Читать интересную книгу Врата Мёртвого Дома - Стив Эриксон

– Да ты же Коготь, не так ли? – воздух вокруг Кульпа начал блестеть, и Фелисин догадалась, что он открыл свой Путь. Маг оскалил зубы. – Ты представляешь собой воплощенное в плоти угрызение совести адъюнкта.

– Он не принадлежит к Когтю, – сказал Гебориец.

– Тогда кто же он?

– Чтобы объяснить это, потребуется освежить в памяти некоторые исторические подробности.

– Начинай.

– Вспомни старое-старое соперничество, – начал бывший священник, – Танцора и Сумрак. Танцор создал тайную силу, которая предназначалась для военных кампаний. Согласно имперскому символу, который изображал руку демона, сжимающую огромную планету, Танцор назвал их Лапами. Однако Сумрак по образу и подобию Лап создала Коготь. Лапы принадлежали к внешней силе и действовали за пределами империи, в то время как Коготь стал внутренней секретной полицией, представляя собой сеть шпионов и убийц.

– Однако Коготь используют и в тайных военных операциях, – произнес Кульп.

– Так стало только сейчас. Когда Сумрак стала наследницей после смерти Келланведа и Танцора, она послала свой Коготь вдогонку к Лапам. Признаки измены стали проявляться незаметно: раз за разом миссии начали терпеть поражение, однако в этот момент кто-то по небрежности просто проговорился о ведущейся диверсантской деятельности. Два огромных кинжала скрестились, и теперь вы можете наблюдать, к какому горькому финалу привело это противостояние.

– Коготь, конечно, победил. Гебориец кивнул.

– Сумрак превратилась в Лейсин, а Лейсин стала императрицей. Коготь покоится на вершине груды черепов, подобно жирной сытой вороне. А Лапы пошли по следу Танцора. Они потерпели поражение и исчезли с лица земли... Однако несколько людей до сих пор придерживаются совсем другого мнения. Лапы просто ушли в глубокое подполье – настолько глубокое, что большинство людей просто не подозревают об их существовании, – бывший священник усмехнулся: – Возможно, это соответствует истине и в случае с Танцором.

Фелисин изучающе посмотрела на Баудина. «Лапа. Что же моей сестрице оставалось делать с секретной сектой возрожденцев, которые помнили и чтили императора и Танцора? Почему бы не использовать Коготь? До сих пор Лейсин вовсе не нуждалась в том, чтобы вся эта история выплыла на поверхность».

– Было слишком горько сознавать подобные взаимоотношения между родственниками, – начал свою очередную тираду Гебориец. – Бросить свою же родную сестру в самое пекло – будто она была одной из множества безликих жертв... Думаю, этот пример ясно свидетельствует о преданности Тавори по отношению к императрице...

– Не только Тавори, но и всего Дома Паранов, – ответила Фелисин. – Наш брат стал изменником у Дуджека Однорукого на просторах Генабакиса, поставив тем самым всю семью под удар.

– Обстоятельства нарушили все планы, не так ли? – спросил Гебориец, пристально глядя на Баудина. – Фелисин вовсе не должна была надолго застревать в Черепной Чаше.

Он покачал головой.

– Невозможно вытащить человека против его же собственной воли, – произнеся эти слова, громила пожал плечами, как будто по данному поводу было абсолютно нечего добавить.

– Итак, Лапы до сих пор живы, – произнес Гебориец. – Тогда кто же командует вами?

– Никто, – ответил Баудин. – Я был рожден в этой системе. Нас осталась всего небольшая горстка, которая рыщет там и здесь. Несколько первых преемников унаследовали... секрет. Он заключается в том, что Танцор вовсе не мертв. Он вознесся – точно так же, как и Келланвед: мой отец был там и все видел... Город Малаз, ночь Лунной Тени.

Кульп фыркнул, но Гебориец медленно кивнул.

– По мнению Лейсин, я подошел в своих предположениях, – произнес бывший священник, – слишком близко к истине, и мне было отказано в доверии. Интересно, она догадывается о моих мыслях или знает точно?

Баудин пожал плечами.

– Когда мы в следующий раз будем болтать, я обязательно спрошу.

– Моя необходимость в телохранителе закончилась, – сказала Фелисин. – Убирайся с глаз, Баудин. Пускай забота моей дорогой сестрички катится через врата Худа!

– Девушка...

– Заткнись, Гебориец. Я буду пытаться убить тебя, Баудин. При каждом удобном случае. Если тебе дорога своя шкура, громила, то единственным выходом станет моя смерть. Убирайся, сейчас же!

Громила заставил ее удивиться вновь: он не стал обращаться к окружающим за поддержкой, а просто развернулся и двинулся в сторону небольшого пригорка, который они миновали несколько минут назад.

«Вот и все. Он уходит из моей жизни, ни проронив ни слова». Посмотрев Баудину вслед, она почувствовала, как сжалось ее сердце.

