— Я пойду прогуляюсь, не буду вам мешать. — с видом благодетеля сказал Томас. Он был сильно доволен собой и своим благородством.
— Это вовсе не обязательно. — холодно отозвался Блэйд.
— Да ладно. — иронично улыбнулся Эдвард. — Я все равно собирался подышать воздухом.
— Как хочешь.
Ноэль взял Леру за локоть и отвел в одну из комнат. Благо, не в ту, где они провели свою единственную ночь. Помнит ли он о ней? И о том, как хорошо им было вместе. Помнит, решила она, глядя на его напряженный профиль.
— Завтра мы с тобой прогуляемся в Центральный Парк, но сначала необходимо кое-что купить тебе из одежды.
— Я не могу позволить тебе опять тратить деньги. Тем более, что отдавать мне не чем. — она сцепила за спиной руки, чувствуя себя глупо и навязчиво. В клинике было спокойнее. Она не принимала вещи из его рук. Он передавал ей одежду через врачей и служащих клиники, понимая, как ее это сильно напрягает. Он увез Леру из Москвы в свитере и джинсах. Больше у нее с собой ничего не было. И хуже всего то, что даже нижнее белье покупал ей он, и колготки, и носки, и даже ночную рубашку. Лера не могла не отметить, что у него хороший вкус. Но, скорее всего, выбирал не он, а продавщицы. Нужно было только сказать размер.
— Лера, я не обеднею. — снисходительно улыбнулся он. Девушка почувствовала себя несмышленой маленькой девочкой. Он все знает, все делает правильно, а она совершает одну ошибку за другой. — Ты есть будешь? Заказать тебе что-нибудь?
— Я могу сама приготовить, если у тебя есть продукты. — несмело предложила она. Угостить его ужином было бы очень уместно после всех его заслуг перед ней.
— Замечательно. Тогда ступай на кухню. Кстати, ты можешь выбрать себе одежду из каталога. Так было бы гораздо проще. Я сделаю заказ сегодня, а завтра уже все доставят и по магазинам ходить не надо. Сэкономим время.
— Хорошо.
— Я принесу каталог сюда и оставлю на тумбочке. Как освободишься, посмотришь и выпишешь коды.
— Спасибо. — Лера отвела взгляд. Ноэль приподнял ее лицо за подбородок и посмотрел в синие смущенные глаза.
— Не стоит меня благородить, Лера. Это пустяки, поверь. Если что-то нужно, просто попроси. Я хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда, я друг. А друзья помогают друг другу.
— Да. — кивнула Лера. — Спасибо.
— Ты снова становишься похожей на себя прежнюю. Вечные извинения и выражения благодарности.
— Но на учительницу я больше не похожа.
— А ты никогда не была на нее похожа. Я просто дразнил тебя. — он искренне улыбнулся. — Хорошо, что ты здесь. Я рад. Правда.
От его признания у Леры перехватило дыхание. Губы задрожали, она готова была разрыдаться.
— Ты в порядке? — тревожно спросил он, заметив перемену в ее настроении. Лера уткнулась лицом в его плечо и всхлипнула. Ноэль замер, растерявшись. Она почувствовала, как напряглись его мышцы, ощутила знакомый аромат его тела, и зарыдала еще горше. Ноэль дотронулся до ее волос и неуверенно и даже робко провел по ним.
— Не нужно плакать. Все хорошо. — сказал он мягко.
— Я была такой дрянью. Я полная дура. — всхлипывала она. Рубашка его намокла от ее слез.
— Хорошо, что ты это понимаешь. — беззлобно усмехнулся он. — Осознание своих ошибок — это первый шаг к их исправлению
— Ты думаешь, такое можно исправить? — с сомнением спросила она, отстраняясь. — Извини, я рубашку испортила.
— Ничего. Тебе нужно было выплеснуть негатив.
Потом он ушел в душ, а Лера принялась за приготовление ужина. Она волновалась и боялась сделать что-то не так. Меню получилось простым, но питательным. Салат из свежих овощей и спагетти с сыром и грибами, кофе и бутерброды.
Они ужинали на кухне. Ноэль включил что-то из классики, достал бутылку вина, и предложил ей бокал. Лера отрицательно покачала головой. Он одобрительно улыбнулся. Они ели молча, слушая музыку и размышляя каждый о своем. Иногда их взгляды встречались, И Маринина понимала, что нужно что-то сказать, чтобы заполнить эту длительную паузу. Но когда дело касалось серьезных вещей, красноречие ее покидало, становилось тяжело дышать. Она комкала в руке салфетку и смотрела в тарелку. Есть совсем не хотелось.
— Ноэль… — тихо начала она, робко подняв на него глаза. — Все, что я наговорила тебе, когда ты пристегнул меня наручниками к батарее — неправда. Я была не в себе.
— Я знаю. — он спокойно улыбнулся.
— И когда просила не убивать Адеева, я…. - она осеклась, как помрачнело его лицо. — Ты не хочешь это обсуждать?
— Нет. — однозначно сказал он, вытирая губы салфеткой. — Это уже неважно.
— Важно. — с неожиданной настойчивостью произнесла Маринина. — Для меня важно. Я хочу, чтобы ты все понял правильно. Ты был без оружия, а он набросился на тебя. Я должна была испугаться за тебя.
— Но не испугалась. — в глазах его застыл лед. — Лер, не нужно ничего объяснять.
— Подожди… — она накрыла его руку своей ладонью. — Нужно. Понимаешь…. — Лера мгновенье собиралась с мыслями и подбирала нужные слова. Господи, как же это сложно.
— Лера! — он скинула ее руку, и гневно посмотрел на нее. — Все уже в прошлом.
— Нет, для меня нет. Я не смогу жить спокойно, если не скажу. — она отчаянно закусила губу, отводя взгляд куда-то ему за спину. — В тот момент я не могла мыслить здраво.
— Я понимаю.
— Не перебивай, пожалуйста. — попросила Лера. — В тот момент я видела только маленького мальчика, который лишился своей семьи. Я винила себя в том, что он стал таким. Это никак не было связано с нашими с ним отношениями. Я ошибалась не только в этом…. Господи, дай мне силы. — вздохнула она. — Я видела тебя раньше…. Да нашей встречи.
— То есть? — он в недоумении нахмурил брови.
— В ту ночь, когда мне впервые приснился кошмар, в котором убили женщину, я отчетливо увидела твое лицо, и потом еще раз. Даже во сне ты меня поразил. Я думала, что таких как ты не бывает, а потом мы встретились в Венеции. Я испугалась. Мне казалось, что никогда не смогу долго удержать такого мужчину, как ты. Я всегда обходила стороной трудности. Я не в тебя не верила, я не верила в себя. Я пыталась избавиться от чувств, которые ты во мне вызывал, я сделала все, чтобы лишить себя даже надежды. Уцепилась метровой хваткой за абсурдную идею с нашим родством. Я же знала, чувствовала, что это бред полнейший. Ты все понял, а я знала, что не смогу сопротивляться, если ты станешь настаивать. Я кинулась на Адеева от отчаянья, от страха. Он был для меня олицетворением стабильной размеренной жизни, а с тобой была полнейшая неизвестность. Я не так эмоциональна, как ты, я не могу жить чувствами. Они делают меня слабой, уязвимой, я не узнаю себя, не понимаю, а это всегда пугает. Я думала, что, если ты уйдешь, я снова стану сама собой. А потом оказалось, что все что я делала, неправильно и глупо. Адеев вместо стабильной жизни предложил мне смерть. Но мне кажется, что какой-то частью своей испорченной жесткой сущности он любил меня. Я обоих вас предала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});