Читать интересную книгу Черная Вишня - Алиса Пожидаева

Барон заставил открыть рот и залил в меня какую-то жидкость. А потом я ощутила руки на груди и животе. Не знаю, что этот родственничек сделал, бормотал он про лечение, но от его действий скрутило так, что я снова отключилась.

В следующий раз пришла в себя на своем тюфяке, укутанная одеялами. Мучитель мой как раз заботливо подтыкал край, что вызвало у меня вялое удивление.

— Придется тебя оставить, белочка, коронацию никто не отменял, а мне нельзя вызывать подозрения. — В голосе звучали виноватые интонации, барон действительно был обеспокоен моим состоянием, вернее тем, что ценный ресурс может некстати помереть. — Заодно принесу восстанавливающие зелья.

В ответ я даже смогла улыбнуться. Хотелось пожелать дядюшке счастливого пути, поскольку я точно знала: на коронации его будут ждать с распростертыми объятиями. На этом и отключилась. Вполне вероятно, что не сама.

Тем удивительнее было мое пробуждение, поскольку надо мной снова нависал осточертевший родственник, замерял пульс, позвякивал склянками. В итоге мне досталась еще одна порция какой-то мерзкой на вкус бурды, и я выпила ее беспрекословно. Потому как внутри словно что-то оборвалось. Барон на свободе, а за мной никто не пришел, хотя я передала сведения о заговорщике. Более того, после переливания этот тип в равной мере пользовался магией и оборудованием шаю, похоже, чувствуя себя отлично. А значит, как только он убедится, что эффект постоянный, я стану ему не нужна. Впрочем, мысли текли вяло, от зелья сознание мутилось. В воздухе то и дело появлялись странные сполохи и цветные ленты, решетка с открытой сейчас дверью и вовсе приятно мерцала радужными переливами.

Дядюшка, словно вторя моим мыслям, вещал о прошедшей церемонии.

— Видел твоего женишка, — начал он, вертя в руках знакомый ключ-зажигалочку. — Не выглядит он убитым горем: самодовольный, вальяжный, спокойный.

Наверное, я должна была расстроиться. Но, по-моему, у меня действительно начались галлюцинации, и не только зрительные. Меня неумолимо клонило в сон, и я почти отключилась, когда цветные всполохи резко сместились вверх и послышался мелодичный перезвон, от которого маг буквально подпрыгнул.

— Какого кранка! — Он сунул зажигалку в карман и собрался двинуться к двери, но та распахнулась сама, вернее сказать, вылетела.

Дядюшку буквально смело, впечатывая в стену, и там же размазало бы, не успей он прикрыться щитом. Только от злющего боевого мага это не спасло. В дверном проеме появился Шер, и выглядел он при этом исключительно жутко. К тому же полыхал призрачным багровым пламенем, что подтверждало версию о галлюцинациях. Мгновенно окинув помещение взглядом, шайсар нашел меня, зарычал и еще раз ударил магией, приближаясь к отчаянно сопротивляющемуся дядюшке. За Шером в лабораторию ворвались еще двое.

— Ма, па, привет, — пробормотала я и благополучно уплыла в темноту.

ГЛАВА 25

Себя я чувствую, но плохо.

— Выяснили, откуда такое повреждение каналов. Он ее магией лечить пытался, представляешь! — убивался кто-то знакомый. — При выгорании и истощении! Магией! — Наверное, это было что-то несовместимое, столько в голосе звучало негодования. — Там точно ничего не осталось? А то воскресили бы и убили еще разок. Ну что ты как рыба снулая, обошлось же. Почти…

Тело казалось невесомым, только веки были неподъемными, но я ощущала, что лежу на мягкой кровати, на свежем белье, без осточертевшего платья и под одеялом. Голова была пустой, словно, словно… Верное определение так и не подобралось, его спугнул еще один голос:

— Вот именно, что почти. — Этот голос тоже был знакомым, только каким-то неправильно хриплым и безжизненным. — Защитничек из меня тот еще получился.

— Когда ты спал в последний раз?

— Не помню, — глухо буркнул… Шер? Шердан Тарис!

Воспоминания все стремительнее замещали звенящую пустоту в сознании.

— Может, все-таки сходишь домой, помоешься и переоденешься? Не думаю, что Ника будет рада видеть твою небритую физиономию.

— Раньше она против небритой физиономии не возражала, — прозвучало с сомнением.

— Тогда ты не был похож на умертвие. — По-моему, Альгер потешался.

А я вспомнила, как выглядел Шер после битвы с крайком. Препаршиво выглядел, между прочим. Неужели сейчас еще хуже? Срочно захотелось открыть глаза и сравнить, но я благоразумно сдержала этот порыв. Да и не уверена была, что глаза открою.

