могла говорить с тобой об этом, потому что знала, что ты успокоишь меня. Ты должна, потому что ты моя мать. Я думаю, ты тоже это чувствовала, потому что ты сказала папе, чтобы он построил мне отдельную студию, и заставляла меня снова взять в руки кисть. И я люблю тебя за то, что ты пыталась, но ничего не вышло. Этот комплекс неполноценности довел меня до опасной черты, и я всерьез подумывала о самоубийстве, просто чтобы покончить с этим. Я дважды подходила к обрыву, но я не хотела этого делать, мама, и именно поэтому я могу говорить об этом сейчас. Я больше не хочу быть той версией себя. Я понимаю, что даже если я менее талантлива, чем Лэн и Брэн, я все равно важна для тебя, папы, дедушки, бабушки и всех остальных. И это то, что помогает мне идти вперед каждый день. Так что спасибо тебе, мама, спасибо, что сказала мне, что я другая, что отвела меня на терапию, что ждала, пока я сама приду в себя и поговорю с тобой. Мне это было необходимо.
Слезы собираются в моих глазах, и я быстро вытираю их тыльной стороной ладони. Я не могу позволить ей видеть, как я плачу. Не тогда, когда она наконец-то открылась мне.
Прошли годы.
Я ждала не неделю или две, не месяц или несколько, а целые годы. Я использовала все уловки, чтобы заставить ее открыться мне, но она только еще больше замыкалась в себе.
Мы были лучшими подругами, но она решила, что выросла и не нуждается в моем плече для слез.
Она решила идти в одиночку, бороться со своей болью в одиночку и отрезала меня от себя. Это не потому, что она мне не доверяла, а скорее потому, что она не хотела меня беспокоить.
Моя малышка всегда была ангелом, который отказывался причинять кому-либо дискомфорт. Даже если это причиняло ей боль.
До сих пор.
— Это я должна благодарить тебя, Глин. Спасибо, что доверила мне все это. Как бы я хотела, чтобы ты была здесь, чтобы я могла тебя обнять.
— В следующий раз, хорошо?
— Хорошо. И приведи Киллиана домой, чтобы мы могли с ним познакомиться.
У меня такое чувство, что он — причина ее перемен. Она наконец-то снимает с себя оковы один за другим после встречи с ним, и я хочу поблагодарить его за это.
За то, что вернул мою младшую дочь.
— Сначала подготовь папу морально.
— Не волнуйся за отца, я о нем позабочусь. Он будет строг, но я заставлю его одуматься.
— Потому что он любит тебя?
— Наверное.
— Как папа влюбился в тебя, мама?
— Я не знаю и думаю, что у него тоже нет ответа на этот вопрос. Любовь нельзя найти или объяснить, она просто случается, Глин.
Она выглядит задумчивой, затем кивает и заканчивает разговор, после того как она информирует меня о школьной жизни и заверила меня, что они собираются вернуться к концу выходных.
Моя грудь раздувается от вздоха, и я наконец-то могу улыбнуться после этого кошмара.
Из-за этого голоса я никогда не буду выбирать между своими детьми.
Кроме того, у меня есть муж, который сложен как викинг. Вдвоем мы сможем спасти их троих — без вопросов.
Улыбаясь, я возвращаюсь в нашу кровать и погружаюсь в объятия Леви.
Наши дети уже выросли и идут по жизни разными путями, но этот мужчина всегда будет моим навсегда.
Глава 34
Глиндон
У меня на сердце стало легче после разговора с мамой по душам.
Этого давно следовало ожидать, и я наконец-то получила возможность высказать все, что таилось внутри меня. Мне просто повезло, что у меня такая терпеливая, понимающая мама, как она.
Когда я проснулась полчаса назад с больной киской и задницей и нашла сообщение от нее, я не смогла удержаться и позвонила.
Правда, сначала я надела шорты и футболку. Говорить о Киллиане — это одно дело, но позволить маме увидеть дикие следы, которые он оставил на моем теле — совсем другое.
Слава Богу, я сохранила свою одежду после того, как купила платье, которое порвал этот грубиян.
После звонка у меня пересохло в горле, поэтому я на цыпочках выхожу из комнаты и крадусь вниз по лестнице.
Мои шаги останавливаются на пороге кухни, и я крепче сжимаю телефон, когда понимаю, что там кто-то есть.
Черт.
— О, Глин. Входи. — Рейна говорит мне с улыбкой.
Она одета в великолепный голубой атласный халат, подходящий к цвету ее глаз.
— Тебе что-то нужно?