Читать интересную книгу Филогенез. Панихида - Алан Фостер

Проникнув в шлюз, пилоты осмотрели механизм его управления и пришли к выводу, что, как и весь брошенный корабль, он создан существами, превосходящими в технических достижениях их собственную расу. Двенадцатый Сын не очень понял, успокоило это его или испугало еще больше. Он стал рассматривать черный экран, пытаясь определить его назначение, вт о время как его помощник изучал систему запоров внутренней двери. Конструкция и материал экрана выглядели куда совершеннее любого из тех, что имелись на борту их базового корабля.

Тридцать Первый Сын повернулся к товарищу и посмотрел на него сквозь прозрачную сферу шлема:

— На корабле атмосферы не осталось. Если и была когда-то, то уже улетучилась вся.

— Значит, на борту никого.— Подойдя к внутренней двери, Двенадцатый Сын провел четырьмя пухленькими пальцами по ее кромке. Вдали от наружного люка царила почти полная темнота.— Может, его случайно с пятой планеты запустили. Или с корабля землян. Или с корабля нападавших. Или это действительно брошенный корабль, здесь уже невесть сколько поколений пребывающий.

— Не очень много. Люди не так давно этот мир колонизировали,— напомнил Тридцать Первый Сын.

— Я знаю, но…

Он невольно взвизгнул и отпрыгнул, когда внутренняя дверь вдруг начала открываться. При такой слабой гравитации помощник пилота непременно разбил бы себе голову о потолок, если бы Тридцать Первый Сын, стоящий наготове, не перехватил его за ногу в полете. Он потянул товарища вниз, но Двенадцатый вырвался, перекувырнулся и встал на ноги уже во внешнем шлюзе.

— Что, что у вас происходит? — зазвучал тревожный голос Сороковой Дочери, искаженный примитивными наушниками их шлемов.

— Внутренняя дверь — вращающаяся,— сообщил Двенадцатый Сын, постепенно вновь обретая потерянное равновесие, как физическое, так и психическое. Оба пилота заставили себя остановиться во внешнем шлюзе, наблюдать и ждать.

Внутренняя дверь продолжала открываться, пока не отворилась полностью. Через нее стал виден коридор и какое-то оборудование, еще менее понятное на вид. Тускло светились несколько огоньков. Атмосферы не было, ничто не двигалось.

— Когда ты инструменты управления ощупывал, ты мог что-нибудь задеть,— напомнил Тридцать Первый Сын. Все еще тяжело дышащий помощник не ответил, и пилот добавил: — Мы должны внутреннее помещение осмотреть.

— Я бы предпочел не делать этого,— сказал Двенадцатый Сын, глядя мимо его плеча.

Тридцать Первый Сын не отличался большой впечатлительностью, и при нынешних обстоятельствах это давало ему определенное преимущество.

— Мы должны осмотр произвести,— заявил он твердо.— Если, получив внезапно такую возможность, мы упустим ее, нас накажут.

— Никто же не узнает о… ох, подожди.— пробормотал уныло Двенадцатый Сын. Они ведь уже сообщили на корабль, что внутренняя дверь открылась. Даже если бы Тридцать Первый Сын согласился вернуться, дороги назад не было. Помощник пилота нерешительно двинулся в сторону зловещей пасти внутренней двери.

Отсутствие атмосферы обнадеживало. Скорее всего, на всем корабле не осталось ничего живого. Держась бок о бок, аноп-пата вошли внутрь, и с каждым шагом их уверенность крепла, вытесняя остатки беспокойства. С точки зрения технологии корабль поражал своей примитивностью по сравнению с известными им образцами современной техники землян, транксов или а-аннов, но, тем не менее, значительно превосходил их собственный корабль.

Внезапно пилоту пришла в голову мысль, что, если люди не знают об этом судне, то аноп-пата могут претендовать на него по праву нашедших. Исследуя же пустой брошенный корабль, можно многому научиться. Конечно, в зависимости оттого, насколько он сложен. Чужие технологии могут оказаться бесполезными для тех, кто их нашел, если находятся за пределами их понимания.

Тридцать Первый Сын столкнулся с ним, чуть не сбив с ног. Двенадцатый раздраженно обернулся к своему напарнику.

— Под ноги смотри! И не жмись ко мне так. Здесь места более чем достаточно для нас двоих.

Вдруг он заметил, что шерсть на голове и шее его напарника встала дыбом. Тридцать Первый Сын смотрел влево и показывал туда пальцем.

— Ты имеешь в виду, для нас троих?

