— Как угодно. Императрица просила привезти тебя утром, — и скрылся в ванной.
Я ещё пару секунд побуравила взглядом дверь, после чего со вздохом отвернулась и побрела к шкафу. Нет, ну вот что за человек, а? Как в его мыслях вообще сочетаются «как угодно» и приглашение от Императрицы? Нет, я понимаю, что она в сравнении с ним девчонка, и на условности ему плевать. Но мне-то как быть? Я же со стыда помру, если что не так!
В общем, ворча про себя, я принялась перебирать вещи. Ворчала исключительно для порядка и для очистки совести. Во-первых, сложно было ожидать от Ульвара чего-то ещё, а, во-вторых, у меня теперь была чудесная и полезная цаля, а в ней — сведения о правилах этикета. Который, к моему счастью, регламентировал и эту сферу жизни, а регламент в свою очередь не требовал никаких особых ухищрений, предписывая одеться «строго, но без излишнего формализма». Я даже примеры нашла. И в итоге ограничилась удобными синими брюками и свободной белой блузой, собрав волосы в простой хвост.
Прошествовав в ванну для умывания (есть у меня такая дурацкая привычка, сначала одеться — потом всё остальное, да ещё и душ по утрам я принимать обычно ленюсь), я застала полуодетого мужа за стандартной утренней процедурой, бритьём. Несколько секунд пронаблюдав с порога за точными уверенными движениями монструозного вида ножа в сильных пальцах, задала вопрос, который постоянно забывала:
— А тебе не надоедает каждый день бриться? В том смысле, что у вас, насколько я успела выяснить, с подобными косметологическими процедурами никаких проблем нет, один сеанс — и никаких лишних волос.
Он в ответ только неопределённо повел плечом, не то отвечая таким образом, не то отмахиваясь от меня как от надоедливого насекомого. Махнув рукой на собственное любопытство, — я, определённо, начинаю к этому привыкать, — я принялась за умывание. Ну, что поделаешь, вот такой у него скрытный молчаливый характер, что он даже на простые вопросы не может ответить без веского на то основания!
Однако, привыкнуть-то я привыкну, но такое положение вещей мне всё-таки не нравится. Так что выход один — надо заводить друзей. Или хотя бы приятелей. В общем, тех людей, с которыми можно поболтать о всякой ерунде, а не выжимать по слову в час. Тогда, может, и Ульвару станет легче жить без моих дурацких вопросов.
Хотя с кругом общения у меня определённая напряжёнка. Соседей никаких нет, а где ещё можно завести знакомства в моём положении, я не имею ни малейшего понятия. Тут даже никаких аналогов социальных сетей не было: людям, похоже, просто не до того. Может, Императрица что-нибудь посоветует? Понятно, что напрашиваться к ней в приятельницы — верх наглости, да и не до меня ей; а вот шанс, что она подскажет мне какую-нибудь страдалицу с аналогичной проблемой, довольно велик. Я даже на престарелую ворчливую компаньонку согласна, чтобы болтать о погоде и под её руководством вязать пинетки! А то рехнуться можно от кромешного одиночества.
И кошку, да. Обязательно завести кошку!
— Ульвар, а как ты относишься к котам? Обыкновенным, домашним, — с прозрачного намёка начала я, усаживаясь в кресло леталки. Хотя с сыном Тора намёки — это совершенно бессмысленная вещь, он просто не желает их замечать. Причём не от недостатка внимательности, в этом я совершенно уверена; ему просто не хочется размениваться на такие мелочи.
— Безразлично, — бросив на меня озадаченный взгляд, пожал плечами мужчина.
— То есть, ты не будешь возражать, если я захочу завести кошку?
— Нет, — отмахнулся он.
Уже радует. Теперь осталось понять, откуда эту кошку взять. На местном «сайте частных объявлений» ничего про животных не было, и все мои поиски никаких вменяемых результатов не дали. Наверное, я просто что-то неправильно искала. Тоже, что ли, у Её Величества спросить?
Прилетели мы в какой-то парк и приземлились на дорожку. К летательному аппарату тут же подошла пара мужчин в уже виденной мной тёмно-серой форме с алыми нашивками. Ульвар кивнул мне на выход и сам тоже выбрался. В результате меня сдали с рук на руки паре молчаливых конвоиров, и они повели меня дальше через парк. Впрочем, под руки не хватали, в спину оружием не тыкали. Один шёл впереди-сбоку и показывал дорогу, второй — сзади-сбоку и прикрывал тылы. Хотя, может, наоборот, контролировал мои действия, чтобы чего-нибудь не нахулиганила по дороге.
Я чирикнуть не успела, как оказалась среди деревьев в компании молчаливых парней и без привычной поддержки. Куда исчез за это время Ульвар вместе с летательным аппаратом, я не поняла. Даже не попрощался, гад… Может, его моё вчерашнее выступление шокировало, и не надо было его прилюдно тискать и целовать? Да нет, он же не возражал… Или ему внушение сделали, насколько это неприлично и непозволительно? Тоже вряд ли, плевал бы он на те внушения. Сам что-то не то надумал?
Тьфу, ну вот зачем я себя накручиваю? Точно знаю, что он вообще ни о чём таком, обо мне в частности, не думает, когда делом занят, и ему просто в голову не пришло, что надо попрощаться. В надёжные руки пристроил, и ладно. А всё равно сердце предательски сжимается, и заползают всякие нехорошие мысли.
За этими треволнениями я не заметила, как тенистая аллея и увитый плющом арочный коридор сменились более материальными стенами, не то обтянутыми какой-то тканью, не то обклеенными обоями, не то отделанными чем-то мне вовсе незнакомым.
Дорога окончилась в небольшой уютной гостиной без окон; да и вообще я с некоторым удивлением сообразила, что за всю дорогу ни одного окна не увидела. Какой-то секретный бункер? Странно, как я успела заметить по исследовательскому институту, в подземных сооружениях изображали муляжи окон; наверное, для психологического комфорта. А здесь даже их не было! И, кроме того, я не заметила, чтобы мы куда-то спускались: ни тебе лестниц, ни лифтов.
Мне молча указали на кресло и оставили в одиночестве. Поскольку причины бегать с выпученными глазами и голосить что-то вроде «выпустите меня отсюда» я не видела, послушно уселась где сказали и занялась привычным развлечением себя, любимой. Проще говоря, изучением языков.
Навестить меня решили где-то через час, причём это была не Императрица.
— Привет, — Её Императорское Высочество Вера при виде меня улыбнулась и чуть отступила в сторону, уступая дорогу небольшой висящей в воздухе самоходной платформе, на которой были расставлены чашки. — Ты извини, что тебя так выдернули и бросили, но у матушки внеплановый военный совет образовался. Так что она если и почтит нас своим присутствием, то нескоро.
— Привет, — ответила я. В разговоре с ней никак не получалось отделаться от мысли, что я общаюсь с человеком много старше себя, хотя Вере было всего восемнадцать. — А зачем она вообще хотела меня видеть? Проконтролировать поведение сына Тора?