Читать интересную книгу Финал - Константин Владимирович Денисов

— Ну, это ты так думаешь, — сказал Руди, — не стоит себя переоценивать.

— Скажи это себе, — улыбнулся Директор, — вы тут перечисляли что плохого я создал, но вы даже представить себе не можете, сколько хорошего в этом мире моя заслуга. Какое количество научных институтов и лабораторий я создал и содержу, и вот эти структуры всегда находятся под моим очень пристальным контролем. Да и ты, Руди, со своей скоростью и реакцией, ведь не от природы таким был. Тебя изменили. Но неужели ты думаешь, что имея передовые разработки по модификации человеческого организма, я не применю их к себе?

— Опасно, а вдруг что-то пойдёт не так? — сказал Спас.

— Да, если технология новая и не отработанная, — сказал Директор, — но если она испытана уже на десятках тысяч людей за пару сотен лет, то объём накопленных знаний позволяет вполне уверенно прогнозировать результат. А науку я пихаю везде, где только можно. Только в одном уничтоженном вами Энергоне сидели сотни человек, и, надо сказать, там у них были очень хорошие, можно даже сказать передовые результаты, до которых остальным институтам ещё идти и идти не одну сотню лет. Да и сам Энергон был результатом прорывных технологий, но, знаю что вы сейчас скажете, что он вредил планете, — вскинул руки Директор, — тут надо понимать, что все новые технологии часто очень опасны, пока не отладится процесс их использования. Ну так вот, Руди, я тоже модифицирован. И настолько глубоко, как никто из людей. Никто кроме меня не получал полный спектр позитивных изменений организма, а, как ни крути, наше сознание привязано к физической оболочке. Все остальные получают только необходимую им часть. Вам с Эсмеральдой, по роду вашей деятельности, развили те способности, которые наиболее востребованы в вашей работе. Учёных я тоже модифицировал, но им скорость и реакция ни к чему, им важнее работа мозга. И так далее, каждому своё, и только в себе я собрал весь спектр достижений. Но главное, конечно, не это. Главное, это работа с информационным полем, и возможность доставать из него необходимую информацию. Ведь даже те, кто умеет с ним взаимодействовать, далеко не всегда могут делать это эффективно. Можно даже сказать, почти никогда. Как дети, которых пустили за пульт сложного устройства. Тыкают в разные кнопки, толком не понимая зачем они нужны и какой будет результат. Иногда что-то получается, но чаще, результат не соответствует стоящим перед ними задачам. А с информационным полем я наладил взаимодействие без всяких модификаций. Тут даже изначальная раса до меня не дотягивается. Эти странные аборигены, думающие, что они что-то здесь контролируют, да, Лиана? — и Директор ей подмигнул, — но вы мне, конечно, очень помогли. Может быть, именно поэтому я так к вам благосклонен и трачу столько времени на уговоры. Ведь именно когда я заинтересовался вами, когда увидел Спаса, именно начав распутывать этот клубок, я вышел на Артура. А это был очередной прорыв, каких у меня давно не случалось. Это просто огромный скачок в технологиях. Артур молодец, но он оказался совершенно беззащитен. Видимо, не думал, что может быть кто-то другой, кто сможет взаимодействовать с ним на его уровне. Непростительная глупость! Ему, конечно, нужно было выстроить какую-то систему собственной безопасности. Но он этого не сделал, и был для меня, практически, голеньким. Я подчинил его себе вообще без усилий. Так что, эти технологии теперь тоже под моим контролем, как и всё остальное. А что есть у вас? Без Артура вы лишились своего самого мощного ресурса. Призрак, который тоже вам сильно помогал, теперь лежит на побережье без движения. Получается, что для вас настали тяжёлые времена, ведь ваши самые эффективные инструменты утрачены и значит, экспансия на планете очень сильно снизит темп. А если и вы все исчезнете, то вообще остановится. Так что, выбора у вас никакого нет. Я последний раз предлагаю вам присоединиться ко мне. И не пытайтесь меня обмануть, только сделав вид, что вы согласны. Этого не получится. Я вижу вас насквозь и всегда могу влезть в голову любому. Так что, я обязательно проверю искренность ваших намерений.

— Да нет у нас никаких намерений! — сказала Лиана.

— Ты видимо пропустила ту часть моего монолога, где я говорил про отсутствие хорошего выбора. Очень глупо так упираться, учитывая, что тут находятся твой сын и внук.

— Что же это получается, — медленно сказала Лиана, — ты, самый великий из людей, взял и обманом заманил сюда детей, чтобы иметь возможность шантажировать меня? Да уж, поступок достойный правителя человечества! — и Лиана искренне рассмеялась.

На лицах всех остальных тоже начали играть улыбки, хотя они и старались их сдерживать.

— Цель оправдывает средства, — спокойно сказал Директор, — это всё игры в мораль, которые мне чужды.

— Можешь оправдываться как хочешь, но ты просто жалок, и ничто этого не изменит. То, что ты сделал, это поведение ничтожества. И ты хочешь чтобы мы работали на тебя? Да это просто смешно! Ты никто! — сказала Лиана.

— Ты кого назвала ничтожеством? — сжав губы, проговорил Директор.

— Опять эмоции? — улыбнулась Лиана, — тебя задевают мои слова? Тебя волнует, что я думаю и как тебя называю? Тебе это не чуждо? Что у тебя за система координат, если при всём твоём величии мои слова тебя задевают? Ты прокалывался уже много раз, и всё что ты тут наплёл, даже если что-то из этого частично и является правдой, по сути, полная чушь!

— Ты роешь себе могилу! — проговорил Директор, пытаясь держать себя в руках.

— Ты маленький, закомплексованный и трусливый человечек, — сказала Лиана, — и даже то, что ты тут летал, не делает тебя особенным. От себя не убежишь. Если в душе ты ничтожество, ничто этого не изменит!

— Зачем ты пытаешься меня разозлить? Это ведь не в ваших интересах, — сказал Директор, вдруг осознав, что Лиана специально пытается его вывести из себя.

— Я не пытаюсь тебя разозлить, — сказала Лиана, — я просто рассказываю тебе кто ты на самом деле, если вдруг ты забыл. И ты, как ни пытался убедить себя в течение многих лет, что ты не такой, что ты изменился, но всё впустую. Ты тот же самый что и был. И твои поступки просто кричат о твоём ничтожестве. А на нас ты тратишь время,