— Со мной все в порядке, Кэти… но ты ничего не сказала о себе. Что ты делаешь? Счастлива ли ты?
— Недавно получила очередное повышение. И прекрасную новую квартиру. Вот бы тебе показать… У меня есть друг, который заботится обо мне…
— Я так рад. Ты всегда была самой смышленой среди детей… Ты заслуживаешь счастья. — Франц напомнил Кэти, что пора идти.
Кэти вдруг разразилась рыданиями, припала головой к груди отца.
— Папочка, ах, папочка, — проговорила она в слезах. — Прости меня. Пожалуйста, обними меня.
Ричард обнял дочь.
— Что случилось, Кэти?
— Не хочу больше врать тебе. Я работаю на Накамуру, распоряжаюсь проститутками. Еще я — наркоманка… полная и законченная.
Кэти проплакала долго. Все это время Ричард сидел, крепко обняв ее, и гладил по спине.
— Но я люблю тебя, папочка, — Кэти наконец подняла голову… — всегда любила и буду любить… Мне так жаль, что я разочаровала тебя.
— Кэти, нам пора идти, — твердо сказал Франц. — Если энергию подадут, пока мы будем в доме, мы увязнем по уши в дерьме.
Кэти поспешно поцеловала отца в губы, пальцем на прощание погладила бороду.
— Береги себя, папочка, и не переставай надеяться.
Фонарик тонким лучом света коснулся стены, и пара направилась к лестнице.
— До свидания, папочка.
— И я тоже люблю тебя, Кэти, — проговорил Ричард, услыхав шаги дочери уже на лестнице.
5
Октопаук на столе был без сознания. По просьбе инопланетянки Николь передала Синему Доктору небольшой пластиковый контейнер и проследила, как крошечные создания вывалились на зеленовато-черную жидкость, покрывавшую открытую рану. Менее чем через минуту жидкость исчезла, и ее коллега ловко зашила разрез, орудуя кончиками трех своих щупалец.
— На сегодня последний, — проговорила Синий Доктор. — Как всегда, Николь, мы благодарны тебе за помощь.
Они вдвоем направились из операционной в соседнюю комнату. Николь так и не привыкла к процессу чистки. Набрав воздуха в грудь, она сняла защитный халат и опустила руки в большую чашу, где кишели дюжины похожих на серебристых рыбок животных. Она едва сумела подавить отвращение, когда слизистые создания покрыли ладони и руки.
— Я знаю, что это неприятно тебе, — заметила Синий Доктор, — но у нас нет иного выхода, тем более что бомбардировки заразили воду… Кто знает, какие токсины могут оказаться в воде.
— Значит, они разрушили все, что было к северу от леса? — спросила Николь, пока Синий Доктор приводила себя в порядок.
— Почти все. К тому же, новоэдемские инженеры закончили переделывать геликоптеры. Верховный Оптимизатор полагает, что они начнут полеты над лесом через неделю-другую.
— И никакого ответа на ваши послания?
— Никакого… Мы знаем, что Накамура читал их… Но они захватили и убили последнего парламентера возле энергоустановки… невзирая на то, что октопаук шел с белым флагом.
Николь вздохнула… вспомнила слова Макса, которые он сказал ей позавчера, когда они возмутилась тем, что Накамура игнорирует все послания.
— А чего ты хочешь? — сердито крикнул Макс. — Этот тип понимает лишь силу… А во всех ваших дурацких посланиях говорится одно и то же — дескать, октопауки стремятся к миру и станут себя защищать, если люди не прекратят войну… но пустые угрозы бессмысленны. Что, по-твоему, думает Накамура, когда его войска и геликоптеры беспрепятственно продвигаются вперед, круша буквально все? Неужели Верховный Оптимизатор ничего не знает о людях?… Октопауки должны дать армии Накамуры сражение…
— Это не в их обычаях, — ответила Николь. — Октопауки не ввязываются ни в стычки, ни в ограниченные войны. Они воюют лишь тогда, когда опасности подвергается само существование колонии… В посланиях все это повторялось не раз… Накамура знает, что должен обратиться к Ричарду и Арчи…
Но сейчас Николь была в госпитале, к ней цветовыми полосами обращалась Синий Доктор. Тряхнув головой, Николь постаралась вернуться к настоящему.
— Ты будешь дожидаться здесь Бенджи? — спросила октопаучиха. — Или прямо направишься в административный центр?
Николь поглядела на часы.
— Наверное, пойду прямо туда. Обычно мне хватает пары часов, чтобы переварить, полученную за предыдущий день квадроидами… информацию. Пожалуйста, скажи Бенджи: пусть он передаст остальным, что я буду к обеду.
Через несколько минут она вышла из госпиталя а отправилась к административному центру. Хотя был день, улицы Изумрудного города оставались пустыми. Николь обогнала троих октопауков, двигавшихся по другой стороне дороги, и пару крабовидных биотов, сразу показавшихся здесь не на месте. Синий Доктор пояснила Николь, что теперь крабовидные биоты исполняют в Изумрудном городе обязанности мусорщиков.
«Как переменился город, — подумала Николь. — Большая часть взрослых пауков перешла теперь в Военный Домен. Но биоты появились совсем недавно, буквально в последний месяц, когда существ, выполнявших вспомогательные функции, перевели, должно быть, в другое место. Макс все гадает, сколько из них терминировали в связи с нехваткой продовольствия, но он всегда думает об октопауках самое худшее».
Часто после работы Николь провожала Бенджи на остановку. Ее сын тоже помогал немногочисленному персоналу госпиталя. Бенджи все глубже осознавал ситуацию, сложившуюся в Изумрудном городе, и Николь становилось все труднее скрывать от него серьезность их положения.
— Почему лю-ди вою-ют с ок-то-пау-ками? — спросил Бенджи на прошлой неделе. — Ок-то-пауки не хотят нам вре-да…
— Колонисты в Новом Эдеме не понимают октопауков, — отвечала Николь. — И они не позволяют Арчи и дяде Ричарду объяснить им хоть что-нибудь.
— Тог-да они еще глу-пее, чем я, — мрачно проговорил Бенджи.
Синий Доктор и другие сотрудники госпиталя, оставленные в нем, невзирая на войну, были весьма довольны Бенджи. Поначалу, когда он только вызвался помогать, октопауки выражали сомнения в том, что он может быть полезен при своих ограниченных способностях. Но, после того как Николь объясняла ему какое-нибудь простое дело, Бенджи, затвердив свои обязанности, никогда не ошибался. Крепкое молодое тело делало его полезным для исполнения тяжелых работ, что было весьма кстати, поскольку большинства крупных созданий уже не было поблизости.
По дороге к административному центру, посреди приятных дум о Бенджи, она вдруг умственным взором увидела Кэти, лицо которой расположилось рядом с улыбающейся физиономией умственно отсталого сына. Николь сравнила в памяти оба лица. «Как родители, — вздохнула она, — мы тратим слишком много времени на развитие умственного потенциала, а не на другие, более важные качества. Существенно не духовное развитие ребенка, но то, каким образом он использует интеллект… Характер дал Бенджи больше, чем мы могли даже надеяться… Ну а Кэти… никогда, даже в худших кошмарах…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});