Читать интересную книгу Цветок асфоделя - Шион Недзуми

— Да, директор, я не играю в подпольную войнушку и слишком стара для раздачи листовок на улицах. Доброго вечера.

— Доброго вечера.

Вечером пятницы Гарри предвкушала выходные дни. Она специально освободилась от дежурств, засиживалась допоздна, чтобы проверить все работы и выделить время. Попросила Горация приглядеть за змейками, предупредила старост, что ее не будет до вечера воскресенья.

Выходные она собиралась провести с Гиппократом Сметвиком в теперь уже их особняке. За парой бокалов вина у горящего камина, на толстом ковре. А еще — сходить вечером в театр.

Камин вспыхнул.

— Леди Певерелл, — прокричал знакомый бас ведущего целителя Мунго, — Гиппократ ранен. Нужен ваш артефакт. Перенести Сметвика не можем, поэтому вот название места, — выпал местами обгоревший, в пятнах крови кусок пергамента.

Сердце ухнуло в груди, Гарри, не теряя времени, подскочила, бросилась к камину, выхватывая листок. Бросила Порох и выкрикнула адрес. В спешке она даже не выставила привычную защиту, все мысли сосредоточились на Гиппократе, на том, чтобы успеть вовремя.

Уже когда она выходила наружу, пришла запоздалая мысль, что главный целитель никогда не называл ее леди, он признавал только обращение мисс.

А потом наступила тьма.

Дверь, напротив которой она сидела, связанная, заскрипела. Гарри подняла тяжелую голову и усмехнулась.

Его-то она и ожидала.

27

— Леди Гарри Певерелл, — мужчина прошел внутрь комнаты, дверь за ним закрылась. — Знаете, вы очень проблемная особа, хотя и симпатичная женщина.

Голос его звучал вкрадчиво, длинная мантия тихо шелестела, когда он неспешно прохаживался перед пленницей.

— Вы доставили мне немало неприятностей. У меня были большие планы на наследника Малфоя, на милую Беллу Блэк и ее жениха. И вы их разрушили. Вашими стараниями ко мне пришло всего три выпускника Хогвартса.

Гарри усмехнулась.

— Давайте я не буду извиняться за то, что помогла своим студентам избежать участи клейменного скота, мистер Реддл.

Пощечина обожгла щеку, в голове даже немного зазвенело, а медный привкус во рту стал сильнее.

— Круцио!

Главное — глубоко дышать. И не кричать, ни за что не кричать. Как бы сильна ни была боль, нельзя доставлять такое удовольствие противнику. Моральная победа стоит намного выше физической. Можно на коленях смотреть гордо.

Гарри казалось ее разрывает на части, нервная система заходилась импульсами боли. Пробитая грудина, порванная рука, разорванная спина — эти и многие другие травмы, которые она получала в своей жизни, усилились и накатывали волнами, мозг захлебывался в сигналах, а женщина только могла сжимать зубы.

Она даже не сразу осознала, что все прекратилось, когда кулем рухнула на холодный, влажный пол. Волосы упали на лицо, но у нее не хватало сил даже мотнуть головой, чтобы убрать их, дыхание с хрипом вырывалось из истерзанных легких, в них словно щедрой рукой насыпали песок. Тело еще потряхивало.

Единственный раз, когда к ней применили пыточное, ее уберегло собственное самопожертвование, там, в Запретному лесу, с тех пор Гарри старалась не рисковать и под Непростительные не соваться, как бы ни велико было искушение попробовать на себе Аваду еще раз. Просто из любопытства, отобьет ли лоб ее в третий раз?

— У вас небольшой выбор, леди Певерелл, — Том поднял ее палочкой, вновь привязал к стулу. — Присоединиться ко мне или умереть. Есть еще третий вариант — ребенок. Знаете, я не отказался бы от малыша, в котором слились бы наши наследия, древняя кровь Певереллов, ведь я — потомок Слизерина и второго из братьев. Малыш наверняка унаследует и ваш чудный дар. Это был бы невероятно сильный маг.

— Не выйдет, — Гарри раздвинула губы в улыбке. — На мне чары контрацепции, личная модификация. И снимать их я не собираюсь.

Том кивнул, как будто этого и ожидал, погладил по щеке, отчего женщина брезгливо поморщилась. Перед глазами встала змееподобная рептилия, вылезшая из котла на кладбище. Сама мысль лечь в постель с чудовищем, у которого так искалечена душа, вызывала стойкое отвращение и привкус гнили на языке. Гарри ощущала ее запах повсюду: сладковатый, он забивался в нос. И следующий Круциатус почти принес ей облегчение. Боль позволила не думать об отвращении.

