Дракон!
Это ж…
У меня просто слов не было.
К тому же дракоша умная, серьезная и любящая мальчишку. Ну и чего еще надо?
А с хозяйством… вряд ли у нее кто‑то осмелится воровать или лгать. Драконов же кормить надо!
Еще и красавица, кстати. Когда сошли шрамы, я ее хорошо разглядел. Вот волосы почти не отросли, но это же мелочи! Зато большие черные глаза, милую улыбку и точеную фигурку не стыдно бы и принцессе иметь.
Мальчишке определенно повезло. Ну а помощь…
— Лойрио Филипп, там на конюшне… лошадь взбесилась!!!
Я взвыл и отправился на конюшню. А что делать?
Надо сейчас руководить конюхами, разбираться, с чего это произошло, опять устраивать лошадку…
Тут сам взбесишься и лягнешь, ей–ей…
Зая.
Счастье — это пушистое облачка, на котором ты плывешь вдоль жизни. Это я точно знаю. Сейчас, когда, стоя в Храме, гляжу в глаза Колина, а он надевает мне браслет.
Сегодня сочетаются браком лайри Азалия Дрэгон и лойрио Колин Торвальд.
— Навечно. Родная моя…
— Любимый мой, единственный…
Неужели я могла всю жизнь прожить в лесу и не узнать — тебя? Не знать, не чувствовать, не жить…
Сейчас же…
У меня теперь два облика.
Заячий — и драконий. Может, со временем и еще что‑то проявится, но и так весьма неплохо. Это мы с отцом уже узнали, когда я перекидывалась. Либо в малое, либо в большое. Возможен еще такой вариант, что новая форма открывается, когда мне или моим близким грозит серьезная опасность. Но проверить это пока нельзя. Колин, услышав о такой возможности, строго–настрого запретил даже думать о чем‑то подобном. Ему уже хватило страха за мою жизнь.
Человеческая моя форма, кстати, тоже изменилась.
Теперь у меня черные глаза с вертикальным зрачком. Видимо, я все‑таки или обожгла их, или как‑то еще… отец сказал, что меня должно было сжечь, но драконы — огнеупорные, так что моя человеческая форма подстроилась под драконью.
Остальное же сильно не изменилось.
Я так же проживу человеческий век, я не стала невероятно сильной или быстрой… да и не надо.
Ни к чему…
Мы выходим из Храма и нас осыпают живыми цветами. И где только нашли?
Я смотрю по сторонам.
Его величество мягко улыбается. Хитрец, но стоит ли на него сердиться? Он по–своему отстаивает интересы государства, привязывая меня к нему покрепче.
Вот дядя Колина — с теплой улыбкой. Рядом с ним лайри Элерия, ужасно усталая, но довольная, отдает шепотом распоряжения какому‑то слуге. Идею женить колина на ком‑то из своих внучек оона оставила, но и добрососедские отношения чего‑то да стоят. Знаю я эту старую хитрююгу, она своего не упустит…
Вот папа и Марси. Выглядят они все равно опасными и хищными, невзирая на дорогие одежды, но оба улыбаются.
Марси решил остаться со мной, пока на полгода, а дальше видно будет.
Вот лайри Ларина. В кресле, ходить ей пока нельзя, но не пропускать же свадьбу сына?
Никак не пропускать!
Шакр, строгий и подтянутый.
Куча людей, которые мне незнакомы, но которые улыбаются и от них тянет разными чувствами. От любопытства до неприязни. Меня все больше тянет перекинуться и удрать отсюда, но необходимо вытерпеть до конца.
И я терплю, пока не оказываюсь с Колином наедине — в спальне. За нами закрывают двери и мы наконец остаемся наедине.
Я без сил падаю на кровать.
— Оооо… неужели все закончилось?
— Считается, что все только начинается, — Колин падает рядом.
— Сил нет…
— И у меня тоже. Зай, давай мы хотя бы чуть полежим…
— А съестное тут есть?
— Есть. Правда, мы должны съесть все после…
— Нет! Сейчас!
Я вытащила из‑под кровати корзину, опознала на ней запах Марси и довольно улыбнулась.
— Мне надо восстанавливаться.
— А мне просто хочется жрать! Даже ЖРАТЬ!
И мы упоенно бросились потрошить корзину.
Несколько минут мы просто жевали, отдавая должное замечательной колбасе, сыру, яйцам, хлебу, потом запили все водой — и упали назад.
— Колин, я объелась.
— Я сам двинуться не могу. Зай, тебе супружеский долг прямо сейчас отдавать — или подождем, подремлем чуть–чуть?
— Второе…
Для меня свадьба была сложной, потому что я недавно оправилась после ранения, а Колин видел это — и берег меня. Любимый…
Я коснулась губами его губ — и получила в ответ ласковый поцелуй.
— Поспи. У нас еще полно времени до полудня.
— Полудня?
— В полдень к нам придут, поздравят и второй день торжеств.
— Еще один?! Ооооох!
— Зато вечером король собирается в путь.
— И мы остаемся почти одни? Как чудесно!
Колин хитро подмигнул мне.
— И я так думаю…
Мужчина может сказать 'я люблю тебя' сотней разных способов. Он может осыпать тебя розами и бриллиантами — и это будет заметно. А может просто позаботиться о тебе, когда ты устала. Поставить твои интересы выше своих. Уступить в чем‑то…
Первое заметно, а на второе мы никогда не обращаем внимания. Только вот иногда простое 'Спи, родная' ценнее сотни бриллиантов.
Тебя любят.
О тебе заботятся…
Колин.
Заюшка сопела, уткнувшись носом в мое плечо, а я гладил ее по ежику светлых волос и думал о будущем.
Мы будем жить вместе.
Конечно, мы иногда будем ругаться, иногда мы будем не понимать друг друга — и это нормально.
Тогда я буду отправляться на охоту, а она превращаться в дракона и облетать окрестности.
Так бывает…
Это часть семейной жизни, это нормально.
Тут главное понимать, что мы все равно любим друг друга и не бояться сложностей.
А мы не боимся.
У нас обязательно будет много детей. Лучше штук пять, я буду только рад. И пару голубоглазых девочек, как их мама. А если кто‑то из них захочет замуж за принца — я не стану возражать. Пусть решают сами. Я точно не знаю того, кто решит обидеть дракона.
Да даже зайца обижать опасно. Вот, как мою Заюшку.
Пусть она теперь лайри Азалия, пусть.
Все равно до конца жизни она останется моей девочкой.
Моей Заюшкой.
Темные глаза открылись. Посмотрели на меня.
— Попался?
— Даже и не пытался, — улыбнулся я.
— А я тебя все равно поймала. Так что плати выкуп, — Заюшка извернулась под одеялом и улеглась сверху.
— Готов сдаться на милость победителя, — я улыбнулся. — Чем оплату возьмете, лайри?
— Натурой!
И нежные губы коснулись моих губ, заставляя потерять голову.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});