– Будь ты проклята, Фелисин, – взревел бывший священник. – Мы нуждаемся в нем гораздо больше, чем он в нас.

В разговор смешался Кульп:

– Знаешь, что у меня на уме? Я бы с большим удовольствием сейчас присоединился к нему, я даже согласен тащить тебя, старик, за собой. Давай оставим эту глупую ведьму наедине с самой собой, и благодаря моим непрестанным молитвам Худ заберет ее в свои объятья в течение пары дней.

– Ну что же, иди! – вызывающе выпалила Фелисин. Маг не обратил на эти слова никакого внимания.

– Я взял на себя ответственность за спасение твоей шкуры, Гебориец, и сдержу обещание, данное самому Антилопе. Поэтому теперь пришло время решить самому, старик.

Тот обнял себя руками, пытаясь сосредоточиться.

– Я обязан ей своей жизнью.

– Думала, ты совсем об этом забыл, – усмехнулась Фелисин. Старик отрицательно покачал головой.

Кульп вздохнул.

– В таком случае, решено. Полагаю, что Баудин в любом случае будет чувствовать себя без нас гораздо лучше. А сейчас пора двинуться в путь, иначе я скоро растаю, как кусок льда. По ходу, Гебориец, может быть, разъяснишь мне свою позицию по поводу Танцора. Говоришь, он жив? Это весьма интригующее заявление...

Пропустив мужчин вперед, Фелисин перестала слышать их разговор. «Ничего не изменилось, дорогая сестрица. Твой тайный агент убил моего любовника – единственного человека, которому в Черепной Чаше было до меня хоть какое-то дело. Я оказалась просто клиентом Баудина – ничем более, и самым ужасным в этой истории стало то, что мой охранник оказался неумелым толстокожим придурком. Он последовал за секретным символом своего отца – как патетично! Я найду тебя, Тавори. Ты окажешься в моей любимой реке крови, обещаю...»

– ... волшебство.

Это слово вырвало девушку из глубин подсознания. Взглянув на Кульпа, она увидела, что он ускорил шаг, а лицо побелело как мел.

– Что ты сказал? – переспросила она.

– Я сказал, что шторм, который догоняет нас сзади, – вовсе не природное явление, вот что я сказал.

Фелисин обернулась назад. Мчащаяся сломя голову песчаная стена уже охватила долину, которую они миновали совсем недавно. Пригорок, где Баудин покинул компанию, давно скрылся из глаз в серой мгле. Подобно огромному морскому чудищу, стена двигалась точно в их направлении.

– Мне кажется, пора делать ноги, – прохрипел Гебориец, обращаясь к ней. – Если мы успеем добраться до гор...

– Я понял, где мы находимся! – закричал Кульп. – Рараку! А это, – он указал жестом за спину, – Вихрь!

Впереди в паре сотен шагов виднелся высокий неровный склон холмов, усеянных камнями. Между вершинами простиралось глубокое ущелье, придавая холмам вид широких, изогнутых ребер.

Трое путешественников рванули вперед, несмотря на то, что каждый знал – они не успеют. Ветер, который бил им в спину, завывал, словно сумасшедший зверь. Мгновение спустя песчаная буря накрыла их с головой.

– Правда заключалась в том, что мы отсутствовали, так как искали труп Ша'ики.

Скрипач насупил брови и посмотрел на Трелла, сидящего прямо перед ним.

– Труп? Она умерла? Но как? И где?

«Неужели это работа твоих рук. Калам? Не могу поверить...»

– Искарал Пуст провозгласил, что она была убита войском Красных Мечей, что из Эхрлитана. По крайней мере, так ему нашептал Расклад.

– Не имел ни малейшего понятия, что Расклад Дракона может выдавать столь точные сведения.

– Насколько мне известно, он на это и не способен.

Спутники сидели на каменных скамейках внутри похоронного зала, что располагался, по крайней мере, двумя этажами ниже того уровня, который облюбовал для себя священник Тени. Скамьи примыкали боковой стороной к грубо отесанным каменным стенам, которые когда-то давно были украшены изразцами. Глубокие пазы, вырезанные в известняке прямо под сиденьями, свидетельствовали о том, что раньше они являлись пьедесталами, на которых покоились мертвые тела.

Скрипач скрестил ноги, прогнулся и опустился своими распухшими из-за множества трещин в костях коленями прямо на пол. «Эликсиры, мази... ускоряют заживление, успокаивают боль». Настроение было безрадостным: день ото дня верховный священник Тени находил одну причину за другой, чтобы отсрочить их отправление. Последней причиной стало отсутствие достаточного количества припасов. Непонятно, откуда Искарал Пуст вспомнил сапера Быстрого Бена, боевого мага. Непрерывная череда замыслов, сменявших друг круга. Казалось, он скоро начнет учитывать особенности отпечатков пальцев каждого члена их группы. «Вполне возможно, что подлинное существование этого человека основывается только на предположениях "если – это" и "в таком случае – то". Абисс Худа! Может быть, это на самом деле является отражением всей нашей жизни!»