Из тени поднялась какая-то фигура. И продолжала подниматься, пока не встала в полный рост над головами перепуганных аноп-пата. Впавший в панику Двенадцатый Сын не мог ни бежать, ни прятаться. Существо казалось вчетверо тяжелее его сородичей и имело две руки и две ноги, намного длинней, чем у аноп-пата. Часть головы, видневшаяся сквозь пластик шлема, была почти такая же лохматая, как у них самих, но глаза были слишком маленькими, а рот — большим. Когда аноп-пата получше разглядели черты лица в слабом свете внутреннего помещения, оба товарища расслабились.

Землянин! Значит, они наткнулись на земной корабль. По крайней мере, это было наиболее вероятным предположением. Но откуда он здесь взялся и почему на борту находился только один человек? Если бы один из военных крейсеров на орбите запустил исследовательский корабль, на его борту имелось бы несколько ученых. И зачем человек находится здесь в скафандре, а не работает в отсеке, в котором можно сохранять атмосферу? Или произошла катастрофа? Может, они наткнулись на исследовательский корабль землян, который потерпел крушение и застрял здесь? А может — хотя такую возможность Двенадцатый Сын с трудом себе представлял,— судно застало здесь нападение на Привал неизвестных агрессоров, уничтоживших все население планеты? И его команда выжила, поскольку действовавшие с маниакальной тщательностью агрессоры просто не обнаружили корабль…

Однако команды пилот не видел. Поглядев мимо единственной шатающейся фигуры, он не увидел никого, кто бы стоял, сидел или лежал. Корабль мог вместить несколько членов экипажа из существ размером с землян и, возможно, они находились в другом отсеке. Если корабль застрял здесь со времени нападения на пятую планету, корабельные запасы уже должны были быть на исходе. Команда могла надеть скафандры для того, чтобы сэкономить воздух. Пилот знал, что системы жизнеобеспечения такого маленького корабля не смогли бы долго обеспечивать выживание экипажа.

Хотя, безусловно, это зависело от численности экипажа. Чем команда меньше, тем на большее время хватит запасов. Аноп-пата еще раз посмотрел на неуклюжую фигуру человека. Пока незаметно никаких признаков того, что здесь еще кто-нибудь есть.

— Почему он связь наладить не пытается? — спросил Тридцать Первый Сын, пристально глядя на землянина. Он впервые видел представителя человеческой расы не по каналу связи или в учебнике.

— Возможно, он нас не видит,— сказал Двенадцатый Сын, размышляя, как ему себя вести.— Или ему запрещено общаться непосредственно и он разрешения старших ожидает.

— Быть может,— согласился Тридцать Первый Сын.— Но не видеть нас он не может. Мы же прямо перед ним стоим.

— Возможно, ему правила с нами общаться запрещают. Так себя а-анны ведут, а иногда и транксы. Мы о расе людей намного меньше знаем, чем об остальных.

— И что же нам делать теперь? Стоять здесь и ждать, когда все остальные покажутся? — Тридцать Первый Сын нервно огляделся.— Мне здесь не нравится. Я обратно на корабль хочу.

— Я не меньше твоего туда хочу.

«К черту правила!» — подумал Двенадцатый Сын. Он не собирается стоять здесь целую вечность и ждать появления инопланетян. Если его действия потом подвергнутся критике, он примет ее с благодарностью. Нужно форсировать развитие событий, и тогда он и его друг скорее вернутся к себе. Тридцать Первый должен его поддержать.

Шагнув вперед, аноп-пата коснулся рукой ноги землянина. Когда не последовало никакой реакции, он схватил пальцами податливый материал костюма и потянул на себя. Это, наконец, вызвало ответное действие. Землянин повернулся и посмотрел на двоих аноп-пата. Глаза его расширились, обрамлявшая их ткань сдвинулась назад, открывая белки, рот начал двигаться.

Вырвавшись из руки державшего его аноп-пата, землянин начал пятиться до тех пор, пока не уперся в стену. Он продолжал глядеть на пришельцев, рот его двигался, а руки то широко расходились в стороны, то крепко обхватывали грудь.

Двенадцатый Сын сделал шаг вперед, затем задумался. Он не был специалистом по контактам и опять не знал, что делать.

— Так он разговаривать с нами пытается — или нет? Он прямо на нас смотрит.

— Нет,— уверенно сказал Тридцать Первый Сын. Недостаток воображения опять сработал в его пользу.— Он не на нас смотрит. Он смотрит на что-то позади нас.

Одновременно развернувшись, оба аноп-пата внимательно оглядели пространство сзади, но не увидели ничего нового.

— То, что он видит, только в его сознании существует, а не в реальности,— мрачно проговорил Тридцать Первый Сын.— Не хотел бы я увидеть это.