ездили к нему? Он только стал лечиться, превращаться в какого-никакого человека, а вы вот так явились, чтобы он снова сошел с ума? А как же репутация? – заметила она колко. – Надеюсь, вас никто не видел в психушке с недоразвитым сынишкой-маньяком, которого страшится весь город?
– Может, хватит злиться, Ана? Хватит! Я, в конце концов, твоя мать и не такая уж плохая, раз воспитала и вырастила тебя в любви и заботе, а не взяла пример с Мартинов и Морриса! Мы с отцом всегда старались для тебя, и наша репутация была и твоей репутацией тоже. Разве ты бы хотела, чтобы в школе тебя дразнили? Чтобы люди смотрели косо? Каждый в жизни совершает ошибки и имеет право на прощение. Мы с папой съездили к Кельвину, чтобы извиниться за все зло, что мы ему сделали. И знаешь что? Он послушал нас. Его лицо не выражало понимание и осознание происходящего, ведь он накачен таблетками, но он нас слушал. И доктор сказал, что наш приезд еще один билет Кельвина к выздоровлению. Разве ты не видишь, что мы стараемся?
– Как я могу верить, что вы стараетесь для меня и Кельвина, а не для себя? – уже более спокойно спросила Бейкер.
– Ана, что еще я могу сказать или сделать? Разве так сложно просто поверить собственной матери? – на глазах Стефф заблестели слезы.
– Знаешь, что, – начала девушка грубым голосом, но тут же осеклась и выдохнула, – помоги-ка мне застегнуть платье, пожалуйста, – попросила она, примирительно улыбнувшись.
Женщина подошла к дочке и аккуратно застегнула молнию на спине. Положив руки на плечи Ане, смотря на дочь в отражении в зеркале, Стефания сказала:
– Я воспитала лучшую девочку и нисколько не жалею, что ты часть меня, моя жизнь.
Ребята въехали в школьный двор, как герои Форгса. Их провожали любопытные взгляды, некоторые даже поздравляли с поимкой Кельвина, некоторые от души благодарили. Все было как в сказке. Школу украсили на ура. Кругом сверкали огни, гирлянды, играла веселая музыка, на стенах висели новогодние плакаты и поздравления, вкусная еда и ароматические свечи создавали невероятную атмосферу. И ученики, и учителя были красивы до неузнаваемости. Школьные коридоры веяли не только праздником, но и романтикой, добром, дружбой. Люди лучились счастьем и не могли усидеть на месте в предвкушении грандиозного торжества. Везде стояла суматоха, но не бесящая и угнетающая, а приятная заразительная суматоха, в которую хотелось влиться.
Ребята, как только попали в актовый зал, сразу побежали танцевать, пока Рею и Нетт не нужно было идти за кулисы, а оттуда на сцену для выступления. Музыка подняла их настроение до небес. Они и так были веселы и рады воссоединению с Эдрианом и долгожданному балу, а любимые песни совсем взбудоражили их тела. Вскоре к компании ребят присоединились качки и их девушки.
Уже через пару песен многим жутко захотелось пить. Рей, как настоящий джентльмен, вызвался принести напитки девочкам. Он, пританцовывая, направился к фуршетному столику. Пока парень наполнял бокалы пуншем, на его плечо упала чья-то легкая ладонь. Уверенный, что это Нетти, Рей оторвался от разливания напитка, повернув голову, но его надежды не оправдались, ведь вместо лица Нетт, он встретил лицо Реджины. Девушка резко улыбалась, будто скалилась. Рей посмотрел на нее с омерзением. Как этот коварный оскал мог привлекать его раньше? Ведь в улыбки Джин нет ни нежности, ни грации, ни доброты, ни ямочек…
– Готовишь мне выпить? Как мило, – наигранно пролепетала Блоссом, взяв бокал из рук Морриса, выражение лица которого с каждой минутой становилось все более пренебрежительным.
– Что тебе нужно, Джин? По-моему, я отчетливо видел тебя пару минут назад висящей на шее Германа.
– А ты ревнуешь? – спросил девушка, глупо хихикнув, пододвигаясь все ближе к Рею. – Не ревнуй, я всегда была и буду твоей.
– Это все замечательно, но тебе не кажется, что я не разделяю твоего мнения? У меня есть девушка, Реджина.
Блоссом заливисто, чуть ли не истерически расхохоталась, запрокинув кверху голову. Ее грудь высокомерно всколыхнулась в откровенном до крайности платье, а рука нагло вцепилась в руку Эдриана.
– У тебя появилась девушка? Ты что лжешь мне? У Морриса девушка! – хохотала она. – Плохая попытка меня отшить. Я, да просто все знают, что ты ни с кем не встречаешься, самовлюбленный самообожатель. К чему этот спектакль?
– Я ни с кем не встречался не потому, что не хотел, а потому, что не было достойной девушки. Теперь такая нашлась.
Из толпы вынырнула Данетт. Увидев в компании с кем стоит Рей, Коллинз без колебаний направилась к столику, с радостью вкушая свою победу над главной стервой школы. Ни милое серебристое платьице, ни аккуратные туфельки, не могли скрыть напора и решимости Данетт. В таком состоянии Нетти хоть на ринг выпускай, всех разорвет, если только противник будет грозить ее счастью. Эдриан же смотрел на Нетт с облегчением, зная, что она спасет его от наглой Реджины и поставит ее на место.
– Ой, Джин, какая встреча! – восторженно воскликнула Коллинз, для пущей убедительности хлопнув в ладоши. Она без стеснения вплотную подошла к Моррису, а тот так же уверенно обнял ее за талию, притянув к себе.
– Да, действительно, удивительно… – процедила Блоссом сквозь зубы. – А мы тут болтаем, вспоминаем былое, так сказать…
– Надеюсь, ты не забыла в подробностях поделиться забавной историей из своего прошлого? Я имею в виду случай, когда одна девчонка надрала тебе задницу, – мило улыбаясь, спросила Нетти.
– Я думаю, у нас еще будет время поговорить об этом. Где-то через недельку, когда ты ему надоешь, и он снова прибежит к моей кровати, – невинно хлопнув длинными ресницами, ответила Реджина и ушла, громко стуча каблуками.
Рей и Нетти не смогли сдержать смех. Они не хотели еще сильнее задевать беднягу Джин, но смех вырывался из их уст и не без причины. Через недельку? Да этой паре столько пришлось пережить, переболеть, пересилить, поменять взгляд на мир, переступить столько сложностей и своих собственных тараканов в голове, что и жизни не хватит, чтобы насытиться полученным результатом.
– А все-таки я ее понимаю. Джин просто влюблена, – сказала Нетт со вздохом.
– Нет, влюбленные девушки ведут себя по-другому, – ответил Эдриан, наблюдая за тем, как Блоссом снова вилась вокруг Германа. – Да, и какая разница? Она меня не заслужила! – наигранно надменно сказал Рей.
– Ах, ты эгоистичный Моррис! – рассмеялась Нетт, положив руки ему на плечи.
– Ну, вот опять оскорбляешь? Теперь извиняйся.
– Как скажите, сэр, – ответила девушка и мягко коснулась губ парня своими губами.
Когда парочка устала целоваться и отправилась