Почти все мои близкие друзья и родственники, за исключением Сэма, бывшего в школе, прилетели, чтобы проводить нас. Накануне они прилетели вместе с нами на Карибы, чтобы там отдохнуть. Как только мы приземлились на острове, мне передали, что я должен немедленно возвращаться обратно, поскольку подул тот самый ветер, который нужен. Прогноз погоды выглядел просто великолепно. Если все пойдет как надо, мы успеем вернуться ко дню рождения дедушки -«дню подарков». на следующий день после Рождества[93].
Нас ждал потрясающий прием музыкантов, верблюдов, жонглеров и даже ковров-самолетов. Дети Алекса Ричи – Алистер и Дункан, моя дочь Холли и дочь Пера Дженни собрались вместе, чтобы нажать на кнопку, запускающую шар в воздух. Мы надели парашюты и попрощались со всеми: с моими родителями, с моим зятем, дочерью и всеми друзьями. У всех присутствующих на глаза навернулись слезы.
Пошел обратный отсчет:10-9-8-7-6-5-4-3-2-1 – и взлет!
Мы плавно поднялись на 2 тысячи футов. Дверь гондолы все еще была открыта. Все хлопали в ладоши и радостно кричали. Неожиданно шар резко пошел вниз: мы попали в нисходящий поток воздуха. Пришлось включить горелки едва ли не на полную мощность, чтобы подогреть гелий. Мы проскочили через воздушный поток, и как я потом понял, слегка перестарались.
Мы стрелой уносились в небо, а тем временем нижняя часть наружного шара стала тлеть:1700 футов в минуту,1800. 1900 футов; наконец взлет замедлился, но горелки уже прожгли дыры в нижней части шара. На наше счастье, они находились в самом низу оболочки, и пламя не затронуло шар с гелием, что было бы катастрофой. Мы могли продолжать полет. Дыры, конечно, не украшали шар, но и не препятствовали осуществлению нашего плана.
Все просто здорово. Мы летим вместе с птицами, и летим туда, куда нужно. Вроде бы все работает: мы набрали полетную высоту, капсула гондолы загерметизирована, шар цел. Мы в самом начале пути, от которого ждем захватывающих приключений. Под нами проплывают прекрасные Атласские горы, покрытые снегом.
День второй. 19 декабря 1998
Час за часом мы летим, восхищаясь фантастическим видом могучего Атласского хребта, проходящего почти по всему северу Африки, от Марокко через Алжир, Ливию и, по-моему, почти до Египта. Спустя семь часов после старта мы прощаемся с гостеприимными марокканцами и оказываемся над Алжиром.
Алжир очень пострадал в ходе непрекращающейся гражданской войны. Мы стали тому свидетелями два года назад, когда из-за проблем с воздушным шаром пришлось здесь приземлиться. И вот сегодня мы летим вдоль Атласских гор над непроходимой пустыней примерно там же, где нам с Алексом однажды пришлось сбрасывать с шара буквально все, чтобы прекратить быстрое снижение, грозившее обернуться падением, – мы выбросили даже целый пакет долларов! Тогда Алекс спас наши жизни, взобравшись на крышу гондолы и сбросив топливные баки за миг до того, как мы должны были удариться о землю.
На этот раз все как будто бы идет хорошо. Я бы даже сказал – слишком хорошо. Когда наступили сумерки и гелий в шаре над нами начал остывать, мы вновь включили горелки. На этот раз мы правильно рассчитали их мощность, и вместо того, чтобы свечой взмыть в небо, как это случилось при нашей последней попытке облететь вокруг земного шара, просто зависли на одной и той же высоте, освещая пламенем горелок ночные арабские небеса. За высотой нужно было следить постоянно, чтобы не подняться выше, чем в течение дня. В противном случае слишком разогретый и находящийся под давлением гелий стал бы просачиваться сквозь оболочку шара, что сократило бы срок нашего возможного пребывания в небе. Поэтому мы решили установить дежурство и спали ночью по очереди.
Мы здорово устали и решили отдохнуть, но тут нам стали вставлять палки в колеса. Мы получили сообщение, что власти Ливии отзывают разрешение на пролет над их территорией. Была глубокая ночь, вокруг – кромешная тьма. Мы никогда не смогли бы приземлиться до пересечения ливийской границы. Мы со Стивом и Пером стали обсуждать, что делать дальше. Если спуститься совсем низко, то можно будет найти нужный воздушный поток и медленно, чуть ли не ползком, обогнуть Ливию с юга. Впрочем, такой крюк неминуемо означал бы отказ от осуществления нашей мечты. В конце концов, мы решили снизить скорость, спустившись как можно ниже, чтобы выиграть время и попытаться убедить ливийского правителя полковника Каддафи в том, что мы осуществляем чисто спортивную акцию, предпринятую к тому же в интересах дела мира. Король Иордании уже не раз помогал нам; кроме того, я имел честь быть знакомым с Нельсоном Манделой, а он, в свою очередь, как мне было известно, довольно хорошо знал полковника Каддафи. Моей чудесной секретарше Сью пришлось ни свет, ни заря открывать офис и заниматься поисками их телефонов.
