— Да, да… — озадаченно произнес Баскаков и положил ручку, — можешь подниматься.
Он отключил телефон, недоумевая, как мог забыть отпустить Яна, скользнул теплым взглядом по египетской статуэтке, все еще украшавшей его стол, и снова погрузился в отчеты. Вскоре в дверь твердо постучали, и в кабинет вошел Ян и, едва закрыв за собой дверь, остановился.
— Где?!..
— Проходи, садись.
Ян опустился на стул и снова спросил:
— Где он?
— Его больше нет, — ответил Баскаков, перебирая бумаги. — Ты можешь идти домой, Ян. До завтра ты мне не нужен.
— Не понял, — на лице Яна отразилось жесточайшее разочарование и только потом уже удивление. — Кому вы приказали? Кто повез его на дачу? И почему без меня?
Баскаков откинулся на спинку кресла и раздраженным голосом рассказал Яну, что произошло, и под конец его рассказа лицо Яна стало злым и бумажно-белым.
— Вы его… что?.. отпустили?! Вы что наделали?!!
— Следи за тоном! Да, отпустил. Но отпустил я мертвеца, ясно?! Он умер через двадцать минут после того, как вышел отсюда — человек Сергеева уже отзвонился. То, что я ему дал, действует стопроцентно и вызывает обширный инфаркт. Абсолютно неподозрительный труп! Тихая спокойная смерть, в привычной обстановке… в конце концов, я ему кое-чем обязан…
— Только не пытайтесь меня уверить, что вами двигали исключительно сентиментальные побуждения! — перебил Ян Баскакова вне себя от ярости. — Вы просто хотели сами… своей рукой!.. И пустили насмарку всю мою работу!
— Не забывайся! — зло сказал Баскаков. — Схимник мертв! Уж постарайся смириться с этим и с тем, что убил его не ты!
— Значит, его уже повезли в морг? — Ян встал, нервно поправляя очки. — Я сейчас проверю…
— Не занимайся ерундой!
— Вы плохо знаете Схимника. А я его знаю хорошо, — медленно произнес Ян. — Я поверю, что он мертв, только, когда увижу его труп. Трупа я пока не видел. Убить его отнюдь не просто, и, вы уж простите, Виктор Валентинович, но вам это не по силам. Даже мне это сложно. Поэтому я…
В этот момент дверь кабинета распахнулась, и влетел встрепанный коренастый, по простому одетый человек средних лет, волоча за собой двух охранников, которые, вывернув ему руки назад, пытались удержать, но он упорно тащил их за собой, и они скользили подошвами по гладкому полу.
— Ты что, Сергеев, совсем обалдел?! — крикнул Баскаков вставая, и Ян резко развернулся, загораживая его. — Что стряслось?! Отпустите его!
— В больнице… — Сергеев замолчал, чтобы набрать воздуха, — в больнице охрану перебили. Четверых положили! Двоих ранили! Пацан этот… Новиков… пропал! И Бон тоже!
— Давно? — деловито спросил Ян.
— Да вот только что! Виктор Валентинович, это Схимник был по описанию. Виктор Валентинович, что это за хрень вообще происходит?!
— На чем он уехал? — Ян повернулся к Баскакову, даже не пытаясь спрятать торжествующей улыбки.
— Не знаю… не видели.
— Хорошо, выйди пока.
Сергеев нерешительно посмотрел на Баскакова, тот мрачно кивнул на дверь, и через несколько секунд они с Яном остались в «кабинете» одни.
— Резво нынче покойники работают! — скептически-укоризненно заметил Ян и сунул в рот сигарету, но не зажег ее, памятуя, что в «кабинете» не курят. — Угадайте-ка, кому он Новикова повез?!
— Найди его Ян, — тихо сказал Баскаков, положив на стол сжатые кулаки. — Найди эту тварь. И как можно быстрее.
— Я-то найду, — самодовольно ответил Ян и сунул руки в карманы. — Но… Помните ту сумму, которую вы называли мне в прошлый раз. Так вот, я хочу на этот раз получить ее целиком. И сейчас же.
