Подчиняясь указаниям Эже, он лежал так неподвижно, как мог, в течение нескольких часов, после чего его друг сказал:
— Теперь ты можешь встать.
Эван взглянул вниз на мягкую белую упаковку, покрывающую его, и попытался согнуть ноги. Наслоение было таким же неподатливым, как металл.
— Как?
— Действительно, как? Я забыл.
— Ты забыл? — Эван постарался изгнать из своих мыслей всякий намек на панику. Если его обманывали все это время, и он пошел и упаковался для неторопливого потребления…
Эже быстро подошел и схватил Эвана за плечи. С неожиданной силой он вытянул упакованного человека из заводи. Затем он начал работать над телом Эвана, подрезая и выделяя жидкость около суставов. Как только Эван догадался, что он делает, он предложил советы и указания.
Сначала правая рука стала свободнее в плече, локте и запястье, затем левая. Пальцы были последними, и Эже продолжил работать над туловищем. В конце концов, работа была закончена, и чужестранец снова занял свое место на плечах у Эвана.
— Я собираюсь встать, — сообщил тот своему сегментному другу. Это потребовало небольших усилий, поскольку его новый костюм был жестким. Призма обеспечивала его новыми доспехами. Они были кремово-белыми и легкими, как соединение графита. Он интересовался, были ли они такими прочными, какими они казались.
— Фропории, действительно, твердые, — заверил его Эже. — Именно так они и защищаются, упаковывая тех, кто мог бы съесть их. Вынутые из воды, они умирают. Мы сделали тебе новый внешний каркас из множества маленьких каркасов.
«Ходячее кладбище», подумал Эван. Неприятная мысль, но он не собирался отказаться от своих новых доспехов из-за скорби по погибшим микроорганизмам. Кроме того, прудик казался таким же полным жизни теперь, каким он был, когда он сначала лег в него.
Не то, чтобы он сомневался в Эже, но он хотел увидеть только на что был способен его новый костюм. Он нашел камень, который весил добрых пять кило и с некоторой тревогой уронил его на свою правую ногу. Тот отскочил, едва поцарапав гладкую белую поверхность. Хорошее начало. Он взял камень во второй раз, поднял его над головой и бросил его на большой палец своей ноги изо всех сил. Он вздрогнул чисто мысленно. Еще раз камень безвредно отскочил прочь. Из чего бы ни состояло белое вещество, оно очень мало поддавалось. Он посмотрел вниз на свою неповрежденную ногу, интересуясь какие еще сюрпризы его членистоногий друг держал про запас. Возможно, даже что-то вроде «рупора», что могло бы точно указать местонахождение радиомаяка Офемерт? Он потрогал свои новые солнцезащитные очки и усмехнулся.
Снова в безопасности, внутри своего костюма, Эван почувствовал себя более похожим на свое прежнее самоуверенное «я», хотя нынешний скафандр и был выращен в чужом пруду диатомной фауной вместо того, чтобы сойти со сборочного конвейера одной из фабрик Сэмстеда.
— Здесь есть опасные живые существа, которые могут проникать через оболочку фропории, — проинформировал его Эже, — но они не широко распространены. Я сожалею о том, что пришлось оставить твою голову открытой, но ты являешься мягким объектом, и, я полагаю, тебе необходим постоянный прием газа, чтобы поддерживать жизнь.
— Мне нужно дышать, если ты это имеешь в виду. — Он постучал по своей бронированной груди. — Это вполне подойдет, спасибо.
Он согнул свою левую руку, наслаждаясь свободной игрой своих пальцев там, где Эже размягчил суставы. Уничтожив его первоначальный костюм, Призма заботливо обеспечила его новым. Лучшим же приобретением после темно-коричневых солнцезащитных очков, которые Эже сотворил для него, были его новые чистые белые «ботинки». Теперь он мог преспокойно шагать через кучи острых, как бритвы, силикатных осколков и похожие на мечи поросли.
Неожиданно некая часть его тела, расположенная повыше ног испытала резкую боль, предупреждая еще об одной области, с которой ему все же придется справляться. Он объяснил это Эже, который задумчиво слушал. В конце концов, ему было знакомо понятие отходов, даже если его имели гораздо более твердый состав, чем у чисто органических форм жизни.
Временно отсоединившись от мозга своего спутника, он произвел необходимые изменения в панцире. Эван испытал оба способа и успокоился, когда обнаружил, что они работали так же гладко, как и остальной его костюм. И еще раз он поразился башне из ярких золотистых кристаллов, которые вытекли из земли через несколько минут после того, как он закончил.
Терпеливые организмы, жившие в почве Призмы, набросились на неожиданное «золотое дно» мочи, чтобы использовать ценные соли, содержавшиеся там. Хрупкая кристаллическая структура, которая поднялась за время пиршества, была результатом этого.
Он поднялся и позволил Эже подключиться.
— Итак, пойдем искать твою деревню и посмотрим, что эти ваши «ораторы» могут сделать.
— Это не деревня, если я правильно понимаю этот термин, — строго ответил Эже, хотя он сделал жест на запад. Эван отправился в указанном направлении, уверенно шагая через сверкавший лес. — Это ассоциация свободно специализированных особей. Ассоциатива.
— Ладно, в таком случае, Ассоциатива. — Пока он шел, Эван искал на земле в лесу что-нибудь, что было бы лучшим оружием, чем его кварцевый посох. — Скажи мне кое-что. Ты совершенно независим. Вы получаете свою энергию прямо от солнца, поэтому нет необходимости сотрудничать на охоте. Зачем беспокоиться из-за ассоциации? Мне кажется, что тебе не нужен никто, кроме тебя самого. Зачем жить вместе с другими такими же? Просто для компании?
— Есть много причин, предпочитать стадность одиночеству Наверняка, как независимый организм, ты сам должен признавать некоторые из них. В жизни есть большее, чем собирание пищи. Например, есть общие опасности, с которыми можно скорее можно справиться на кооперативной, чем на индивидуальной основе.
Итак, даже такое на вид неразрушимое живое существо, как Эже, чувствовало, что ему угрожали невидимые и все еще неизведанные опасности леса. Это была достаточно отрезвлявшая мысль для такого хрупкого создания, как человек, чтобы хорошенько подумать над ней. Возможно, Призма была домом для созданий, даже более смертоносных, чем разбрызгиватели кислоты и ультразвуковые генераторы. Процесс эволюции приспособления на Призме проходил не более гладко или вежливо, чем в любом другом мире, несмотря на ее отклонение в мир кремния.
Он посмотрел вниз на пузырчатую траву, хрустевшую под его ногами. Здесь даже простейшие, низшие формы жизни выставляли напоказ защитную оболочку. Где организмы, подобные Эже приспособились к такой окружающей среде? Были ли ему подобные на высшей ступени в цепи питания? Но фотофоры стояли вне цепи питания, независимые от нее. И все же он опасался нападения. Это расстраивало Эвана, неприятно было думать о больших, более сильных тварях, живущих за счет такого разумного да и симпатичного живого существа, как Эже. Но разве на Земле не было такой эпохи, несколько эр тому назад, когда человек сам был вынужден довольствоваться положением некоего звена в середине цепи питания? Это дало ему много пищи для размышления, пока он нес своего вновь обретенного друга через лес чудес и сюрпризов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});