— У вас еще есть выбор. Присоединитесь или умрите. Я могу дать вам все, что пожелаете, вместе мы перевернем мир, выведем магов из тени. И я же могу даровать вам мучительнейшую из смертей. Мне нужен ваш дар, леди Певерелл. И я получу его, от вас зависит лишь, каким образом. Подумайте о своем женихе, Гиппократе Сметвике. Неужели его жизнь для вас не важна?

Гарри постаралась гордо расправить плечи, вскинула подбородок.

— Я очень люблю Гиппократа Сметвика и поэтому, при необходимости, убью его первой, чтобы не продлевать агонию.

В красноватых глазах брюнета блеснуло раздражение и зарождающееся безумие. Следующее Пыточное выбило дух из женщины, заставило на минуту потерять сознание от боли. Она молча корчилась и подрагивала от судорог, проходящих по телу. Из небытия ее вырвал поток ледяной воды.

— Подумайте над своим положением, леди. Если вы не отдадите мне свой талант добровольно, я найду способ отнять его у вас силой. И не рассчитывайте на то, что вас найдут, я позабочусь, чтобы в ближайшее время этого не произошло.

Мужчина подошел ближе, его хриплое дыхание скользнуло по щеке, и Гарри отвернулась. Тогда он со смешком сгреб в горсть распущенные волосы, дернул так, что на глазах у женщины выступили слезы. Один взмах палочкой — и он отходит, сжимая в руке гриву черных, блестящих волос. Открытой кожи шеи коснулся прохладный воздух подземелья, заставив покрыться мурашками, голова стала легкой-легкой, непривычной без веса тяжелой копны.

Том вышел, а Гарри перевела дыхание. Ее снова привязали к стулу, хотя она бы предпочла пол, даже в компании крыс и затхлого мусора. Хотелось вытянуть ноги, немного расслабиться.

Она и раньше подозревала, что с крестражами что-то неладно. Смерть, ритуальные жертвоприношения, все кровавые ритуалы, замешанные на гибели живого существа, относились к разделу некромантии. Реддл был кем угодно: змееустом, политиком, оратором, талантливым трансфигуратором и зельеваром, но никогда — некромантом. Скорей всего, недостаток именно этой энергии, отсутствия под рукой мага подобной направленности привело к безумию и постепенной потере личности. Если он сумеет заполучить ее чистый дар, чистую темную энергию наследия Хель…. Гарри страшно было представить, к чему это приведет. В безумии он наводил страх на Англию, женщина подозревала, что они победили только за счет ненормальности Темного лорда, потому как тот не мог трезво оценивать ситуацию и отдавать верные распоряжения. И если он будет в своем уме и бессмертен…. Этого допустить нельзя.

Но пока ничего сделать она не могла. Веревки были обработаны специальным составом, блокирующим магию. Они создавали непроницаемый кокон, отрезающий ее от остального мира. Внутри Гарри могла колдовать, снаружи бушевала магия, но полоса, разделяющая эти два "мира", прозрачная граница оставалась непреодолимой. К ней могли применить любое заклинание, а она ответить — нет.

Женщина прикрыла глаза и обругала себя последними словами за то, что была так беспечна. Не поставила защиту, рванула на призыв. Скорей всего, кто-то использовал Оборотное зелье с волосом главного целителя, чтобы обмануть ее. Она просто испугалась, до потери пульса испугалась за Гиппократа. Ее артефакты могли поставить барьер, но не были всесильными. И уж точно не оповещали свою создательницу, где и чем занимается в данный конкретный момент один целитель.

Любовь — величайшая сила, но и величайшая слабость, которой могут воспользоваться остальные.

К счастью, проникнуть в ее разум Том не сумел: обруч все еще был на ней, его магию заблокировать не могли даже путы. Поэтому женщина хорошо видела и могла рассчитывать на ментальные щиты. Она никогда не стала бы создавать и использовать артефакт, который легко стащить. А вот палочку отняли, обе, как и обручальное кольцо. Осталось только кольцо главы рода, простая полоска, которой Том не придал значения или, что вероятнее, не смог снять. В бою она сможет использовать только обруч и вложенные в него парочку барьерных заклинаний. Надо всего лишь дождаться удобного момента.

Потому что выпутываться из ситуации придется самой. Неизвестно, что придумает Том с ее волосами.

— Джеймс, проснись! Да проснись же ты, Джеймс!

— Северус? Какого черта ты делаешь в нашей спальне? — Поттер протер глаза, пошарил рукой на тумбочке, надевая очки на нос, надеясь, что ему только привиделось спросонья. Но картинка не изменилась, на краю его кровати сидел Северус Снейп собственной персоной. Очень встревоженной персоной.