– Здесь Андерсен.
– Андерсен?! – Парень присвистнул. – Здесь Даклин. Ты готов?
– Давай-ка, парень. Вперед!
Питер изо всех сил, полуволоча, полунеся папочку, побежал к главной улице. Как только они выскочили из-за угла, гангстеры, сидевшие в машинах, открыли ураганный огонь. Пули так и свистели над головой. Питер, как мог, прикрывал отца.
Вдруг один из автомобилей озарился яркой вспышкой пламени. Раздался взрыв, и металлические осколки разлетелись во все стороны. Гангстеры, выскочившие из машин, попадали на землю.
Жутко взвизгнули тормоза. По улице мчался знакомый фургон. За рулем сидела женщина. Парень с гранатометом в руках высунулся в боковое окно. Он пальнул еще раз, и следующий автомобиль взлетел на воздух. Фургон тормознул возле Питера и доктора Клериса. Дверца скользнула в сторону.
Питер, не теряя времени, сунул папашу в автофургон, потом хотел влезть туда, но в борт гулко ударила очередь. Из крупнокалиберного бьют, решил тролль и невольно обернулся.
Стальная дверь, через которую он вошел в АБТек, была открыта. В проеме показался начальник охраны, лежавший за рукоятками установленного на треножнике пулемета. Он еще раз дал очередь. Пули оставили глубокие вмятины на металле автофургона. Одна из пуль угодила Питеру в плечо. Тролля буквально внесло в недра машины. Чьи-то сильные руки помогли ему сесть. Дверь захлопнулась, фургон рванул с места. Питер видел мир какими-то наплывами, так, издалека набегали ощущения. Тошнота подступала к горлу. Что-то мелькало в лобовом стекле – что именно, Питер не мог различить.
Над ним кто-то склонился.
– Дьявол! – воскликнул парень. – Как он тебя разделал! Питер был готов выть от боли.
– Клерис? – прошептал тролль. – Где Клерис?
– Этот белый халат, что ли? Здесь он, здесь… – Парень беспечно улыбнулся.
– Доставь его к Эмидж.
– Доставим, приятель, в лучшем виде доставим. Я, когда увидел эти бандитские рожи, решил – все, каюк! Теперь, браток, все будет в порядке. – Он ласково погладил тролля по руке. – Сейчас доберемся до Брины.
Больше Питер ничего не слышал. Он закрыл глаза и провалился в черное небытие. Последней была мысль – все прошло удачно. Это немало. Даже очень много. Что там ждет их в будущем – не важно. Сейчас все сложилось хорошо – и порядок!
Часть третья
БЫТИЕ
Питер очнулся – и вновь ощутил себя троллем.
Эта мысль не огорчила его, в этом был какой-то смак, некое смутное удовольствие, которое испытывает грешник, притерпевшийся в аду. Все, что произошло с ним в этом облике, было его жизнью. С прошлым жаль было расставаться. Всю жизнь, как оказалось, он был бесконечно одинок. Всю жизнь гонялся за химерами, воплощенными то в поклонении папочке, то в стремлении избавиться от жуткой личины метахомика. Тем самым он пытался заполнить пустоту? Хватит, теперь его желания крутились только вокруг собственной плоти. Его тролличьей шкуры… «Ею куда легче управлять, – подумал он, – с ней легче выжить».
А что там болтал Томас в Жутких могилах насчет коренного вопроса? Что это за такой главный вопрос? Сможет ли Питер вписаться в новую – человеческую – оболочку? Томас утверждал, что дело не во внешнем облике, а во внутреннем содержании.
Это, конечно, философский взгляд на положение вещей. Да, Питеру доводилось встречать особей, считающих себя людьми, хотя на самом деле они были откровенными подонками. Неплохо, например, пребывать в шкуре тролля, когда дерешься, но как быть со взглядами женщин, которые те бросали на него, когда он шел по улице в иллюзорном человечьем обличье?
Вопрос куда сложнее. И глубже и шире, чем рецепт Томаса. Конечно, можно не обращать внимания на собственную внешность, можно и в душе остаться человеком, но это не решение вопроса.
* * *
Вертолет низко летел над Элевейтедом. Совсем рядом – рукой достать – посверкивали стены домов. Вокруг стекло, металл… Питер глянул на сидевшую рядом с пилотом Катарину – вот и вернулась маленькая проказница в заветную страну Оз.
Возле него сидел отец, все такой же безучастный, неулыбчивый… Его ничто не занимало: ни сверхсовременная архитектура, ни тролль, вытащивший его из здания АБТека. Питер заранее настоял, чтобы его подлинное имя было скрыто от отца. Не хотелось вновь терзать душу – свою и отцовскую. Папочку ничем не проймешь, ему нужны только финансирование, лаборатория, колбы и реторты. Откройся ему Питер, так он сочтет его воскрешение досадной помехой. В худшем случае – тяжкой обузой. Его же, Питера, и обвинит в том, что случилось. Пусть все останется как есть. Он, Питер, являлся для отца не более чем графой по разделу «накладные расходы» в той смете, которая должна бьша обеспечить осуществление заветного желания – создания средства, позволяющего вернуть металюдям первоначальный облик. С Катариной он только об этом и беседовал – больше его ничто не волновало. Особенно теперь, когда у него в памяти засели материалы, переданные ему Питером. Грешившие, надо заметить, существенными, но трудноразличимыми ошибками.
Вертолет начал снижаться. Скоро пилот посадил машину на крышу здания, где была устроена взлетная площадка. За окном среди встречающих Питер мог различить несколько агентов службы безопасности, работавших на «Исследования клетки». У них и костюмы были фирменные… Чуть в стороне стоял Билли с двумя охранниками. Питеру было известно, что этот несколько увядший красавчик был приглашен на встречу, и все равно сердце
тролля забилось гулко, тревожно. Отъехала в сторону боковая дверца, и Катарина, Питер, отец вышли на крышу. Пригнувшись, Питер быстро отошел от вращающихся винтов, затем пристроился чуть позади Катарины. Словно до сих пор являлся ее личным телохранителем.
Представительный седовласый мужчина из группы встречающих шагнул вперед:
– Мисс Эмидж, как я рад вновь увидеть вас! Они пожали друг другу руки.
– Мы так волновались за вас, – добавил седовласый.
– Для этого были основания, – ответила Катарина, и человек в фирменном костюме компании вежливо рассмеялся. – Я тоже рада встрече с вами, мистер Серено. Как ваша дочь? У нее уже прошел кашель?
– Теперь ей значительно легче. Спасибо, мисс Эмидж. Ее взгляд обратился к Билли. Питер невольно шагнул
вперед и встал между Катариной и своим бывшим шефом. Теперь, когда мотор вертолета перестал работать, можно было разговаривать нормальными голосами. Стало заметно, что прохладный ветерок обдувает крышу.
– Привет, Билли, – сказал Питер.
Глаза у гангстера широко открылись, он на мгновение застыл, потом, уже не сдерживая удивления, прошептал:
– Профэссор?…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});