перебила её магистр, — у тебя всего три часа, потом ты вновь превратишься в девушку. А теперь — брысь. Мне своим тоже надо уделить внимание! — пробурчала женщина, выказывая недовольство, но в душе относясь к ней с теплом и нежностью, как к своему дитя.
Не заставляя повторять им дважды, ребята рысью припустили назад. Соло с облегчением выдохнула, увидев их.
— Вы с ума сошли! А если бы опоздали? Давайте быстрее Вира наряжать!
Вокруг Виорела Корзы закружил водоворот: один стаскивал рубаху, другой повязывал на голову платок в виде банданы, убирая под неё светлые волосы, третий натягивал на лицо маску. Колин скрипел зубами, но понимая, что они задержались и надо торопиться, позволял чужим рукам касаться его девочки. Да, впрочем, и девочки-то сейчас как раз и не было, а был Вир — парень.
Они справились в самый последний момент. Только все успели встать на свои места, как их объявили…
Лиадон Нибин с женой сидели на почётных местах и сохраняли на лицах вежливые улыбки. Честно говоря, королю не очень было интересно смотреть на первогодок. Они ещё ничего не умели в плане магии, показывая простейшие магические действа. Поэтому чаще всего пели, декламировали и не особо хорошо танцевали, всё же они учились не на актёров, а на магов. Но адепты старались от души и потому Лиадон взяв в ладонь руку жены, терпел скукоту, ни одним мускулом, не показывая своих истинных чувств.
Обычно с курса четвёртого, реже с третьего, начинали показывать командные работы. И это было интересно и зрелищно. Вот их и ждал король, начиная приглядываться к выступающим: кто с кем больше контактирует, у кого что лучше получается и куда можно будет пристроить будущих выпускников по окончании академии. Он даже заявки на отдельных адептов давал брату, сразу отбирая понравившихся в свои структуры.
Жёстко подавив зевок от предыдущего выступления, Лиадон чуть прикрыл веки, волевым усилием заставляя взгляд показывать заинтересованность. Появившаяся незнакомая медленная тягучая мелодия заворожила, заставляя распахнуть глаза. Отдалённый перестук барабанов казался шагами группы, вошедшей в зал. Лиадон не поверил своим глазам: первый курс боевиков и уже командная работа? Стрельнув глазами на брата, увидел его довольную ухмылку и весь превратился во внимание, забывая о скуке.
Они шли углом, на острие которого стоял сын. Одетые в плотную, не сковывающую одежду, воины прикрывали странный деревянный то ли помост, то ли плоскую чашу, которую в середине строя несли четверо. Перед этой ношей и позади шло по охраннику. По крайней мере, именно так Лиадон определил роль парней, стоящих в центре построения.
Первым из охранников шёл беловолосый парень, а за странным, так и не понятым королём сооружением — черноволосый. Смотрелось очень эффектно, и старший Нибин сделал себе заметочку уточнить это специально задумано для усиления эффекта или просто так получилось. Но даже если и второе — вышло атмосферно.
Мужчина одновременно любовался выходом этого курса и в то же время никак не мог понять задумку. Махнув на неё рукой, всё равно всё узнает, предался визуальному наслаждению, но не выдержав, бросил мимолётный взгляд на гостей, чтобы оценить их реакцию. Присутствующие здесь магистры и представители высоких родов все были в курсе, что магов с каждым годом рождалось всё меньше и меньше, и они становились слабее. И потому выступление этой группы прекратило праздные разговоры, заставляя знать заинтересованно следить за происходящим.
Музыка изменилась, став более резкой, воинственной, и король, моментально забыв о гостях, вновь вернулся к представлению, с удивлением следя за разгорающимся боем.
Идущие в авангарде отражали нападение воображаемого врага, действуя слаженно и не ломая строя. Они уходили с линии атаки, отбивали наносимые им удары и наступали сами, отвоёвывая каждый шаг. Отец засмотрелся на отточенную грацию сына, мысленно повторяя за ним движения и опомнился только тогда, когда жена пожала ему руку, с гордостью любуясь своим дитя.
Лиадон, наконец, вновь обратил внимание на слаженную работу всей группы. Они достигли центра зала и поставили свою ношу на пол. Четыре носильщика встали на колени, лицом к этой платформе и король с удивлением увидел, что они собирают силу четырёх стихий, держа баланс и не выпуская накопленное. Так слаженно могли работать только опытные маги давно достигшие взаимопонимания друг с другом, а тут первогодки!
Мужчина с удивлённым восторгом глянул на брата, но Эхор не заметил его взгляда, хмурясь и недовольно поджимая губы. Сперва Лиадон не понял, чем так недоволен Советник, но потом до него дошло: среди этих мальчишек должен быть один, зеленоглазый… Мужчина вперил взгляд в ребят, придирчиво разглядывая всех и не видя глаз с удивительным цветом. На секунду его взяла оторопь: мальчишка не присутствует на представлении?
Но все вопросы отошли на задний план. Музыка вновь немного поменялась, став не столь агрессивной, а более ритмичной. Свет в помещении стал гораздо тусклее, но появилось освещение группы, выделяя её.
Авангард продолжал сражаться, но внимание теперь было приковано не к нему. Более освещёнными оказались две фигуры “охранников”, как обозначил их для себя Лиадон. Рядом с каждой из них появился тонкий луч света. Взяться ему было неоткуда, и потому это смотрелось удивительно и загадочно.
А дальше начались вообще какие-то чудеса. Такого за всю свою долгую жизнь Лиадон не видел, как, впрочем, и приглашённые гости. Он вспомнил про них только когда по залу прошелестел восторженный вздох. Оба “охранника” делили луч света на два и четыре луча, заставляя перемещаться вокруг них, скользить, кружиться.
Они и сами двигались быстро, но плавно, словно танцуя. Вот только таких танцев не знал король. А потом мальчишки, заставляя восхищённо выдохнуть зал, просто взяли в руки свет, превратившийся в световые копья. И что они творили с ними было похоже на сказочное волшебство, но не на магию. Это одновременно были жёсткие пики, но светящиеся, и свет, приобрётший материальный вид. Разве можно сражаться таким оружием? Но они делали это, и зрелище удивляло всё сильнее.
Музыка опять поменялась, вновь став более плавной с незнакомым ритмом и далёким отзвуком барабанов. “Воины” и “охранники” разошлись в стороны, явно освобождая место для нового представления. Свет стал чуть темнее и сейчас выделялась платформа, которую вынесли ребята в самом начале своего представления. Четвёрка “накопителей” уже сияла излишками силы, но уверенно удерживала её. И вдруг, скинув заклинание невидимости или отвода глаз, на платформе появилась невысокая хрупкая фигура, укутанная в тёмное покрывало.
Размеренно покачиваясь под музыку, словно в трансе, она сделала первый шаг. Обнажённая изящная белая ступня показалась из-под драпировки,