Получив заветные номера, мы вдруг осознали, что еще ночь, и все эти люди, скорее всего, снят. Король Иордании болен раком и плохо себя чувствует, а Мандела далеко не молод; в общем, я решил написать одно из самых важных писем в моей жизни – лично полковнику Каддафи.
«Прошу передать это письмо в канцелярию президента.
Его превосходительству полковнику Каддафи, президенту Великой Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии.
Ваше превосходительство!
Я обращаюсь к Вам лично и напрямую с борта воздушного шара ICO Global Challenger, в создание которого Ливийской генеральной компанией почт и телекоммуникаций были вложены значительные инвестиции.
Наш общий друг, Его королевское величество король Иордании Хусейн говорил с Вами о моих планах совершить кругосветное путешествие на воздушном шаре. Вы любезно предоставили нам разрешение пересечь воздушное пространство вашей страны.
Вчера мы стартовали из Марокко, пребывая в полной уверенности, что имеем разрешение на пролет над Вашей территорией. Мы бы ни за что не предприняли это путешествие, если бы не получили разрешения и пожелания удачи как от Алжира, так и от Ливии. В настоящий момент мы находимся над Алжиром и пересечем Вашу границу сегодня рано утром.
Мы получили любезное разрешение OVG 11 /01001 на пролет над ливийской территорией 20 июля 1998 года. Тем не менее, сотрудники Службы воздушного контроля Вашей страны только что известили нас о том, что это разрешение отозвано. Разумеется, мы прекрасно понимаем, что они имеют на это полное право, но боюсь, что невозможно посадить воздушный шар на землю в ночное время из-за обледенения гелиевого клапана. Мы не в состоянии стравить гелий, чтобы приземлиться.
Ввиду сложившихся обстоятельств мы просто не представляем себе, как избежать попадания в воздушное пространство Вашей страны. Мы выражаем надежду на то, что Вы предоставите нам срочное разрешение с учетом возникших обстоятельств и передадите его Службе воздушного контроля.
Заранее благодарю за понимание нашей проблемы. Ваш самый покорный слуга, Ричард Брэнсон».
К этому моменту мы окончательно вымотались, стараясь уменьшить скорость шара, насколько это было возможно, чтобы выиграть время. Внезапно зазвонил бортовой телефон, и нам сообщили: несмотря на то, что сейчас час ночи, полковник Каддафи лично предоставил нам разрешение продолжать путь. Из-за вынужденного замедления мы и так частично упустили попутный ветер, что сделало нашу конечную цель еще более труднодостижимой. Кроме того, эта непредвиденная задержка привела к тому, что теперь нас несло в сторону шторма, бушевавшего в Турции над Стамбулом. Оставалось надеяться, что нам удастся пролететь выше штормовых туч. То ли из-за пережитого стресса, то ли по вине какой-то инфекции, но я стал терять голос. Мы решили, что на всякий случай не помешает курс пенициллина.
Пер спокоен, как всегда. Его мечта, зародившаяся столько лет назад, наконец, становится реальностью. Быть на борту со Стивом – просто удовольствие. Кроме всего прочего, он единственный из нас берет на себя смелость стряпать что-то на кухне, выдавая нам великолепный «суп от Стива».
Наступило утро, и мы пересекли ливийскую границу. Бесконечные мили пустыни – и вот, наконец, теплые слова приветствия от Службы воздушного контроля в Триполи. Никаких военных самолетов-перехватчиков. Спасибо, полковник Каддафи, от всей команды ICO Global Balloon.
День третий. 20 декабря 1998
С момента последней записи в дневнике, сутки назад, я так и не поспал. На это была уважительная причина. Позволь рассказать тебе, что случилось за эти сутки. Я бы сейчас очень хотел, чтобы ты был здесь, с нами, в небе. Хотя было несколько минут за эти сутки, пережить которые я бы тебе не пожелал.
Сначала объясню, какие трудности стоят перед пилотами воздушных шаров, желающих совершить кругосветное путешествие. Дело вовсе не в стихиях и силах природы, а также не в технических трудностях реализации этой затеи. К сожалению, в любом таком деле замешаны люди и политика. Как и всегда бывает в жизни, это не рядовые люди – жители тех стран, которые оказываются на нашем пути. Это горстка политиканов, находящихся у власти в своей стране и превращающих весь мир в малопригодное для жизни место. В конце концов, наш полет – это всего лишь экстремальный спорт, несущий к тому же миротворческую миссию.