— Шумера больше нет, — мрачно ответил Креол. — Мардук и Энлиль превратились в легенды — никто больше не верит даже в их существование. Куш… То место, где он когда-то был, теперь называют Эфиопией. Но это уже совсем не тот Куш.
Шамшуддин омрачился. Но Хуберт принес ему горячий и крепкий турецкий кофе, и он мгновенно развеселился и позабыл обо всех невзгодах.
— Кавах здесь хороший, — поделился он, прихлебывая черную жидкость. — На родине моих отцов его готовили в песке. Брали бунаджбену[43], клали туда зеленые бобы каваха, заливали водой — и в раскаленный песок. Во время длинных переходов нет лучшего средства, чтоб поддержать силы, да благословит это растение Инанна! А еще можно смешивать ягоды каваха с жиром — получается хорошая дорожная еда. Но тут он лучше. Как вы его готовите, расскажи еще раз?
— Сначала надо взять турку, сэр, — начал рассказывать рецепт Хуберт. — Турка — это специальный медный кофейник в виде кастрюльки с длинной ручкой. Следует залить его водой наполовину, добавить сахара по вкусу…
— Я сахар не люблю! — напомнил Шамшуддин.
— Следовательно, для вас мы его вообще не кладем. Нагреваем турку на медленном огне, пока не закипит, насыпаем молотый кофе, хорошенько размешиваем и снова ставим на огонь. Когда по краям образуется пенка, снимаем турку, даем немного остыть и снова нагреваем. Так два-три раза… а лучше — пять. Подавать следует прямо в турке. Надеюсь, вам нравится, сэр?
— Очень! — отхлебнул еще Шамшуддин.
Креол никогда раньше не рассказывал о старом друге и соученике. Так, пара случайных обмолвок. И вот теперь этот старый друг рассказал о себе сам.
Чернокожий архимаг явился не во плоти. Но и полноценным призраком он тоже не стал. Нет, он приобрел некий суррогат тела — непрозрачный, достаточно плотный, нуждающийся в органической «подкормке», но все же не вполне материальный. Он не спал, мог проходить сквозь стены (хотя при этом на них оставалось склизкое светящееся вещество), а если смотреть искоса — становился расплывчатым, или даже вовсе пропадал. Это «тело» лишь внешне походило на человека — рентген уверенно объявил бы, что перед ним всего лишь голограмма, а вскрытие не нашло бы никаких органов — лишь сплошная вязкая масса.
Креол назвал подобное состояние «маргул» — нечто среднее между человеком и призраком.
Новый балкон оказался совсем не таким, как старый. Он увеличился, обзавелся навесом, стал более удобным и современным. Шамшуддин уже успел обустроить себе уютную беседку — Хуберт не успевал подносить кофе, поглощаемое в огромных количествах. Руль он удерживал телекинезом… да и чашку тоже.
За чашкой кофе Шамшуддин и поведал, где был все это время. Он погиб в семьдесят четыре года — всего через несколько месяцев после получения звания архимага. Очень нехорошо погиб — был проглочен заживо. И не кем-нибудь, а самим Хастуром!
В этом месте Креол перебил его, выдав небольшую справочку по Хастуру. Этот архидемон когда-то был чудовищно могущественным существом — заклятым врагом Ктулху. Много веков они дрались с ним на равных, меряясь Силой. И Сила Ктулху оказалась больше — в конце концов он одолел Хастура, изувечил его и низверг на самое дно Бездны. После этого Хастур «сдулся» — сильно уменьшился в размерах, ослаб, лишился львиной доли разума, а как следствие — магических сил. Из Темного бога он стал всего лишь зверобогом.
Зверобогом-демоном.
И за двадцать лет до смерти Креола Хастуру удалось пробить печати и вырваться в Шумер. К этому приложил руку один из тогдашних магов… впрочем, это все уже дела давно минувших дней. Главное то, что в конце концов архидемона одолели и вышвырнули обратно в Лэнг. Но он успел поглотить больше двух десятков гильдейских магов — магия вообще малоэффективна против зверобогов, у них к ней повышенный иммунитет.
Среди проглоченных был и Шамшуддин.
Креол несколько раз пытался вытащить душу старого друга — самого надежного товарища во всей Гильдии. Но Лэнг не выпускает того, что попало в их щупальца, — архимаг был отправлен в Бездонный Хаос. Их «запасник», где хранятся самые ценные сокровища.
Но теперь, спустя пять тысяч лет, когда Креол стал сильнее, а Лэнг — слабее, когда бывший Верховный Маг заполучил колоссальный источник энергии в виде Сердец Султанов… теперь он все-таки смог совершить ритуал Освобождения. За всю историю Лэнга Шамшуддин стал всего лишь третьим, кому посчастливилось вырваться из Бездонного Хаоса.
Несмотря на то, что пять тысяч лет, проведенных в заточении, показались ему от силы двадцатью (в Бездонном Хаосе время течет в десятки раз медленнее), Шамшуддин остался очень недоволен «курортом». При одном упоминании Лэнга или кого-то из его демонов мулат начинал трястись, как эпилептик, и злобно брызгать слюной. А уж когда в его присутствии произносили имя Хастура… Если Креол в минуты бешенства чернел, словно измазался в саже, то Шамшуддин становился цвета извести.
Из чернокожего архимага получился куда лучший рулевой, чем был из сэра Джорджа. Он к этому рулю даже не прикасался. Собственно, он вообще не так уж много времени проводил на балконе-рубке — только когда пил кофе. Правда, кофе он как раз пил в ОГРОМНЫХ количествах. Чувство вкуса у маргулов слегка притуплено, поэтому они могут получать удовольствие только от очень острых напитков.
Вроде того же турецкого кофе.
Остальное время Шамшуддин проводил в самых разных местах. Помогал Креолу в работе, смотрел телевизор… и пил кофе. Да, об этом уже говорилось неоднократно, но… но он все время пил кофе! Горячий, крепкий, черный кофе. За пять тысяч лет он так соскучился по этому напитку, что теперь вообще не расставался с чашкой. Хуберт едва успевал готовить новые порции.
Еще они с Креолом немного поиграли в теннис. Хубаксис орал и скандалил, не желая работать мячиком, но архимагам это только добавляло веселья.
— Как… в старые… добрые… времена! — весело крикнул Шамшуддин, отбивая очередной удар. — Помнишь, я гостил у тебя в Шахшаноре?
— А Мешен’Руж-ах наслал на нас песчаную бурю! — вспомнил Креол.
— Точно! А мы ее отразили и вернули обратно!
— Да, весело было…
— Только император разгневался… — дернул щекой Шамшуддин. — Хотя знаешь, брат, мне кажется, то святилище и так бы обрушилось, и без нас.
— Да, мы его и подтолкнули-то самую малость… Ну подумаешь — мы же потом заново отстроили?
— И то верно! — хохотнул Шамшуддин. — Ну что — за кем победа?
— Раб? — строго посмотрел на Хубаксиса Креол. Кроме всего прочего джинн вел счет.
— Пять-один в пользу моего хозяина! — отдуваясь, взвизгнул Хубаксис.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});