Читать интересную книгу Убийство от-кутюр. Кто подарил ей смерть? - Мойес Патрисия

С этого момента все оказалось очень легко. Генри позвонил Пауэрс-Томпсону, и тот сказал, что они с сестрой будут очень рады видеть старшего инспектора и миссис Тиббет у себя завтра днем. Смогут ли они остаться отобедать? Чудесно. Леди Бэллок? Да, он восхищался этой на редкость мужественной женщиной. Ее смерть очень его огорчила, и он, разумеется, посодействует всем, чем сможет. Можно ли спросить?.. Нет-нет, конечно же, нельзя. Все разговоры завтра…

— Итак, доезжаете до церкви в Черистоне, затем направо на Каштановую аллею, а оттуда первый поворот налево. Наш дом третий с правой стороны, пропустить его невозможно. — Голос доктора звучал бодро и энергично, несмотря на то что он давно разменял восьмой десяток.

На следующий день, в пятницу, Генри и Эмми благодаря обстоятельным инструкциям доктора без каких-либо приключений добрались до «Яблоневого дома» и вышли из машины в половине первого дня. Черистон представлял собой поистине пасторальный уголок, уютно расположившийся на склоне холма неподалеку от Кентербери, а «Яблоневый дом» полностью оправдывал свое название — ухоженное современное одноэтажное, выбеленное штукатуркой здание с красной черепичной крышей, едва заметное среди обступивших его высоких яблонь. Пожилой садовник в потертой фланелевой куртке и соломенной шляпе оказался доктором Пауэрс-Томпсоном.

Он тепло поприветствовал гостей и, проводив в дом, налил им по бокалу превосходного шерри. Тут же появилась его сестра, мисс Пауэрс-Томпсон, милая энергичная женщина лет шестидесяти пяти, чье на первый взгляд строгое лицо тотчас озарилось очаровательной улыбкой.

Потекла беседа. Выяснилось, что она, как и ее брат, посвятила себя медицине. Однако ее призванием стал уход за больными, и вершиной ее блистательной карьеры явилась должность главы патронажной службы в одной из известных на всю страну больниц. Генри с грустью подумал, что она по собственной воле лишила себя радостей семейной жизни, поскольку ее брат, будучи врачом, женился и создал семью, в то время как она выбрала профессию, которая практически исключала возможность замужества. Тем не менее мисс Пауэрс-Томпсон никоим образом не выглядела ни разочарованной, ни обделенной жизнью, и благодаря ее стараниям обед прошел в такой приятной и радушной атмосфере, что Эмми почти забыла о цели их поездки в Черистон.

Подав кофе, мисс Пауэрс-Томпсон вдруг сказала:

— Вы, очевидно, хотите поговорить с Чарлзом о Кристэл. Прошу меня покорнейше простить, но я должна вас оставить — в три часа у меня заседание приходского совета.

Когда она ушла, доктор Пауэрс-Томпсон произнес печальным голосом:

— Да, смерть Кристэл Бэллок стала настоящей трагедией. И главное, она скончалась так внезапно. Элизабет очень горевала, хотя они и не виделись долгие годы.

— Ваша сестра дружила с леди Бэллок? — изумленно спросил Генри.

— Да, именно так. Кристэл Мелтрейверс и Элизабет вместе учились в школе. Полная противоположность друг другу! Но как это ни странно, дружба непохожих людей зачастую оказывается очень крепкой и выдерживает испытание временем. Элизабет всегда стремилась служить людям, а Кристэл… весь мир знает о ее бурной молодости. Точнее сказать — знал. Полагаю, что бедняжка умерла, позабытая всеми на свете.

— Не совсем с вами согласен, — ответил Генри. — Вы бы видели все эти венки и цветы!

Пауэрс-Томпсон улыбнулся:

— Отрадно слышать. Знаете, иногда кажется: сейчас никого уже не помнят и не вспомнят. В любом случае, несмотря на то что каждая из них жила своей жизнью, Кристэл и Элизабет не теряли друг друга из виду и встречались, хотя и очень редко. Вот почему Кристэл обратилась к Элизабет за помощью, когда… — Пауэрс-Томпсон ненадолго умолк, набивая трубку. — Полагаю, вам известно, что она заразилась туберкулезом.

— Да, я пришел именно к такому выводу, — согласился Генри. — Однако, насколько я понимаю, она держала это в тайне.

