дом. Возле него верхом на лошади сидела Линга. Когда-то утоптанный двор начинала захватывать трава, печать запустения лежала на самом доме и на брошенной во дворе сломанной повозке, пустых яслях, привязи с металлическими крючьями. Подул ветер, и в проеме высоких ворот шевельнулась тень. Возле одного из столбов висел человек.
69.
— Эл всемогущий! — побледнев, прошептал Ангес.
— Маркип! — вскричал Швар. — Чтобы мне сдохнуть, Маркип. Его четыре дня назад Свагор послал в Заводье. Дал лучшую лошадь! Какая к демону лошадь! Недалеко же ты уехал, парень…
Отряд остановился у ворот.
— Лукус, Линга! — Хейграст спрыгнул с лошади. — Осмотрите дом, только аккуратно. Титур, прекрати жевать, оставайся у ворот и смотри в оба. Дженга, твои молодцы постоят на дороге, пока мы разберемся, что к чему? Привал будет недолгим.
— Конечно, нари, — благодушно улыбнулся банги, слезая с повозки. — Пока мне ничто не угрожает, они в твоем распоряжении!
Хейграст кивнул и обернулся к Дану:
— Давай-ка, парень, залезь на столб и обрежь веревку.
Дан спрыгнул с лошади, подошел к воротам, стараясь не глядеть на тело, забрался по жердям на четыре локтя, обхватил оструганный ствол и вскарабкался еще выше. Взглянув на труп вблизи, мальчишка едва не свалился вниз. Слабый ветерок шевелил на мертвой голове пряди волос. Тянуло сладковатым запахом гниющего тела. На взбухших веках и губах сидели мухи. Дан судорожно сглотнул, подтянулся еще на пару локтей, вытащил меч и судорожно рубанул по веревке. Тело с мягким стуком упало.
Швар подошел к мертвому воину и снял с посиневших рук веревку.
— Кьерды? — спросил Хейграст.
— Не знаю, — буркнул гвардеец. — Веревка деррская.
— Ее могли взять в доме, — предположил Хейграст.
— Ты не знал Урра, здешнего трактирщика, — покачал головой Швар. — Готов поспорить, что он не оставил в доме даже ржавого гвоздя. А кьерды пленным перерезают горло.
— Маркипа могли убить в бою, — сказал Хейграст.
— Его подвесили живым, — не согласился гвардеец.
Швар перевернул тело, показал на пятно крови и отверстие в куртке.
— Ранили в спину, но стрелу вытащили. И подвесили на воротах. Он умирал долго. Не меньше чем полдня. Это не кьерды.
— Тогда кто? — спросил Саш.
— Кто? — Швар поднял голову, обвел глазами встревоженное лицо Хейграста, зло усмехающегося Дженгу, выходящих из дома Лукуса и Лингу, Саша, Дана, испуганного Ангеса. — Негодяев хватает и среди местных. Не все из них так уж добры и благодетельны. Многие пользуются беспорядком, чтобы пополнить свои кошельки. Но это убийство не окажется безнаказанным. С него сняли доспехи, забрали меч. Я узнаю его меч из тысячи. Я сам вручил его Маркипу. Я обучал парня владению мечом. Но не смог обучить защищаться от стрелы, пущенной в спину!
— Швар, — Хейграст положил на плечо гвардейцу руку. — Никто не может защититься от стрелы пущенной в спину, — и добавил, взглянув на Саша, — особенно, если он ее не ждет. Воина надо похоронить. Каким должен быть обряд?
— По обычаям храма, — пробормотал Ангес. — Недолго, но он был моим прихожанином. Как и почти все воины стражи. Я все сделаю.
— Мы все сделаем, — поправил священника Швар. — Потребуется время. Немного.
— Его и будет немного, — кивнул Хейграст и обратился к Лукусу. — Что в доме?
— Пусто. Огонь разжигался в печи три дня назад. Вон там, — белу кивнул в сторону привязи, — следы двух дюжин лошадей.
— На них авглские подковы, — добавила Линга.
— Авглы? — Хейграст нахмурился. — Вот и еще один народ с севера. С ближнего севера. Правда, мы не знаем, кто ехал на лошадях с авглскими подковами. Что, Дженга, — нари обернулся к банги. — Не пожалел еще, что поехал с нами?
— Разве у меня был выбор! — усмехнулся Дженга. — Отчего ты, нари, не стал дожидаться в Утонье дружину наместника?
— Я нетерпелив, — ответил Хейграст. — Как хочешь, но нам придется подумать, что делать с лошадьми. Дан, веди-ка сюда лошадь священника. Титур! Сюда! Послушай, Дженга, тебе не кажется, что мы движемся слишком медленно? Я сомневаюсь, что так мы успеем к первому поселку до темноты!
— Что ты хочешь, нари?
— Как ты посмотришь, если я посажу священника на твою повозку? Его лошадь едва жива. Бросить мы его не можем, прогуливаться в этих местах ночами — тоже.
— Подожди, Хейграст, — поднял руку Саш. — Давай сделаем иначе. Я не слишком хороший ездок, да и вешу вдвое меньше, чем Ангес. Давай-ка я уступлю ему Эсона. На время. К тому же я не буду все время сидеть на повозке, постараюсь бежать столько, сколько могу.
— Я согласен, — торопливо закивал Дженга и показал на Саша. — Пусть со мной едет он.
— Так? — задумался Хейграст. — Ладно. Только имей в виду, Саш, что двигаться мы будем быстрее, и ты долго не пробежишь. Как твоя лошадь, Дженга, выдержит?
— Не сомневайся! — ухмыльнулся банги. — Она выдержит и полдюжины элбанов. Тем более что я легче любого из вас в два или три раза. Это очень хорошая лошадь!
— Пожалуй, — согласился нари и обернулся к белу, который рассматривал копыта Красотки. — Что там?
— Плохо, — покачал головой Лукус. — Я смажу их, конечно, но лучше всего оставить ее в первом же поселке. Ей надо не меньше месяца, чтобы залечить ноги.
— А через месяц она умрет от старости, — поскреб затылок Хейграст и обернулся к Титуру. — А что ты скажешь?
Здоровяк виновато погладил по голове измученное животное:
— А что я могу? Если я побегу как ваш сумасшедший приятель, отстану уже через четверть ли. Это очень хорошая лошадь, но я слишком большой.
— Лошадь у Титура действительно отличная, — согласился Лукус. — Но везти такого великана для нее тяжеловато. И все-таки она справилась. Хотя немного отдыха ей не помешает.
— А времени на отдых у нас нет, — сказал Хейграст и огляделся.
Все его спутники оставались рядом, кроме стражников Дженги и Швара с Ангесом. Гвардеец копал заступом яму в углу двора, а священник разжигал костер.
— Лукус, — попросил нари. — Проследи, чтобы храмовник не привлек дымом непрошенных гостей. Выходим, как только тело будет предано земле. У всех