После долгого молчания Кейтлин пробормотала:
— Благословение вам, люди Пандоры.
— А не могут ли они быть Иными? — спросил Дозса приглушенным тоном.
Бродерсен качнул головой.
— Едва ли, — отвечал он. — Иные сооружали машины весом с луну из звездного вещества, чтобы пересекать вселенную, пространство и время. Они не занимаются подобными пустяками.
— А если пандоряне — ученики Иных? — предположила Кейтлин. Дозса придерживался прагматического подхода:
— Вы считаете, что это пандоряне? Откуда нам знать?
— Я думаю, так и должно быть, — отвечал Фиделио. — У этих существ четыре конечности и три глаза. Спинной плавник, клюв вместо челюстей, вне сомнения, возникли позже и восходят к примитивным животным, от которых произошли высшие формы нынешней эпохи.
«Если люди оставят Землю или вымрут все плацентарные млекопитающие, через многие века могут возникнуть новые виды, и предком их будет утконос, или ящерица, или червь», — подумал Бродерсен.
— Ну что ж, давайте оглядимся.
Конечно, в здание должен был вести какой-нибудь вход, но пришельцы не смогли его обнаружить.
— Итак, они время от времени возвращаются сюда и очищают двор от растительности, — утвердительно сказал Бродерсен. — Иначе он давно бы зарос.
— Но как часто? — поинтересовался Дозса.
— Чтобы определить это, — проговорил Фиделио, — нам нужно знать скорость роста этих растений, — а на это уйдет год или два. Но и тогда, в лучшем случае, мы будем располагать лишь оценкой. Десять лет? Двадцать? Вы можете здесь остановиться, гравитация подходит для ваших тел, но, на мой взгляд, едва ли вы сумеете жить здесь под открытым небом.
Кейтлин вздрогнула и обняла Фиделио. У него впереди был только год.
Ответив ей коротким жестом, он любопытствовал, подергивая хвостом и шевеля усами.
— Угу, — отвечал медленно Бродерсен. — Это непрактично. По-моему, мы можем оставить возле этих фигур послание — гравировку на нержавеющей стали. Знаки должны гласить… о… ну скажем: «Мы потерялись, планируем идти от ворот к воротам, следуя такой-то схеме, и просим отыскать нас».
— Но обратят ли они внимание? — усомнился Дозса.
— А ты на их месте? — отвечала Кейтлин. Он кивнул.
— Но как мы можем добиться, чтобы они поняли нас? — спросила она Фиделио.
— Не могу поймать даже самой малейшей идеи, — признал тот. — Через восемь лет непосредственных взаимоотношений с вашей экспедицией мы сумели достичь некоторого взаимопонимания. К тому же получается, что наши расы похожи друг на друга в большей степени, чем все остальные.
Он уселся назад на хвост и ноги, — длинный и изящный красного дерева силуэт средь цветастых раскаленных стен. Когти и перепонки верхней конечности прикрывали нос, пальцы нижних были скрещены.
— Нет, — сказал он наконец, со скрипом присвистывая испанские слова, быть может, ранившие его горло. — Я ничего не чувствую. Вспомните, если продолжать так, в конце концов можно вылететь в пустоту. И пандоряне не Иные. Быть может, они и знают Иных — но это не обязательно: почему их познания должны превосходить познания вашей или моей рас? Потом, даже если они смогут понять вашу просьбу, зачем им посылать экипаж по вашему следу, навстречу тем же опасностям. Кейтлин, самка любви, ты приказала бы это?
Она молчала.
Чуть помедлив, Фиделио сказал:
— Что касается меня, — я очень хочу поплавать со школой. Вы можете побыть здесь, пока не закончатся припасы, надеясь на помощь. Но я советую, пусть и ошибочно, искать дальше. Решайте сами, друзья мои.
— Нет, — вырвалось у Кейтлин на английском. — Нельзя позволять ему, морскому созданию, гибнуть в такой суши. Если он не сможет вернуться к своему морю, пусть по крайней мере увидит звезды.
Бродерсен печально улыбнулся и положил ладонь на ее плечо.
— Ты слишком торопишься, милая, — укорил он. — Я сам хотел сказать эти слова.
Более здесь нечего было делать, а жара уже угнетала. Если не позаботиться о себе, скоро придет и солнечный ожог, более торопливый и жестокий, чем на Земле.
— Ну что ж, заканчиваем поиски, — сказал Бродерсен Руэду по радио, — отдохнем несколько часов в лодке, — не выключай кондиционер, слышишь меня? — и придумаем, что делать дальше. Быть может, обойдем еще раз место посадки… или соорудим лестницу, чтобы добраться до арок наверху. Или же решим стартовать, хотя я лично возражаю. В любом случае мы скоро будем.
— Я приготовлю вам поесть, — пообещал Руэда.
Отряд вышел из ворот, уже не придерживаясь какого-нибудь порядка, люди направились в редкие заросли, располагавшиеся перед девственной рощей. Зеленое солнце пекло и жгло, гудел ветер.
Фиделио громко вскрикнул. Никогда еще не слыхали люди такого удивления и муки в голосе бетанина.
Тут Бродерсен увидел летящие из леса древки: толстые, короткие, с оперением и трехзубыми металлическими наконечниками.
— Ложись! — взревел он и сам припал к земле. Поливая лес, рявкнул его автомат, сбивая пулями сучья с вдруг сделавшихся кошмарными стволов.
Раздался дикий вопль, из засады выпрыгнула пара созданий. Потом Бродерсен узнает, что Кейтлин успела снять их своей камерой. Но в тот момент ему было не до этого. Он видел их очень отчетливо и не забудет до конца жизни.
Худощавые двуногие создания едва ли доходили ему до плеча… три глаза и клюв, на руках три равномерно расставленных пальца, ноги напоминали копыта, на спине поднимался плавник, бурая кожа. На обоих короткие брюки, у пояса нож и томагавк. Один сжимал нечто вроде арбалета, другой был ранен, и черная кровь текла по руке.
Не нападая, они бросились прочь и с криками исчезли в лесу. Бродерсен выстрелил в сторону ближайшего.
— Не надо! — выкрикнула Кейтлин. — Они испуганы, они бегут… Дэн, они же разумны!
Он позволил им уйти, но еще раз окатил лес очередью. Дозса присоединился к нему: в засаде явно участвовало не двое дикарей.
Однако отпора не было. «Мы испугали их, — решил Бродерсен. — Побежавшие ударились в панику. Быть может, я подранил нескольких. Будем надеяться, что так».
Он отпустил спусковой крючок. И сразу навалилось оглушительное молчание, лишь усугубленное голосом ветра. Бродерсен поднялся и огляделся и, не видя опасности, приказал:
— Стеф, твой караул. Стреляй при первом движении.
Сам он направился к Фиделио. Бетанин лежал в луже крови, оказавшейся пурпурной. Она толчками выливалась из раны, нанесенной стрелой, угодившей между нижней и верхней конечностями. Кровь забрызгала Кейтлин, пытавшуюся остановить ее.
Она поглядела на подошедшего Бродерсена.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});