Читать интересную книгу Унесенные ветром. Том 2 - Маргарет Митчелл

Пока Скарлетт смотрела на Арчи, он вдруг повернулся к огню и сплюнул свою жвачку с таким трубным звуком, что Индия, Мелани и тетя Питти подскочили, точно рядом с ними разорвалась бомба.

— Да неужели обязательно так громко плеваться? — воскликнула Индия звенящим от раздражения голосом.

Скарлетт в изумлении подняла на Индию глаза: обычно она была такая сдержанная.

Арчи же, нимало не смутившись, в упор посмотрел на Индию.

— Выходит, обязательно, — холодно заявил он и снова сплюнул.

Мелани, в свою очередь, хмуро взглянула на Индию.

— Я всегда была так рада, что наш дорогой папочка не жевал табака, — начала было тетя Питти, и Мелани, нахмурясь еще больше, резко повернулась к ней.

— Да перестаньте, тетушка! Это же бестактно! Скарлетт еще ни разу не слышала, чтобы Мелани говорила таким тоном.

— Ах ты, батюшки! — Тетя Питти опустила шитье на колени и обиженно надулась. — Ну, скажу я вам, просто не понимаю, что это на всех вас сегодня нашло. Вы с Индией обе такие злющие, такие раздраженные, точно две старые перечницы.

Слова ее повисли в воздухе. Мелани даже не извинилась за свою резкость, а лишь усиленно заработала иглой.

— Стежки-то у тебя получаются с целый дюйм, — не без ехидства заметила тетя Питти. — Все это придется распороть. Да что с тобой?

Но Мелани и тут ничего не ответила.

«А ведь и в самом деле с ними что-то происходит», — подумала Скарлетт. Быть может, она была слишком занята собственными страхами и чего-то не заметила? Да, несмотря на все старания Мелани придать этому вечеру атмосферу, какая царила здесь в любой из пятидесяти других, что они провели вместе, сегодня в воздухе чувствовалась нервозность, которую нельзя было объяснить только тревогой и возмущением по поводу того, что произошло несколькими часами раньше. Скарлетт исподтишка оглядела сидевших в гостиной женщин и вдруг перехватила взгляд Индии. Ей стало не по себе — такой в этом испытующем взгляде был бесконечный холод, более сильный, чем ненависть, и более оскорбительный, чем презрение.

«Точно я виновата в том, что случилось», — возмущенно подумала Скарлетт.

Индия теперь взглянула на Арчи — во взгляде ее была уже не досада, а вопрос и смутная тревога. Но Арчи не ответил на ее взгляд. В эту минуту он смотрел на Скарлетт таким же холодным, жестким взглядом, каким только что смотрела Индия.

Унылая тишина воцарилась в комнате: Мелани перестала поддерживать разговор, и Скарлетт услышала, как на дворе завывает ветер. Вечер стал вдруг удивительно неуютным. Теперь Скарлетт отчетливо почувствовала, насколько у всех напряжены нервы, и подумала, что атмосфера, вероятно, весь вечер была такой, только она в своем расстройстве не обратила на это внимания. В лице Арчи было что-то настороженное, выжидающее, а его заросшие волосами уши, казалось, стояли торчком, как у рыси. Мелани и Индия хоть и крепко держали себя в руках, но обеих что-то явно волновало, и они то и дело вскидывали голову, отрываясь от шитья, лишь только на дороге раздавался цокот копыт, или стонали ветки под порывом ветра, или, шурша, падали на лужайку сухие листья. Стоило треснуть полену в камине, как обе вздрагивали, точно слышали чьи-то крадущиеся шаги.

Что-то было не так, но Скарлетт терялась в догадках — что именно. Что-то происходило, а что — она не знала. Взглянув на пухлое, простодушное лицо тети Питти, которая сидела, обиженно надувшись, Скарлетт поняла, что старушка тоже ничего не знает. А вот Арчи, Мелани и Индия — знают. Скарлетт казалось, что она слышит в тишине, как мечутся мысли в мозгу Индии и Мелани — точно птицы в клетке. Обе они что-то знали, чего-то ждали, хоть и делали вид, будто ничего не происходит. Их внутренняя тревога передалась Скарлетт, и она стала нервничать еще больше. Неловко орудуя иглой, она уколола большой палец и слегка вскрикнула от боли и досады — все вздрогнули, а она стала нажимать на палец, пока не показалась яркая капля крови.

