Член Военного совета Карельского фронта Г.Н. Куприянов рассказал, каким достался финнам Петрозаводск. В город, охваченный пожаром, вошли три финские дивизии. Он был совершенно пуст. Все население, все оборудование промышленных предприятий, запасы сырья, продовольствия, товары со складов и магазинов были эвакуированы.
Со взятием столицы Карелии по всей Финляндии прошли торжества. За этот успех командовавший Северной группой войск генерал-лейтенант Хейнрсихс получил звание пехотного генерала. На оккупированных территориях многие карельские населенные пункты были переименованы на финский манер. Сам Петрозаводск назвали Яанислислина — «Онежская крепость». Правда, вскоре по приказу Маннергейма городу вернули прежнее название. Дело не в том, что маршал был против аннексии Карелии, он и в 1919-м, и в 1941 году несколько раз клялся, что не вложит меч в ножны, пока Карелия не станет финской. На Маннергейма произвела впечатление нота британского правительства от 22 сентября 1941 года, в которой содержалось требование об отводе финских войск на границу 1939 года и предупреждение, что при дальнейшем продвижении вглубь России британское правительство будет вынуждено признать Финляндию противником как в ходе войны, так и при заключении мира. Кроме того, маршалу явно не нравилось, что переименованиями в Карелии занялась гражданская финская администрация, и в верхах шла большая драка между военными и гражданскими за право управлять Карелией. Военные вскоре победили и создали в Петрозаводске соответствующий орган — «Военное управление Восточной Карелии». В Карелии был установлен жестокий оккупационный режим. Вокруг Петрозаводска финны построили семь концентрационных лагерей, куда заключали не только военнопленных и партизан, но и этнических русских…
Неприятель начал форсировать Свирь, занял плацдарм в районе от Булаевской до Подпорожья. Завязались кровопролитные бои, в результате которых противник продвинулся всего на 8—15 километров.
7-я армия вела на Ладожско-Онежском перешейке изнурительные бои. Советские войска несли значительные потери, но еще большие потери нес противник. Не добившись поставленной цели, он был вынужден отказаться от осуществления своих планов и перешел к обороне.
Карельская армия финнов была измотана. И хотя ей не удалось прорваться к Вологде и выйти на оперативный простор южнее Онежского озера, Маннергейм еще надеялся добиться своей цели.
О событиях конца сентября — начала октября 1941 года фашистский генерал Типпельскирх писал: «Немецкое командование обратилось к финнам с настоятельной просьбой оказать в районе реки Свирь как можно более сильное давление на русские войска, чтобы облегчить положение корпуса, ведущего ожесточенные бои в районе южнее Ладожского озера. Но финская армия, северный фланг которой под Петрозаводском сам должен был сдерживать сильный натиск противника, была не в состоянии это сделать».
Таким образом, Мерецков выполнил, пока, правда, только наполовину, приказ Сталина — не допустить прорыва финнов к Волхову на соединение с немцами.
Не допустить второго кольца окружения
«У аппарата Сталин. Какая у вас обстановка?..» Так начались по телеграфу переговоры 8 ноября 1941 года Верховного главнокомандующего с осажденным Ленинградом: с командующим Ленинградским фронтом генералом М.С. Хозиным[75] и членом Военного совета фронта А.А. Ждановым — первым секретарем Ленинградского обкома, членом Политбюро и секретарем ЦК ВКП (б).
Озабоченный тяжелым положением города на Неве, Сталин просил сделать все возможное, чтобы прорвать кольцо фашистского окружения. Жданов и Хозин докладывали: они формируют добровольческие полки, отправляют пополнение для дивизий, занимающих плацдарм у Невской Дубровки. Подготовлены к переброске туда же 40 танков. Разработаны планы действий. Срок начала наступления намечен на 10— 11 ноября. На мгинском направлении готовится удар, 8-я и 54-я армии получили задачу пробить брешь в блокаде Ленинграда наступлением с востока из района Волхова…
Доклад Жданова и Хозина был прерван Верховным: «Приостановите передачу. Тихвин занят противником. Выясняем положение. Если будет возможно — соединимся с вами… Ждите у аппарата».
Лента телеграфа остановилась…
В конце августа 1941 года германские войска прорвали Лужский оборонительный рубеж и устремились к Ленинграду. 8 сентября противник вышел к Ладожскому озеру, захватил Шлиссельбург. С севера двигалась финская армия и была остановлена лишь на рубеже государственной границы 1939 года — той, которая существовала между СССР и Финляндией накануне Советско-финляндской войны 1939—1940 годов.
Атаки противника наращивались, накатываясь одна за другой на отчаянно оборонявшиеся советские части. По городу непрерывно била фашистская артиллерия, авиация сбросила тысячи бомб, но его защитники устояли.
В плане «Барбаросса»[76] Ленинград рассматривался как один из главнейших стратегических объектов. Захват Москвы предполагался после того, как падет Северная столица. Поэтому так интенсивно и штурмовался город.
Впрочем, сегодня некоторые историки считают, что «штурма Ленинграда в сентябре 41-го» не было. Они ссылаются на немецкие документы группы армий «Север». Согласно им последнее наступление началось 8 августа и закончилось 16 сентября. В этот день пришел приказ Гитлера об изъятии из группы армий «Север» танковых и авиационных частей и отправлении их в распоряжение группы армий «Центр». На тот момент немцы сумели выйти непосредственно к окраинам города только в одном месте — в районе Оптина пустынь — Завод пишущих машин. С 17 сентября они вели бои лишь с целью улучшить свои позиции и плотнее окружить Северную столицу. Бои эти продолжались примерно до 25 сентября практически по всей 50-километровой дуге от Володарского, через Пушкин, Павловск, южные окраины Колпина до Усть-Тосно.
Одновременно немецкие войска наступали на запад, север и восток. Они расширяли коридор между Ленинградским фронтом и 8-й армией, то есть шли от Володарки на запад, на Стрельну и Петергоф (бои закончились примерно 22—25 сентября), пытались продвинуться к Ораниенбауму и выйти к Кронштадтским бухтам с юга, старались окончательно овладеть Пушкином… Одновременно двигались с боями по пологим юго-западным и западным склонам, в районе Нижнего и Верхнего Койрово, на Пулковские высоты.
Словом, единого мощного штурма города в период с 17 по 25 сентября, как это всегда писалось в истории о Великой Отечественной войне, не было…
Не добившись успеха, враг сменил тактику. Гитлер сказал своим генералам: «Этот город надо уморить голодом. Перерезать все пути подвоза, чтобы туда мышь не могла проскочить. Нещадно бомбить с воздуха, и тогда город рухнет, как переспелый плод».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});