— Вдруг она очнется, когда я уйду, — упрямился шайсар.

— Ну, по крайней мере, не упадет в обморок от твоего вида. А я передам Нике, что ты бдел у ее одр… постели трое суток. В общем, как целитель я настаиваю, чтобы ты привел себя в порядок и отдохнул.

— Не могу ее оставить сейчас. Чуть с ума не сошел, когда особняк рухнул. А может, и сошел. Знаешь, что я на мгновение подумал, почувствовав ее в логове этих ублюдков? — глухо произнес Шер. — Что меня провели, что она с ними заодно.

— А вот это было лишним, — выдохнул белобрысый маг.

— Что? — Кажется, Шер растерялся. — Альгер? Она что, проснулась? Ника!

Последний возглас совпал с еще одним, куда более звонким и долетевшим с другой стороны:

— Доченька! — Это определенно мамин голос. — У меня маячок сработал.

Хлопнула дверь.

Постель прогнулась с двух сторон разом, обе мои руки оказались в плену. И я поняла, что прикидываться спящей смысла больше нет. Даже глаза смогла открыть. А потом произошло то самое, чего я так боялась. Сейчас, после истощения, когда тело было расслаблено, все воздействия ощущались особенно четко. В животе возникло едва заметное приятное чувство тепла и правильности происходящего, захотелось улыбнуться… Я высвободила одну руку и повернулась к маме.

— Малышка моя. — В ее глазах стояли слезы.

Наверное, она многое хотела сказать, но сейчас просто сгребла меня, притиснув к груди. Рядом молча опустился папа, обнял уже нас обеих. Я всхлипнула раз, другой, а потом заревела в три ручья. Так и сидела, уткнувшись в мамино плечо. А где-то там, за пеленой слез, туманящих взор, Альгер подталкивал к выходу Шера.

После моего пробуждения началась какая-то суета. Комната оказалась палатой в лечебном корпусе местной академии, в которой готовили будущих магов. Разок заглянул сам архимаг Колейн, некоторое время рассматривал молча, пожелал выздоравливать скорее и о чем-то долго разговаривал в коридоре с мамой. Вообще в палату то и дело кто-то заглядывал, меня осматривали, ощупывали, задавали кучу странных вопросов. Интересовались всем, от детских болезней и женского цикла до предпочтений в еде. Оказывается, я представляла научный интерес как маг, находящийся на грани выгорания дара и выживший при этом. А вот о моей двойственной природе знали единицы, да и не факт, что магия со мной останется. Едва обретенных способностей было немного жаль. Вру, сильно жаль было. Привыкать начала.

Самых любопытных посетителей гоняла мама. Она же проводила со мной почти все время, а иногда еще и отец. Правда, он куда-то постоянно пропадал. Болтали мы почти непрерывно, отвлекаясь лишь на еду и сон. Но нас оправдывало то, что рассказать действительно было что.

— Нолан всегда был увлекающимся исследователем. Только мы слишком поздно поняли его цели.

— Да я даже на Земле поверить не могла, что он… — Мама умолкла. Отец приобнял ее за плечи. — И когда мы с отцом узнали, что стоит на кону и что я беременна, то поняли — в покое нас не оставят. Да и выживаемость детей от смешанных союзов была очень низкой. А крупицы сведений о Земле давали и нам, и тебе шанс на жизнь.

— И вы решились на переход? А ключ где взяли? Даже два.

— Ну, первый передавался по наследству в семье Ината. А еще один, — мама взяла из рук отца зажигалку-ключ, на этот раз с голубоватой гравировкой, напоминающей волны, — нашли в том храме, где нас едва не завалило. Я ведь не просто так археологией занималась, а искала следы шаю на Земле. И таковых оказалось немало. Просто с учетом скудости источников магии на Земле у шаю было меньше возможностей.

— Насколько я понял, шаю увлеклись местными технологиями, — подключился отец. — Но некоторое наследие, вроде того храма ацтеков…

— Не ацтеков, а майя, — педантично поправила мама.

— Тебе виднее, Белла, — согласился папа, поднимая ладони. — В общем, места там особые. Белла даже магичить смогла.

— Скажешь тоже, — отмахнулась мама. — Щит держала с минуту, чтобы нас не завалило окончательно, пока Инат настраивал переход. Знала бы ты, дочка, как мы переживали, оставляя тебя одну.

По-моему, она собиралась снова всплакнуть, но я отвлекла ее вопросом:

— А что было дальше?

Моя уловка, очевидно, сработала.

— Дело в том, что нас разделило при переходе. Я оказалась на юго-востоке, неподалеку от Дуэты. Это в ханствах. Ината выбросило на архипелаге, и хорошо, что не в море.