— Я сегодня слишком взвинчена, совсем не могу шить, — заявила она и швырнула шитье на пол. — До того взвинчена, что, кажется, сейчас закричу. Я хочу домой, хочу лечь в постель. Фрэнк знал это и мог сегодня никуда не уходить. Он все только болтает, и болтает, и болтает насчет того, что надо защищать женщин от черномазых и «саквояжников», а вот когда ему самому пришло время защитить женщину, где он, спрашивается? Сидит дома и ухаживает за мной? Ничего подобного, шатается где-то с другими мужчинами, которые тоже все только болтают и…

Ее разгневанный взгляд остановился на лице Индии, и она осеклась. Индия прерывисто дышала; ее светлые, без ресниц глаза в упор смотрели на Скарлетт, в них был ледяной холод.

— Если это вас не слишком затруднит, Индия, — язвительным тоном заговорила Скарлетт, — может быть, вы скажете, почему вы так глядите на меня весь вечер, я была бы вам чрезвычайно признательна. У меня что, лицо позеленело или еще что-нибудь не так?

— Меня нисколько не затруднит сказать вам. Я даже сделаю это с большим удовольствием, — заявила Индия, сверкнув глазами. — Просто мне противно присутствовать при том, как вы поносите такого прекрасного человека — ведь мистер Кеннеди, к вашему сведению…

— Индия! — предостерегающе воскликнула Мелани, крепко сжав в руках шитье.

— По-моему, я знаю своего мужа лучше, чем вы, — заметила Скарлетт; намечалась ссора, первая открытая ссора с Индией — от этой перспективы у Скарлетт сразу поднялось настроение и нервозность как рукой сняло.

Мелани поймала взгляд Индии, и та нехотя сжала губы. Но почти тотчас снова заговорила, и в голосе ее звучала холодная ненависть.

— Мне тошно слушать, Скарлетт О’Хара, ваши рассуждения о том, что кто-то должен вас защищать! Да разве вам нужна защита! Если бы вы в ней нуждались, никогда бы не стали так себя вести, как все эти месяцы, не раскатывали бы по городу, выставляя себя напоказ в расчете, что все мужчины станут восторгаться вами! Вы сегодня получили по заслугам, и будь на свете справедливость, вам досталось бы еще пуще.

— Ох, Индия, замолчи! — воскликнула Мелани — Пусть говорит! — выкрикнула Скарлетт. — Мне это очень даже нравится. Я всегда знала, что она меня ненавидит, но слишком она двуличная, чтобы признаться в этом. А сама ходила бы по улицам голая от зари до темна, если б думала, что кто-нибудь станет восхищаться ею.

Индия вскочила, вся ее длинная плоская фигура сотрясалась от гнева.

— Я в самом деле ненавижу вас, — отчетливо, хотя и дрожащим голосом, произнесла она. — Но я молчала не потому, что я двуличная. Вам этого не понять, потому что вы.., вы лишены чувства приличия, представления о хорошем воспитании. Я вела себя так просто потому, что если мы не будем держаться вместе и не подавим в себе наши маленькие нелюбви и ненависти, ни за что нам не побить янки А вы.., вы.., вы все сделали, чтобы уронить престиж приличных людей: стали работать и опозорили хорошего мужа, давая повод янки и всему сброду смеяться над нами и делать разные оскорбительные замечания насчет того, что никакие мы, дескать, не аристократы. Янки ведь не знают, что вы — не из нашей среды и никогда к ней не принадлежали. Где им понять, что в вас нет ни капли благородной крови. И когда вы разъезжаете по лесам, давая любому черному или белому злоумышленнику повод напасть на вас, вы тем самым даете им повод напасть на любую добропорядочную женщину нашего города. А теперь из-за вас наши мужчины рискуют жизнью, потому что вынуждены…