– Да, чэр, – сказал призрак. – Вас что-то волнует?
– Нет… Нет. Всего лишь сон. Извини.
– Я проверю все помещения. На всякий случай.
Я кивнул, показывая, что отпускаю ее, и она скрылась также беззвучно, как и появилась. Понимая, что не засну, я встал и повернул выключатель на настольной лампе. Стрелки на часах показывали пять минут шестого.
– Сны? – сонно пробурчал Стэфан, которого разбудил свет.
– Да. Они.
Вначале мне снилась моя одиночная камера и горящая на двери печать Изначального пламени, затем я словно бы проснулся в своей постели, и рядом оказалась Эрин в одной ночной рубашке. Нам было хорошо вместе, хотя после она и пыталась выведать у меня, где я прячу ее платок. Но проснулся я совсем не от этого. Какая-то мысль, ярко оформившаяся во сне, а сейчас выцветшая и почти забытая, не давала мне покоя.
– С днем рождения, мой мальчик.
– Что, уже? Спасибо, – я не испытывал никакой радости.
Еще один год жизни взят взаймы у Двухвостой кошки. И чем больше их проходит, тем меньше у меня остается. На мой взгляд, в подобных казнях лучэров слишком много от древних пыток. Хотя кое-кто считает за благо знать о том, что умираешь.
Я неспешно оделся, и тут меня озарило. Я понял, что меня разбудило.
– Ты куда?! – заорал Стэфан, когда я выскочил из спальни.
Я сбегал в кабинет, нашел «Время Рапгара» на том же месте, где его оставил вчера и, вернувшись в спальню, сказал амнису:
– Слушай! «Вчера многоуважаемый мэр подписал указ о постройке новой психиатрической клиники». Так, дальше пустая патока о том, как это важно для граждан и города. Вот! «Напомним нашим читателям, что клиника Святого Лира сгорела более двух лет назад, глубокой ночью при загадочных обстоятельствах. В том пожаре погибло двести сорок человек, в том числе двадцать шесть врачей и санитаров. Около пятидесяти пациентов удалось спастись. Еще шестеро числятся пропавшими без вести. По версии Скваген-жольца, лечебница, получившая у горожан страшное прозвище Безумный уголек, уничтожена в результате умело запланированного поджога». Понимаешь?!
– Чего уж тут не понять? – его совершенно не заразил мой энтузиазм. – Сгорела сотня психов да еще и давно. Подумаешь, сенсация!
– А что ты скажешь о пророке?
– Еще один псих.
– В точку! – воскликнул я. – Помнишь, что он тогда бормотал. Что он жил с Ночным Мясником многие годы! Что хотел освободиться от его компании! И что свободу ему дало пламя, о чем теперь он так жалеет! Все сходится!
– Ничего не сходится, Тиль!
– Да, послушай же ты! И пророк, и убийца были пациентами Безумного уголька! Они жили в одной палате! А затем старик устроил поджог! И они – из тех немногих, кто смог сбежать! Когда сгорела клиника?
– Когда ты еще сидел в тюрьме.
– Верно! И почти сразу же после пожара погиб отец Алисии! Произошло первое убийство! Псих вырвался на волю и устроил резню!
– Ну… да. Похоже на правду, – неохотно признал Стэфан. – Звучит, во всяком случае, вполне складно. И что ты намерен делать? Сообщить информацию в Скваген-жольц?
– Разумеется. Но чуть позже. Вначале я хочу поговорить с тем, кто хорошо знал клинику Святого Лира.
Возникло подозрительное, недолгое молчание:
– Ты меня удивляешь, – ровным голосом произнес амнис. – Неужели, все-таки, решил побеседовать со своим дядюшкой?
– Он состоял в попечительском совете еще до того, как возглавил Палату Семи. И может располагать нужными сведениями.
– Я знаю, что ты все равно сделаешь по-своему, но хочу на всякий случай тебя предупредить – история с Мясником опасна. Тебя уже таскали из-за нее в Скваген-жольц, а Фарбо вообще держит под подозрением.
– Фарбо теперь не ведет это дело, – отмахнулся я от него.
– Ты думаешь, что другой инспектор будет лучше?
Я в ответ лишь пожал плечами, и он поинтересовался:
– Когда ты собираешься нанести визит брату своего отца?
– Прямо сейчас.
– Сейчас?! Да за окном еще темень! Все спят!
– Ерунда. Трамваи уже ходят. А старик, насколько я его знаю, еще, наверное, и не ложился.
В гостиной я застал Бэсс. Она куталась в мой халат, который оказался ей слишком велик, пила крепкий кофе и поглощала сэндвичи с вареным яйцом, паштетом, салатом, креветками и майонезом.
– Доброе утро.
– Привет, Бэсс. Как себя чувствуешь?
– Спасибо. Великолепно. Твоя кухарка просто чудо. Где ты ее нашел?
– Она служила моему отцу. Полли великолепно готовит даже такие простые блюда, как сэндвичи.
– Доброе утро, чэр, – сказал Блассет, входя в комнату вместе с Шафьей. – Желаете легкий завтрак?
– То же, что и Бэсс, Блассет. И если на кухне остался маринованный лосось в сметане, то с радостью его увижу в своей тарелке.
– Мы бы хотели поздравить вас с днем рождения, саил, – сказала магарка.
– Спасибо, Шафья, – я не мог не улыбнуться.
– У тебя сегодня день рождения?! – удивилась Бэсс, когда слуги вышли. – Ну, вот! А у меня даже подарка нет…
– Он совершенно ни к чему. Ты давно встала?
– Наверное, с час, – сказала она, задумчиво нахмурив лоб. – Сегодня, в виде исключения, я решила побыть жаворонком. Твоя служанка оказалась добра ко мне, к тому же без всякого страха относится к низшим.
– Шафья особенная.
– Я заметила. Она очень красива.
– И это тоже правда.
Мы позавтракали, почти не разговаривая друг с другом, и только когда я опустошил тарелку, девушка задала мучавший ее вопрос:
– Ты места себе не находишь. Куда-то собрался?
– Следует срочно навестить одного родственника.
– Я с тобой, если, конечно, ты не возражаешь, – рыжая допила кофе.
– Не возражаю, – после некоторого колебания сказал я, попросту не желая с ней спорить.
– Вот и чудесно! – обрадовалась девушка. – Если я тебя отпущу одного, Данте устроит мне нагоняй. Я обещала ему глаз с тебя не спускать.
– Порой он выглядит куда более заботливым, чем есть на самом деле.
– Ты его плохо знаешь. Данте всегда старается заботиться о своих друзьях. Впрочем, я не хотела бы, чтобы ты считал меня чем-то вроде телохранителя. Это не так. К тому же, я предпочитаю быть всего лишь верной помощницей.
– И прекрасной спутницей. Я буду ждать тебя в холле.
Трамвай был похож на железного волка, рассекающего предрассветный сумрак пробуждающегося города. Освещая себе дорогу с помощью мощного фонаря, он скользил по рельсам, гулко стуча многочисленными колесами, и его звонок дребезжал на поворотах, распугивая побледневшие ночные тени.
Кроме меня и Бэсс в вагоне никого не было (если, конечно, не считать вагоновожатую ка-га). Даже маленький народец не спешил кататься на крыше. Низшая подняла воротник своего пальто, закрыла глаза темными очками и распустила рыжие волосы, которые волнами рассыпались по ее плечам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});