Лицо Лили, раскрасневшееся от огня, сильно исхудало, черты заострились. Может быть, она больна? Ему казалось, что она всего лишь потеряла сознание, но ее неподвижность испугала его. Дэвон начал слой за слоем снимать с нее лохмотья и вдруг замер, не дыша, когда из-под груды тряпья показался мягкий холмик ее живота, обтянутый грубой домотканой холстиной. Ошеломленный, он никак не мог поверить своим глазам, не мог осмыслить того, что видел. Протянув руку, Дэвон коснулся ее. Его пальцы одеревенели от напряжения, и поначалу он ничего не ощутил, но постепенно, по мере того как напряжение слабело, истинное значение увиденного стало доходить до него. Он закрыл глаза и принялся осторожно проводить ладонью по ее животу, чувствуя, как его сердце переполняется непереносимо острым переживанием, настолько сильным, что ему захотелось плакать.
– Лили, – сказал он.
Она очнулась. Ее взгляд был затуманен, лицо полно недоумения.
– Я нашел тебя. Лили. Я уже почти отчаялся. Что-то промелькнуло в ее глазах. Дэвон надеялся, что она его узнает, безмолвно молил о прощении, мысль об искуплении вины осветила все черные уголки его души. Вдруг Лили распахнула руки, и они обнялись.
Темно-рыжие волосы, подсвеченные все еще бушевавшим у нее за спиной пожаром, растрепались и стояли копной. Дэвон зарылся в них лицом и крепко прижал ее к себе, весь дрожа, ощущая на губах соленый вкус своих собственных слез.
– Дорогая, – шептал он, баюкая ее, – слава Богу, слава Богу!
– Ему хотелось взглянуть ей в лицо, но не было сил выпустить ее из объятий. – Я искал тебя повсюду. Повсюду! Если бы я не увидел пожар, то никогда бы тебя не нашел. Слава Богу, Лили?
Наконец он отпустил ее и начал рассказывать по порядку, хотя это было и нелегко: Дэвон торопился и захлебывался словами.
– Сначала я пошел в дом Сомса. Он отказался со мной разговаривать, но его жена подошла ко мне на пороге, когда я уже собирался уходить, и сказала, что видела, как ты ушла из города в западном направлении.
Он умолк, вспоминая, как миссис Сомс бочком, словно краб, подобралась к нему в полутемном холле, схватила его за рукав и испуганно прошептала: “Они выбросили на улицу ее одежду!” При этом воспоминании ему стало не по себе, и он решил избавить Лили от некоторых подробностей.
– Я искал тебя много недель, но никак не мог найти. И только несколько дней назад – не помню точно когда – маленький мальчик из Боуви-Трэйси сказал мне, что прошлой осенью видел леди с рыжими волосами. Она уехала с колдуньей, живущей на болотах, у которой пес – настоящий дьявол.
Лили ничего не ответила, а разобрать, что означает выражение ее лица, Дэвон не мог из-за темноты.
– С тобой все в порядке, дорогая? Ты хорошо себя чувствуешь? Ребенок…
Она оттолкнула его протянутую руку и торопливо поднялась на ноги, неловко оскальзываясь и спотыкаясь. Дэвон тоже вскочил и подхватил ее.
– Осторожно, любовь моя, ты не…
– Клей умер?
Ее голос ледяным клинком пронзил его сердце: никогда раньше ему не приходилось слышать такого холодного, бесстрастного тона.
– Нет-нет, – поспешил он успокоить ее, – Клей выздоровел. Он все еще слаб, не такой, как был, но доктора говорят, что он поправится.
Лили отвернулась и взглянула на огонь, а Дэвон начал с беспокойством разглядывать ее исхудалый профиль. Она казалась такой странной!
– Кто жил здесь с тобой. Лили? Ты была одна? Он оглянулся на лабиринт покрытых инеем, причудливо поблескивающих в зареве пожара статуй, окружавший их со всех сторон. Ее пес по-прежнему стоял рядом с нею, как часовой, настороженный и невозмутимый. Во все стороны от пожарища летели искры, описывая кривые, прежде чем угаснуть с шипением на промерзшей земле.
– Лили, с тобой все в порядке?
Дэвон сделал шаг к ней, но она отступила вместе с собакой.
– Мне холодно, – прошептала Лили, обхватив себя руками.
Он тотчас же сбросил свой теплый черный плащ и окутал ее плечи.
– Мы поедем домой завтра, – прошептал Дэвон. Он прижался щекой к ее щеке. Она вздрогнула. Дэвон подумал, что от холода.
Огонь стал угасать. В радиусе шести футов вокруг дома земля оттаяла из-за сильного жара. Дэвон отвел Лили на теплый и чистый участок и помог ей снова сесть. Ему хотелось опять прикоснуться к ней, но она держалась так прямо и напряженно, что он не осмелился.
– Поговори со мной, Лили. Что с тобой случилось? Расскажи мне, как ты жила все это время. Ты была совсем одна?
Она не отвечала.
– Лили!
Она легла на бок спиной к нему, свернувшись клубочком и сцепив руки под подбородком.
Она устала, твердил он себе, может быть, она даже больна, и ей, конечно, нужен отдых. Они поговорят завтра. Он склонился над нею, пытаясь заглянуть ей в лицо. Тени причудливо играли на ее бледных щеках и заострившейся, но все еще изящной линии подбородка. Прошло несколько минут. Может, она уснула? Дэвон поежился и опустился на землю рядом с Лили, прижавшись грудью к ее округленной спине, ища ее тепла. Его рука естественным жестом потянулась и обхватила ее живот. Он стал думать о ребенке. Своем ребенке. Он и сам не мог разобрать, что чувствует, помимо тревоги за Лили и за младенца. И все-таки где-то в самой потаенной глубине его души робко зашевелилась радость: слабенький, пугливый ночной зверек, опасливо прячущийся от света. По привычке Дэвон отнесся к этому ощущению с недоверием. Но Лили ждет от него ребенка! Он вдруг почувствовал, что взлетает, отрывается от земли. Если бы все это сбылось, если бы он мог Сохранить Лили и ребенка…
Вот только что он мог дать взамен? В его скудном Существовании не было ничего, что можно было предложить в обмен на столь бесценные дары. И все же… Лили уже столько раз его прощала! Дэвон боялся чего-то просить, боялся надеяться, но ничего с собой поделать не мог. Уж, казалось бы, в чем он никак не мог себя упрекнуть, так это в избытке веры в будущее, однако в этот час ему хотелось отбросить все возможные опасения и просто радоваться свершившемуся чуду. В течение долгих месяцев он жил как в бреду, не в силах выйти за пределы терзавшего его кошмара. Теперь Кошмар кончился: теперь он мог защитить ее. Она была здесь, здесь, в его объятиях. Ее нежный профиль смягчал грубую жестокость окружающего пейзажа. Ее тонкое плечо, упиравшееся ему в грудь, тихонько вздымалось и опадало в такт ее дыханию, пахнущие дымом Волосы щекотали ему лицо. А завтра они вместе поедут домой.
Дэвон заснул. Когда он проснулся. Лили сидела рядом на коленях и наблюдала за ним. Зимний рассвет низко висел над болотами, свинцово-серый и враждебный. Дэвон протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но она отклонилась.
– Вы можете кое-что сделать для меня? Он сел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});