от решений ее участников. Нет. Не только твоих. Хотя, даже твое решение прийти сюда в тот момент, когда твоя любимая в руках врага, вместо того, чтобы вырвать ее оттуда, уже повлияло на ход истории. Не беспокойся о ней. Ее берегут силы, что привели ее в этот мир. Даже под боком у такого опасного существа она в безопасности.
— Я хочу, чтобы она жила. Что мне нужно сделать для этого? — решил он прервать ее монолог.
Женщина с шумом втянула в себя воздух. Словно вдыхая ароматы, которыми была наполнена хижина.
— Твое отчаяние пахнет слаще любой амброзии. Впервые твои помыслы лишь о другом, не о себе. Что? Центр твоего мира сместился, Проклятый? Прежние муки, что приводили ко мне, были лишь сумерками? Ночь становится все темнее?
Деймон посмотрел на фигурку напротив исподлобья. Как сложно признавать… Как сложно признать, что не все в его руках. Как сложно быть слабым. Он мог держать в своих руках тысячи жизней, управляя магией крови, но жизнь самого дорого человека не мог удержать. Он вырывал у смерти множество жизней, но эту он может лишь обменять на свою. Предложить себя за нее… Его жизнь единственное, что есть. Жизнь за жизнь. Осталось узнать только как.
— Твое отчаяние становится все слаще и я чувствую в нем прежнюю терпкость решимости. Чую, ты принял для себя решение. Прекрасно. Я не дам тебе тех ответов, что ты ждешь. Но я скажу тебе прямо — ты не спроста таков, ты не спроста прошел свой путь. Он был тернист и труден и таковым останется до твоего последнего вздоха. Но! Судьба всем воздает по заслугам. Помни это. Не забывай. И ничего не требуй у нее. А теперь к важному. Твое проклятие не обойти. Его не может разрушить никто кроме мирайи. И чтобы разрушить его она должна пройти тем же путем, что и та, что наложила его.
— Нет! — он вскочил на ноги.
— Сядь! Вижу, изучал оставленные предками записи. Похвально. Другого пути вернуть тебе двойственность нет. Но знаешь, ведьмы такие существа…. они жестоки. Порой слишком, на мой вкус. Итак. Двойственность тебе вернет жертва мирайи, но это не мешает тебе сменить ипостась, если это понадобиться. Как? Откажись от себя-человека. Выпусти дракона. Но знай, выпустив зверя, человеком ты уже никогда не сможешь быть. Никогда. Ну и это наверное больно. Ну ты знаешь.
— Знаю.
— Тогда мне больше нечего тебе сказать. Можешь идти.
— Это все? Почему?
— Что почему? Разве этого мало тебе? Ты никогда не был покорным воле богов. Всегда боролся и жил вопреки, доказывая всем и прежде всего самому себе, что достоин. Просто продолжай в том же духе. Борись Деймон. И хоть я всего лишь оракул. Передаю послания богов. Но! Знай, я буду верить в тебя. Возьми яблочко, оно вкусное. Эльфы принесли, ты же знаешь, у них хорошие сады.
— Спасибо. Я не люблю яблоки.
— Зря, а я люблю, — ответила женщина и встала, — больше мне сказать тебе нечего, Проклятый. Надеюсь не увидеть тебя больше. При любом раскладе. Иди.
Полный противоречивых чувств он вышел. А за окном занимался рассвет. На краю поляны горел веселый костерок. Его спутники разбили лагерь.
Подойдя к ним он обратил внимание, что лагерь явно не свеж.
Сколько меня не было? — удивленно спросил он.
По его подсчетам в хижине он не провел и часа.
— Тебя не было три дня, Дей, — ответил Мириэль, — до полной луны осталось мало времени. Узнал, что хотел?
— Узнал.
Адалин.
Следующий раз Арслана я увидела дня через два. Удивительно, но он явился ко мне одетым в ставшую уже привычной для меня одежду этого мира. Это делало его еще больше похожим на Деймона. Лишь длинные черные пряди и отсутствие шрамов на лице и теле делали его собой и постоянно напоминали мне о том кто он и что я тут делаю. оттягиваю свое неизбежное безумие и финал этой бесспорно грустной истории.
Закутавшись в меховой плащ, под меховым покрывалом, я сидела на одном из топчанов среди подушек, сплошь белых и голубых и читала. Удивительно, на урог к прочтению предложил мне весьма достойные книги. История последних двух или трех веков, парочка книг по географии, сборник красивых стихов и что-то вроде справочника по ботанике. Все иллюстрированные и весьма содержательные. Читать было более чем интересно. Я читала когда, ела, отмокала в канной, когда меня натирали розовым и прочими маслами девушки, читала когда мои волосы переплетали и когда важные дела заканчивались и я завершала упражнения. Не читала только тренируясь и во сне. Больше с Шеяном не виделась. Пробить границу в измерение снов у меня не получилось. Но что странно, я была полностью спокойна.
Итак. Арслан.
В темно бордовой одежде, с черным плащом он вошел через двери. В руках нес огромный букет сирени и холщовый мешок.
— Не голый и с цветами, — произнесла я вместо приветствия, — ты явно идешь к успеху. Только я не понимаю, зачем?
— Восхищенный взгляд чужой мирайи… В этом есть что-то… — он кладет свои подношение на соседний топчан, а сам опускается на тот, что я знимаю. Удобно устроившись у меня в ногах среди подушек.
— Ты псих, — произношу, захлопывая книгу.
— Интересная? — кивает взглядом на книгу, полностью игнорируя мое замечание. Красивый. От его вида становится тоскливо. Хочется прижаться к горячему телу и вдохнуть терпкий аромат… Демона. Что за черт? Почему они так похожи?
— Да. Последняя. Еще можно?
Он улыбнулся.
— Через три дня мы порталом отправимся в Цитадель. Ты должна подготовить для себя несколько нарядов. Постарайся, тебя должны запомнить. Завтра на рассвете к тебе придут несколько швей. Делай что захочешь, моя королева. И выбирай любые цвета кроме красного и рубинового. Я заметил твою любовь к мужскому наряду. Потрудись подумать хотя бы об одном платье. Что-нибудь подходящее королеве.
Зачем ты называешь меня так? У твоего племени нет короля, соответственно и королевы тоже нет.
Так ты станешь первой, — улыбнулся он, поднимаясь на ноги, — а тебе пойдет пурпур. Выбери его. Нет. Пожалуй я сам распоряжусь. Пурпур и белый соболь. Тебе подойдет. Для первого появления на совете. А в остальном ты вольна. Учти, что в Цитадели так же холодно и ветрено, как и тут.
— Ты подожди еще чуток, может еще что придумаешь? — говорю я сонно, разнеженный образ жизни затягивает.
— Дерзкая? Еще что-то кроме книг?
Перед глазами всплыл яркий образ апельсина в длинных пальцах сильных рук. Рон в мгновенье ока наполнился слюной. Хочу!
— Апельсин или