— Совершенно верно. Кристэл не могла смириться с самой мыслью, что она чем-то больна. В ней же энергия просто била ключом. И вот в тот момент, когда все симптомы сделались слишком явными, она и обратилась к Элизабет. Та, естественно, направила Кристэл ко мне, поскольку я специализировался на заболеваниях легких. Это случилось… так-так… — Пауэрс-Томпсон нахмурился, напрягая память.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В сороковом году, в марте, — подсказал Генри.

— Да, верно. А вы откуда об этом знаете?

— Лорд Бэллок аккуратно хранил все счета.

Пауэрс-Томпсон понимающе улыбнулся:

— Ну конечно же! Очевидно, именно так вы и нашли меня. Да, весной сорокового года. Шла война, так что и речи быть не могло о санаторном лечении в Швейцарии. Все, что я мог для нее сделать, — это направить ее в частную клинику, но она терпеть ее не могла. Она называла ее «сучьей что-то там такое». Боюсь, я и сам не припомню названия клиники. В любом случае пребывание там пошло ей на пользу, и как только почувствовала себя лучше, она сразу выписалась и вернулась в Фокс-Трот. Как вы правильно заметили, она не хотела никому рассказывать о болезни. Ее муж, конечно, все знал, плюс мы с Элизабет. Думаю, кроме нас четверых, в эту тайну был посвящен только один человек. Третья школьная подруга. Довольно странная дама по имени… как же ее звали?..

— Ундервуд-Трип, — снова подсказал Генри.

— Да! В своем кругу ее называли не то Дотти, не то Долли… Она отправилась в Фокс-Трот, чтобы ухаживать за Кристэл. Потом лорд Бэллок погиб во время бомбежки.

— Все верно, — подтвердил Генри. — А что произошло потом? Моя ниточка обрывается на этом месте.

Во взгляде Пауэрс-Томпсона мелькнула нерешительность.

— Прошу меня простить, — осторожно начал он, — но вы действительно инспектор уголовного розыска?

— Да.

— Тогда… правильно ли я понимаю, что смерть Кристэл сопряжена с… чем-то необычным, странным? Газеты писали, она скоропостижно скончалась в результате болезни… и тело кремировали, да? Не хочу показаться чересчур любопытным, но…

— Мне кажется, — ответил Генри, — вы самый тактичный и нелюбопытный человек из всех, кого мне доводилось встречать, доктор. Ответ на ваш вопрос весьма прост. Скорее всего леди Бэллок умерла от острого отравления. Я это точно знаю — в момент ее смерти я находился в Фокс-Троте. Но вскрытие не обнаружило ни малейших следов яда, и врачи констатировали смерть «от естественных причин». Я этим не удовлетворен, как не удовлетворен и местный врач, прибывший на вызов, однако наше положение не позволяло нам вступать в открытый конфликт с судмедэкспертом. Должен подчеркнуть: в Фокс-Троте я пребывал как частное лицо и не возглавлял расследования причин смерти леди Бэллок. Сейчас я пытаюсь установить, что за яд убил ее. Если это не яд, тогда отчего она умерла. Но все это я делаю не совсем официально. — Он взглянул на Пауэрс-Томпсона. В его глазах читалось нечто большее, чем просто интерес. Генри продолжил: — Полагаю, причиной ее смерти стал не туберкулез. Она ведь вылечилась, верно?

— Да, вылечилась.

— Полностью?

— Полностью.

— Как? Чудом?

— Чудо, — ответил Пауэрс-Томпсон, — это то, как она пережила войну. Просто твердое решение и желание выжить — другого объяснения я не вижу. Плюс почти материнская забота этой Дотти, или Долли, да еще тот факт, что в Фокс-Троте очень чистый воздух. Как бы то ни было, но Кристэл Бэллок дожила до сорок пятого года, когда Ваксман выделил культуру стрептомицина. Самые первые опыты доказали, что появился чудо-препарат для лечения туберкулеза. Вскоре его стали производить в промышленных масштабах, и в сорок шестом году началось повсеместное лечение больных. Здесь о стрептомицине, конечно же, все слышали, но достать его было невозможно. Чуть позже, в сорок седьмом, мне все же удалось его раздобыть — очевидно, одним из первых в нашей стране.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как? — тут же спросил Генри, хотя, похоже, уже знал ответ, и продолжил: — Через Швейцарию? Через клинику в Лозанне? Через молодого врача, обрученного с дочерью леди Бэллок?

Пауэрс-Томпсон рассмеялся, откинувшись на спинку стула: