Глава 34
Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.
По окончании моего рассказа, о походе на дальний урман, в отцовском кабинете Управы воцарилась тишина. Все присутствующие задумчиво старались осмыслить только что услышанное, ибо произошедшие на дальнем урмане события никаким образом не вписывались в привычный уклад жизни нашего поселения. Первым прервал всеобщее молчание мой тесть:
— Думаю, что все присутствующие тут согласятся с тем, что поведанное нам Демидом, о том что в действительности происходило и ныне происходит на дальнем урмане, пока ни в каком виде нельзя рассказывать нашим поселянам.
— Почему нельзя, Родасвет Казимирович?! — удивлённо спросил Светозар. — Ведь мы всегда говорили и говорим друг другу одну только правду.
— А мы и не скажем людям ни слова лжи, Светозар. Правда ведь разная бывает. Одну правду нужно до всех поселян донести, а иную правду и скрывать до времени надобно, ибо тем самым мы убережём наших поселян от большой беды и потери своих близких.
— Да разве может быть беда от правды? — не унимался помощник отца.
— Ещё как может быть, — спокойно ответил поселянский староста. — Вот у тебя, Светозар, детки небось уже сами по грибы, по ягоды в лес и за болото ходят?
— А как же иначе, — гордо ответил помощник отца. — Позавчера из лесу с полными корзинками ягод и грибов возвернулись. А к чему ты про моих детишек спросил, Чеслав Нечаевич?
— А всё к тому же, Светозар… Представь себе, что узнают твои детки про больших чёрных, да к тому же волосатых слонов с маленьким детёнышем, и побегут всем скопом на дальний урман на них посмотреть-полюбоваться. Ты можешь быть уверен в том, что тамошние громадные слоны не затопчут твоих малых деток защищая своего детёныша? Даже если твои деточки просто захотят погладить или покормить малыша чёрных слонов, то кто поручится, что его родители, при своём громадном росте, смогут заметить твоих малых деток в траве и случайно не наступить на них?
— В таком случае, тут действительно никто ни за что поручиться не может, — грустно вздохнул Светозар признавая правоту старосты. — Но мы же должны как-то предупредить всех, чтобы никто не ходил на дальний урман?!
— А вот енто правильная постановка вопроса! — усмехнулся в бороду староста. — Пока нашим поселянам хватает россказней детишек про «чёрное чудовище» или «чудовищного медведя». Вот пусть все пока так и думают. Только надобно строго-настрого всех поселян предупредить, чтобы на нашем Торговом подворье, а также на рынках в городах и в сёлах, куда за продовольствием ездят, о появившемся «чёрном чудовище» на дальнем урмане, никому ничего не сказывали.
— Почему? — опять влез с вопросом помощник отца.
— А потому, Светозарушка, ежели про «чёрное чудовище» узнают местные торговцы или хуже того имперские власти, то они сразу же отправят на дальний урман своих людей-охотников, чтобы данное «чудище» изловить, да в большую клетку посадить.
— Зачем в клетку-то?
— А чтобы потом всем городским людям «чёрное чудовище» за денежку малую показывать. Ты не думай о том, что далеко на западе нынче большая война началась, и вроде бы до «чёрного чудовища» никому нет никакого дела. Ты просто, в такие моменты помни лишь об одном, что все купцы-дельцы или имперские власти на всех уровнях, в любое время хотят в свой бездонный карман дополнительный прибыток заиметь.
— Так ведь, как мы знаем из рассказа Демида, на дальнем урмане не только чёрные слоны обретаются, там же и друг его необычный живёт. Его что?! Тоже в большую клетку на потеху толпе посадить могут?! Но он же человек?! Такой же как и все мы, правда только очень большого роста.
— Так я о чём тебе и толкую. Показывать такую диковину за деньги, нынче много желающих найдётся. Два лета тому назад во многих газетах писали, что умер русский великан Фёдор Махнов, который ростом был больше чем в одну с третью сажени. Так вот, Фёдора возили по всему миру и показывали в цирках как чудо. Как ты думаешь, Светозар, откажутся купцы-дельцы или имперские власти от шальных денег, если они заполучат в свои руки нового великана ростом больше двух саженей, или большого слона покрытого чёрно-бурой шерстью?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Думаю, что ни за что не откажутся.
— Чеслав, а от чего умер русский великан Фёдор Махнов, в тех газетах написали? — выйдя из размышлений спросил старосту мой отец. — Он же, насколько я помню статьи в газетах, совсем ещё молодой был?
— Конечно молодой. Он всего на полтора или два лета старше твоего Демида. Про его смерть все по разному писали. Одни газетчики сообщали, что он от хвори какой-то странной умер. Другие в своих газетах утверждали, что Фёдора Андреевича злобные завистники ядом отравили, а третьи газетчики в своих статьях написали, что мол его убили присланные заокеанские душегубы, чтобы только лишь в Америке, да в Англии с Японией, остались самые высокие на Земле люди, которых тамошние власти и купцы-дельцы выставляют за деньги в цирках и зоопарках на потеху толпы.
— В каких енто зоопарках?! — удивлённо спросил Светозар.
— В человеческих зоопарках, Светозарушка, — грустно ответил староста. — Существуют такие вот необычные зоопарки и в далёкой Америке, и в различных европейских государствах. Людей разных видов, живших ранее в природе, как диковинных животных из дальних колоний, за деньги всем желающим показывают.
— Не понимаю. Как же такое может быть? Неужели те, кто посещают человеческие зоопарки, не понимают, что им показывают таких же разумных людей, как и они сами, хоть и других видов?
— Всё дело в том, Светозар, — сказал мой отец, — что все потомки наших древних ворогов, и жители западных стран, перенявшие их образ жизни, религию и мировоззрение, людьми считают только лишь себя. Все остальные народы земли, особенно других видов или с иным цветом кожи, они воспринимают не иначе как человекоподобных животных. Не европейским народцам у них уготовлена лишь одна участь в жизни — стать рабами у европейской расы господ…
— Погоди, отец, — вклинился я в их обсуждение, — а как же тогда быть со всеми европейскими революционными учениями и различными политическими партиями, в которых проповедуется свобода, равенство и братство? Ведь, насколько мне известно, они все придуманы европейскими мыслителями, которые носятся с идеей, что «Вся власть должна принадлежать народу!». Лишь учение анархизма составляет исключение, там вообще понятие всякой власти отсутствует. Как мне когда-то рассказывал Иван Лютич, Михаил Бакунин свое учение придумал для освобождения всех славянских народов от многовекового угнетения. В его учении вообще нет места никакой власти. Все трудятся общинно на общее благо.
— Ты верно подметил, Демид, что европейские революционеры грезят идеей о том, что «Вся власть должна принадлежать народу!». Вот только они почему-то не уточняют, какому именно народу должна принадлежать власть. Ты разве подзабыл, что разумными людьми, сотворёнными единым богом-творцом, европейцы считают исключительно лишь себя. Все остальные народы и племена живущие на белом свете, в понимании европейских правящих классов и священников, различных политических или революционных партий, да и простых обывателей, являются всего лишь «человекоподобными животными». Правда состоит в том, что все политические движения и различные революционеры всех партий, никогда не брезгуют использовать «человекоподобных животных» для достижения своих целей…
— Ярослав, Демид, — прервал мой тесть наш разговор с отцом, — мы здесь собрались обсудить проблемы появившиеся на дальнем урмане, а вы опять политику обсуждать начали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты прав, Родасвет. Что-то наш разговор меня не туда завёл. А по дальнему урману примем следующее решение. Чеслав, соберёт общий Сход возле Управы, и объявит поселянам о запрете на посещение дальнего урмана. В первую очередь запрет касается молодежи и детей. Тем, кто всё же решит показать свою удаль перед друзьями и подругами, надобно сразу предложить покинуть наше поселение.