Иногда ее руки были видны до самого воротничка, но он оставался на месте. Она постоянно существовала в своей нехитрой работе, требующей затрат физического труда, содержать дом в порядке. Не выдержал князь Гриша ее голых плеч, выступающих рядом с воротничком, его руки сами потянулись тронуть эту чистую, шелковистую кожу.
– Гриша, что с Вами? – возмутилась Полина.
– Слепень сел, я его прогнал.
– Ох, уж эти слепни, здесь говорят, комаров у озера потравили во время, их и нет, а слепни остались, да еще мухи чужие залетают, вы держите в руках что-нибудь, чтобы их отгонять от себя, – сказала Полина, вымыв пол на веранде, любимом месте отдыха Гриши.
Артем в детской коляске обнаружил приличную пачку сто долларовых купюр, сопоставил их количество с числом дней отсутствия меня дома, и в его голове что-то встало на место. Ребенок спал в коляске, Артем сидел на скамейке в парке и совершенно случайно наткнулся на эти деньги, доставая соску младенца, которая умудрилась закатиться под матрас. Он знал о существовании Виктора, но не думал о нем серьезно, оказалось, что он более серьезный соперник. Артем качал на автомате коляску и витал в облаках ревности, потом это занятие ему надоело. Он сделал вывод, что об этих деньгах Ирина точно ничего не знает, иначе давно бы их изъяла из детской коляски. Значит, а, что значит, если после возвращения от Виктора она легла в больницу, тут и так все понятно, что ничего хорошего для мужа нет в ее отсутствии. Артем позвонил Лене, та примчалась на зов достаточно быстро, а он взял да и отдал половину найденной суммы денег Леночке. О, как она обрадовалась! И с ребенком помогла посидеть пару дней в отсутствие матери ребенка, и еду приготовила, и само собой полюбила Артема со всем старанием.
Ирина, вернувшись из больницы, обнаружила полный порядок в трехкомнатной квартире, полный холодильник продуктов, приготовленную пищу в кастрюлях и на сковородах, улыбающегося Артема и довольного малыша. Она странно улыбнулась, увидев пачку долларов, лежащих на телевизоре, рядом с пультом управления, но спрашивать ни о чем не стала, просто включилась в семейную жизнь. Так они и жили, каждый со своей любовной историей за пазухой жизни. Артем пришел к Леночке, и остановился на пороге, в комнате он увидел Шурика, устанавливающего в углу комнаты тумбу, на верху тумбы, находился мини театр, из очень старых кукол. Вещь явно антикварная. Артем посмотрел на Леночку, на Шурика и ему показалось, что он здесь лишний, ни слова, не говоря, он вышел из квартиры. Его никто не остановил…
Шурик решил на Леночке проверить, то сексуальное удовольствие с пихтовым маслом, которое он познал с Анной Михайловной, но повторить с ней он не мог, он понимал, что та любовь была случайной, импульсной, без продолжения. Поэтому этот антикварный предмет мебели он привез продавщице Леночке, а не отдал его директору антикварного магазина. Он сменил объект обожания. На Артема, он не обратил внимания, даже не заметил его приход, или сделал вид, что не заметил. В кармане у Шурика лежал новый флакон с маслом… Артем побрел домой. Ждал он, ждал Ирину с ребенком, а, не дождавшись, решил, что за ней, вероятно, опять заехал Виктор, и позвал соседа Родьку скоротать вечерок за пивом.
Никогда не знаешь, где объявиться ангел любви, а он явно облюбовал дачу с лебедями. Хитрый ангел поселился в душе князя Гриши, давно в нем чувства не возникали, а тут не на шутку увлекся Полиной. Она первую неделю много хлопотала по хозяйству, все убирала на свой вкус, но через неделю у нее стало появляться свободное время, солнце светило исправно на маленький земельный участок внутри высокого забора. Полина, после трудов праведных надела купальник, взяла раскладушку, поставила ее у озера и легла загорать. Гриша из своей беседки видел край этой раскладушки, Полину скрывал куст сирени. Он встал и почти на цыпочках подошел к молодой женщине, и двумя пальцами с двух сторон нажал ей по ребра. Она вскочила, вскрикнула, но, посмотрев на довольного Гришу, улыбнулась.
– Вам скучно? – спросила Полина.
– А ты, как думаешь? Поговорить не с кем, а ты вся в работе.
– Так меня сюда взяли поработать.
– Полина, а ты не догадываешься, что тебя пригласили для меня? Не сопоставляла факты нашего присутствия на этой даче?
– Когда? Мне сказали убирать – я убираю.
– А, если я скажу тебе любить, ты будешь меня любить?
– Как скажите.
– Что ты такая покорная?
– Так подчиненные всегда влюблены в своего хозяина, а я у Вас так давно работаю, так, значит, давно Вас и люблю…
– Что ж ты молчала? Мне поговорить не с кем, а тут любовь моя пропадает, так, где говоришь, встретимся? Ты знаешь, лучшие комнаты в этом доме, они на месяц в нашем распоряжении, а неделю мы уже потеряли. Куда вино принести?
– Вы не шутите? А то завтра меня возьмете и уволите!
– Полина, я приглашаю тебя на любовное свидание без свидетелей, говори, где здесь лучшая спальня?
– Лучшая спальня у Виктора. А вдруг он вернется? Лучше Вы ко мне придете.
– А почему ни ко мне?
– У меня надежнее, жду вечером, после ужина, чтобы повар спать лег спокойно.
– Разумно, я приду…
Князь Гриша давно жил праведной жизнью, он уже и забыл, как это все может быть.
Красивый мужчина, с густой шевелюрой наполовину седых волос, появился на пороге спальной комнаты Полины, горничной. Он был несколько обескуражен простым убранством ее комнаты, у него в комнате все было в стиле люкс, а у нее словно свалка старых вещей, далеко не антикварного вида. Среди этого мебельного хлама сидела приятная женщина, в платье с белым воротником, в белых босоножках. Его чувства попали в состояние облома, не по приколу хозяину любить служанку в нищих условиях.
– Полина, перейдем в холл, там приятнее, и вид из окна лучше.
Да, ангел любви куда-то улетел.
Полина, выпив вина в присутствии Гриши, почувствовала, что она человек, ей импонировало его внимание, рядом с ним ей было приятно во всех отношениях. Она перестала себя чувствовать горничной, душа ее возвысилась до уровня собеседника, и она спокойно отстегнула белый воротник со своего платья. Невольно женщина потянула молнию на платье до груди, маленькая золотая цепочка лучше подходила к моменту их общения. Виктор рядом с ними не задержался за столом, привезя комод, он покинул территорию дачи.
Они вышли из-за стола и, не сговариваясь, направились к его спальне. Обстановка полностью соответствовала моменту, оба они высокие и в меру стройные, остановились у кровати и обнялись, в порыве, своих проснувшихся чувств. Редкое единство взглядов привело их в душ, они стояли под струями воды, улыбаясь, словно смывали с себя прикосновения прошлой жизни. Ей доставляло удовольствие касаться его тела, в струях прохладной воды, он с внезапным желанием, с удовольствием ощущал новые, волнующие импульсы в своем теле, о которых последнее время явно подзабыл. Они вытерли друг друга полотенцами, не касаясь себя, словно их души уже переселились в любимые тела. Так и дошли они до кровати, продолжая ощущать себя в двух кратном увеличении импульсов желания. Желание, страсть, влечение, прикосновение, поцелуи, объятия воссоединили их требующие любви тела.