Баскаков прищурился, и весь его добродушный благообразный облик вдруг смазался, истончился, и наружу выглянул истинный — беспощадный расчетливый хищник, которому уже так долго удавалось удерживать в своих когтях большой богатый город.
— А не много ли ты на себя берешь, мальчик?!
— В самый раз, — спокойно сказал Ян, поправляя очки. Сейчас он казался как никогда интеллигентно-беззащитным. — Заплатите мне, и тогда я займусь делом. Только так.
— Хорошо, — сквозь зубы произнес Баскаков и взял телефонную трубку. — Ты получишь деньги немедленно.
Он быстро отдал в телефон несколько распоряжений, бросил его на стол, и Ян удовлетворенно кивнул.
— Вот и славно. Надеюсь, в этот раз его не надо привозить живым?
— Нет.
Ян молча кивнул и вышел из «кабинета», на ходу доставая телефон. Едва дверь за ним закрылась, как Баскаков вскочил и заметался по кабинету, с шипением выдыхая воздух сквозь сжатые зубы.
— Как ты мог выжить?! — глухо произнес он. — Кто тебя купил?! Она?! У нее нет таких денег?! Чем она могла тебя взять?! Чем она могла взять такое быдло, как ты?! Неужели Илья был прав?! Неужели он не бредил?!
Баскаков остановился возле малахитового столика, и его взгляд упал на бутылку с коньяком, которая все еще поблескивала на столешнице, и в ядовитой жидкости за стеклом меланхолично тонули последние отблески солнца. На мгновение он застыл, шумно дыша и глядя на бутылку, потом вдруг схватил ее за горлышко и с размаху хватил бутылкой о мозаичный пол. Тотчас тяжелые двери распахнулась, и в «кабинет» с грохотом влетели охранники с оружием наготове. Но Баскаков уже взял себя в руки и небрежным жестом приказал им удалиться.
— Что происходит?! — бормотал он, бродя по «кабинету» и разглядывая свои сокровища. — Что со всеми нами творится?!
Но вещи не могли дать ответа, и лица мраморных статуй были безмятежны, и глаза из высохших века назад цветных мазков смотрели сквозь него, и металл и камни поблескивали с издевательским равнодушием, и деревянная египтянка на столешнице, застыв в вечном движении, улыбалась. «Кабинет» молчал, и только громко щелкал маятник больших часов, и восседающий на нем смеющийся Амур весело порхал туда-сюда. Баскаков остановился возле часов, глядя на маленького бога, беспечно оседлавшего маятник, и чем дольше он смотрел на него, тем громче, неотвратимей и зловещей становился звук уплывающих в никуда секунд. Его пальцы задрожали.
— Ты не бог! — прошептал он хрипло. — Ты дьявол!
Он протянул руку, отворил изящную дверцу и остановил часы.
Часть 3
ТОЧКА ВОЗВРАТА
Рассвет проходит стороной, боясь коснуться твоих глаз,Пока ты спишь — ты человек, проснешься зверем.Под кожей век цветные сны, играет тихий, тихий джаз —Так хорошо, но ты встаешь — ты крови верен.Седое сердце, мертвый взгляд и привкус соли на губах —Ты страх отведал и сполна напился боли.В тебе так пусто и темно, как в этих серых городах,Но ты умело день за днем играешь роли.Ты точно знаешь, где искать, ты помнишь запах их следов,Его так трудно позабыть — тот запах серы.И ты идешь из года в год дорогой тысячи ветров,Дорогой тысячи следов и волчьей веры.И той дороге нет конца, хоть ничего не изменить,И так спокойно бьется в такт седое сердце.Ты доверяешь лишь луне, и спать ложишься словно жить,Лишь часто смотришь на часы — ведь ты не вечен.Как я хочу тебя спасти, тебя к своей душе прижать,Другую жизнь тебе пою, но все без тoлку.И с каждым днем все крепче лед и все спокойней убивать,И так бездумно холодны объятья волка.
I
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});