вышло. Поверь, я сделал всё, чтобы уберечь тебя от страшной правды, но если ты читаешь эти строки, то и этого было недостаточно…»
Бен опустил руку, в которой было письмо, и отвел взгляд. Его терзали противоречивые чувства. Ему было стыдно за себя, что он читает личное письмо, написанное братом для Мии, и в то же время в нём проснулась жгучая злость. Получается, Рик с самого начала оставил эти знаки ей. Знал, что он в опасности и все равно взвалил всё на Мию. Не на него, Бена, а на неё. Как он мог?
Он шумно выдохнул и принялся читать дальше:
«Прости меня за это. Я был вынужден работать на этих людей, так как боялся за вас, за свою семью. Они не оставили мне выбора. Поначалу я пошел туда сам, еще не зная, чем на самом деле занимается эта организация, и я чувствовал, что должен им за оказанную тогда мне услугу. Это они заплатили за меня залог и заставили семью Скотта отказаться от обвинений. А после было слишком поздно. Уйти — означало подписать себе смертный приговор и поставить под удар всех вас.»
Бен перевернул лист.
«Я не знал, как поступить. Чем дольше я работал на них, тем сильнее увязал в их темных делах. В конце концов, на нас вышли агенты ФБР, но у них не было никаких прямых доказательств, поэтому они обратились ко мне. Если ты читаешь эти строки, значит, я решился сотрудничать, и что Гидион или Эдриан Прайс узнали об этом, иначе это письмо никогда не попало бы к тебе.»
Дальше письмо обрывалось.
Продолжение следовало на следующей странице. Читая его, Бен не мог избавиться от чувства, что Рик чего-то не договорил в первой части.
«Вот, что ты должна сделать, как только закончишь читать это письмо. Конверт, с содержащимися в нем бумагами, передай специальному агенту Колонии. Она ведёт это дело, и только она может защитить тебя. Позвони ей по этому номеру.»
Далее шел номер телефона. Если бы на месте Бена тут сейчас стояла Мия, она бы сразу же узнала этот номер.
«Не покидай пределы банка, за тобой могут следить. Потребуй у Колонии приехать сюда.
Деньги, что ты скорее всего уже нашла в кейсе, — они для нашей семьи. Я откладывал их на черный день. Здесь должно хватить на то, чтобы обеспечить матери безбедную старость, тебе заплатить за оставшуюся учебу, а Бену на начало гражданской жизни, когда он оставит службу. Не вздумай рассказывать агентам об этих деньгах, иначе их конфискуют. Я хочу, чтобы после меня осталось хоть что-то, что поможет облегчить ваши жизни.
Прости, что скрыл от тебя всё это. Но так нужно было.
Я люблю тебя. Будь осторожна.
Р.S: Я всегда знал, Бен.»
Бен приблизил лист перечитывая постскриптум несколько раз. «Я всегда знал.»
Кровь отхлынула от его лица. Он приблизил лист, проверяя, есть ли там еще что-то. Он поднял его, посмотрел на свет, но ничего не обнаружил. Там должно что-то быть.
Быстро убрав чемодан обратно в ячейку и забрав большой конверт, вернув туда записную книжку, а письмо убрав во внутренний карман пальто, он кликнул служащую, чтобы выпустила его отсюда.
— Благодарю Вас, — быстро произнес он и чуть ли не со всех ног побежал вниз на первый этаж.
В небольшом зале ожидания к кассиру и банковскому служащему его ждала Роуг. Бен миновал её, подлетев к столику для заполнения бланков, хватая карандаш.
Должно быть что-то еще. Он стал быстро водить графитом закрашивая небольшой островок листа бумаги, рядом с таинственной надписью. Он оказался прав. Там было продолжение. На сером фоне отчетливо проступали буквы. «Береги её, брат. Дай ей то, чего я не смог.»
Мгновенно им овладела неимоверная ярость, бьющаяся в груди и грозящаяся разорвать внутренности. Руки Бена задрожали от жара, тлеющего внутри него Ада, а в уголках глаз выступили обжигающие слезы обиды.
Всегда знал! Знал и всё равно поступил так — присвоил Мию себе!
Ему хотелось что-нибудь разрушить. Все, что угодно, даже вот эту стеклянную стену, чтобы хоть на миг избавиться от этого всепоглощающего чувства ненависти и отчаяния. Рик умер и не спросить с него за это предательство! Он умер, избавив себя от всего и оставив его мучиться этим знанием и невысказанной ненавистью!
Зловеще-медленным движением он смял листы в руках.
— Бен? — окликнула его Роуг.
Она испуганно смотрела на дрожащего мужчину, лицо которого приняло каменно-злое выражение. Он посмотрел на неё, заставляя вздрогнуть — столько эмоций было в его взгляде.
— Что случилось? — участливо спросила его девушка, глядя, как по его щекам стекла пара слез.
Бен стыдливо отвернулся, утирая на ходу влажные дорожки.
«Что это с тобой, Хадсон?!», — подумал он, представляя голос своего инструктора. — «Соберись сейчас же! Надо же было разреветься при посторонних, как маленькая девочка!»
— Бен? — Роуг тронула его за плечо, но он резко одернул его.
— Всё в порядке, — ответил он ей севшим, от подавляемых слез, голосом.
— У вас здесь всё хорошо? — в голосе охранника слышалось подозрение. Он не сводил своего взгляда с Бена.
— Да, — ответила ему Роуг. — Мы уже уходим. Мы ведь закончили здесь? — она обратилась к Бену.
Он утвердительно кивнул, механически пытаясь разгладить помятые им же листы.
— Как ты? — спросила его Роуг, когда они сели в машину.
— Хреново, — признался он, вытащив из внутреннего кармана пальто письмо, выискивая глазами номер телефона агента, запоминая его.
Нужно покончить с этим. Но сначала он должен позвонить Мие и сообщить ей о находке. Слушая долгие гудки, он, под удивлённым взглядом девушки, оторвал от листа кусок бумаги, где был постскриптум. Мия не отвечала, тем самым вызывая внутри него беспокойство. Перед тем как ехать сюда, он тоже звонил ей, и тогда она не ответила. Не перезвонила и теперь не отвечает.
Он набрал еще раз. И в этот раз, спустя некоторое время, послышались короткие гудки. Она сбросила вызов. Он набрал еще.
«Абонент не доступен», — послышалось в трубке.