брать по две машины, чтобы уместить весь багаж.
Только когда последний баул оказался в квартире, Пётр сел на диван и облегчённо выдохнул со словами: «Наконец-то я дома!» Сибирская эпопея, длившаяся восемь месяцев наконец завершилась.
В этот раз компаньоны и их испытанный в прошлогоднем походе проводник Василий прошлись по россыпям в долине рек Марха и Моркока, где местами насобирали, местами намыли изрядное количество алмазов, причем преимущественно цветных: желтых, коричневых, голубых и зеленых. Так как у Анджана имелось больше информации о точках, где поисковые партии, а затем промышленные старатели отыскали на поверхности или близко к поверхности большое количество минералов или нашли крупные по размеру драгоценные камни.
Не преминули старатели на обратном пути посетить новое золотое месторождение, отмеченное на картах Анджана, где намыли золота даже больше, чем в прошлом году. Этот прииск потом зарегистрировали на имя Фёдора. Увлекшись, они чуть было не прозевали катер в Якутск. На этот раз по уговору он дошёл до Оюсута. Благо капитан «Звезды Якутии» Виктор Резвых оказался порядочным человеком и дождался возвращения старателей, да и Ольга, жена Алексея, увязавшаяся хвостиком за Алексеем в Якутию до дома отца, употребила все свои женские чары, чтобы уговорить Виктора подождать экспедицию.
Пока муж и его друзья-компаньоны шлялись по тайге и перелопачивали якутскую землю, Ольга, ожидавшая первенца, провела всё лето в юрте своих родителей. Чтобы не травмировать своих предков, женщина в Якутске переоделась в свои национальные одежды и в родное село прибыла одетая как порядочная замужняя якутка, а не какая там европейская вертихвостка. Будущая мама не сидела в родительском доме без дела, а, сопровождаемая младшими сёстрами, насобирала и засушила целый гербарий лекарственных трав, запаслась кучей амулетов и оберегов, чтобы встретить во все всеоружии первые роды.
Очнувшись от воспоминаний, Пётр встал с дивана и принялся распаковывать чемоданы. Сидихины пригласили Петра в семь вечера на ужин, поэтому он первую очередь выложил на стол подарки для них. Для Вероники парень приобрёл соболиную шубу и соболью шапку, которые в Якутске стоила в пять раз дешевле чем в Динабурге, для Анны-Марты— три шкурки голубого песца на воротник, муфты и, если понадобится, для оторочки пальто. Для Сергея Михайловича Пётр приготовил тоже соболью шапку, но, естественно, мужскую, сшитую по лекалам русской европейской моды. Парень приготовил сувениры и для прислуги семьи соседей. Затем он позвонил цветочнице и заказал два букета: букет фиолетовых фризий и букет алых роз и попросил пригласить ассистента продавца для помощи в упаковки подарков с их упаковочным материалом.
Ровно в шесть Анджан загрузил все свёртки с подарками на сервировочный столик и поручил катить его своей горничной, а сам вооружился букетами. В кармане пиджака парня лежал психологическая бомба— помолвочное кольцо. После поцелуя Вероники на вокзале на глазах у всех, Пётр решил, что с помолвкой тянуть больше нельзя.
Появление столика со свёртками вызвал приступ смеха у хозяев и шквал шуток и острот с их стороны. Парень вначале вручил букеты, а затем преподнёс подарки родителям Ники и только после этого— Веронике.
Женщины проявили прямо—таки героическую выдержку и не распечатали подарки сразу же после обретения оных, а пригласили гостя к столу. Как обычно Сергей Михайлович взял на себя бразды правления и поддерживал весёлую и дружескую атмосферу за столом.
Спустя час Пётр, внутренне мандражируя как юноша перед первым свиданием, встал и обращаясь к родителям Вероники торжественно заявил:
– Уважаемый Сергей Михайлович, уважаемая Анна Карловна, я осмеливаюсь просить руки вашей дочери.
Наступила полная тишина. Стало даже слышно, как негромко переговаривается прислуга на кухне. Сидихин посмотрел на Анну—Марту, она на Сергея Михайловича, затем оба вопросительно посмотрели на Веронику, замершую с вилкой и ножом в руках. Щеки девушки окрасились лёгким румянцем и Ника со звоном выронила приборы в тарелку.
Пётр, не дожидаясь ответной реакции родителей, достал коробочку из кармана, встал перед девушкой на одно колена, раскрыл коробочку с кольцом и глядя девушке в глаза негромко промолвил:
– Вероника, я люблю тебя и прошу стать моей женой.
Девушка вначале остекленевшими от потрясения глазами наблюдала за манипуляциями парня, а когда он встал перед ней на колено с раскрытой коробочкой в руке, счастливо улыбнулась и закрыла лицо сложенными домиком ладошками.
– Да, – почти прошептала девушка, – я согласна.
Пётр, не вставая с колен, взял правую руку девушки и одел золотое кольцо с брильянтом в два карата и прижал эту руку к своей щеке.
Наконец остальные присутствующие, включая кухарку и горничную, пришедшие выяснить причину внезапной тишины в гостиной, радостно захлопали в ладоши. Сергей Михайлович даже затопал ногами в крайнем возбуждении. Для полноты картины не хватало только одобрительного свиста возбуждённой публики.
А Пётр как заворожённый продолжал стоять на коленях, наслаждаясь теплом нежно прижатой к его лицу ладошки.
Неожиданная вспышка яркого света вернула парня на грешную Землю. Это Сидихин метнулся в свой кабинет, принёс фотоаппарат и сделал снимок романтической сцены. Затем он сфотографировал помолвленных с полный рост. Пётр вспомнил, что видел в альбоме «дяди» именно это фото, сделанное в доме Сидихиных, где Ника также выставила напоказ руку с кольцом и именно с таким бриллиантом.
С этого дня жизнь Петра изменилась кардинально. В первую очередь исчезла симпатичная горничная Анджана, на которую Вероника уже давно смотрела косо, а на её месте появилась невзрачная особа неопределённого возраста, но с безупречными манерами профессиональной прислуги.
Следующим новшеством стало правило ужинов в доме будущего тестя. Через неделю Анджан взбунтовался и объявил, что не намерен каждый день кушать на халяву у родителей невесты и согласен это делать, если будет через день оплачивать полную стоимость вечери. Сергей Михайлович на демарш будущего зятя возразил, что их трое участвуют в вечерней трапезе, а он один и если парень хочет проявить принципиальную порядочность, то должен тогда оплачивать только каждый четвёртый ужин. На том и сошлись.
Буквально через день после помолвки Ника заявила, что она целых семь месяцев и шесть дней была в разлуке с Петром, поэтому до Рождества и Нового года парень уходит в заслуженный отпуск и поступает в полное её распоряжение. Нет, Вероника была не против, что он распечатает магазин, потому что в преддверии больших зимних праздников грех не воспользоваться покупательским бумом. А вот деловые поездки за пределы города придётся отложить до следующего года.
Петра поставили в известность, что в ближайшую субботу состоится званный ужин в доме Сидихиных, где приглашённым друзьям и родственникам будет объявлено о помолвке Петра и Вероники.
Конечно, могло показаться, что парня обложили,