Читать интересную книгу Сборник "В огне" - Василий Головачев

Герман покраснел.

— Но это лишь мое предположение… его надо обосновать и доказать…

— Мы в вас не ошиблись, сяньшэн Герман, только у нас есть просьба: возникающие идеи сообщайте сразу же при их появлении, это позволит нам работать на опережение агентуры Наблюдателя. Договорились?

— Но я могу и ошибаться…

— Вы знаете законы Спенсера?

— Вы имеете в виду законы принятия решений? — после паузы спросил ксенопсихолог.

— Совершенно верно. Каждый может принять правильное решение, располагая достаточной информацией. Хороший руководитель — и специалист вообще — способен принять решение, располагая недостаточной информацией. Идеальный руководитель может принять решение, не зная решительно ничего.

Герман усмехнулся.

— Идеальных руководителей не существует. — Он спохватился: — Извините, я не хотел вас обидеть.

— Ну, до идеала нам обоим далеко, — с тонкой иронией проговорила Юэмей Синь, — однако вместе мы вполне способны принять правильное решение.

Герман отвел глаза, не решаясь возражать, пробормотал:

— Мой учитель говорил, что особенно трудную задачу следует перепоручать лентяю: он найдет более легкое решение.

Китаянка тихо рассмеялась: как ручеек зажурчал.

— Вы тоже лентяй?

Герман смешался, так до сих пор и не решив, как следует себя вести со столь властной особой, встретился с Юэмей глазами и увидел странный свет в их глубине, который можно было трактовать по-разному. Но ему очень хотелось верить, что выражал он не только практический интерес.

Возникло желание просто подойти к женщине, обнять и поцеловать. Одновременно вспомнилось старинное изречение: «Я могу устоять против всего, кроме искушения». [45]

Однако он устоял.

— Вообще-то никто меня лентяем не называл, хотя и трудоголиком я никогда не был. Мечтал стать врачом, а стал ксенопсихологом. Как говорил поэт: «Мечты! Без них была бы жизнь бледна».

— Чьи это слова?

— Эдгара По.

— Вы любите старинных поэтов?

— Почему только старинных? Современных тоже: Хартасара, Айвенго, Блаженного, Шилова. Но древних, пожалуй, больше. По, Вилкниса, Стивенсона, Лермонтова. А вы кого предпочитаете?

Юэмей ответила не сразу, останавливаясь на перекрестке двух тоннелей, один из которых вел в гроты, выплавленные во льду людьми:

— Пожалуй, и мне древние поэты больше по душе. У По мне нравятся такие строки:

Скреплен союз кольцом,Порукою согласья,И с новым женихомСтоим мы под венцом,Но обрела ль я счастье?

Взгляд женщины стал задумчивым и даже печальным на мгновение, затем она как бы очнулась и тихо рассмеялась, пытаясь сгладить впечатление.

— А вообще-то я больше люблю Юй Цзы:

Со дня того, когда подул нежданноОсенний ветер,Думаю всегда: «Когда же наконецПридет мой друг желанный,Которого с такой тоскою жду?»

Герман заглянул в глаза китаянки, снова ставшие зовущими, дразняще ироничными и загадочно печальными, шагнул к ней, ощущая всей кожей ее волнение, прорывающееся сквозь барьер сдержанности, притянул к себе и поцеловал. И лишь потом, когда она не ответила, испугался, вдруг ощутив себя преступником.

Однако Юэмей хотя и не ответила на поцелуй, но и не оттолкнула его, словно не поняла, что произошло, и лишь минуту спустя, когда он отпустил ее, тихо проговорила:

— Вы смелый молодой человек, Герман, но я старше вас на двадцать лет.

— Это не имеет значения, — пробормотал сбитый с толку ксенопсихолог. — Вы красивая женщина, Юэмей, хотя и это не имеет значения. С недавнего времени вы для меня…

Тонкие пальчики китаянки прижались к его губам.

— Не торопитесь говорить того, чего потом будете стыдиться или стесняться. Пусть время расставит все по своим местам. И не сердитесь на меня, хорошо?

Герман поцеловал пальцы женщины, прежде чем она успела их убрать.

— Я вас понимаю…

В глазах Юэмей Синь мелькнули насмешливые огоньки.

— Существует пословица: когда мужчина начинает понимать женщин, он уже не представляет интереса как мужчина. Мне с вами интересно, это правда, и даже более того… но не забывайте, что я китаянка, а китаянки относятся к мужчинам несколько иначе, нежели другие женщины.

Герман покорно кивнул, не зная, как расценивать слова Юэмей. Руководительница контрразведки смотрела на него с явным сожалением, и это больше всего уязвляло и угнетало молодого человека, никогда не чувствовавшего себя скованным и робким в отношениях со слабой половиной человечества. Внезапно китаянка оказалась рядом, обвила его шею руками, поцеловала в губы и тут же отстранилась, поспешила прочь. Оглянулась на застывшего в шоке ксенопсихолога:

— Пойдемте обратно, сяньшэн. Вам надо отдохнуть, а у меня еще есть кое-какие незавершенные дела.

Не сказав больше друг другу ни слова, они вернулись к городку археологов. Юэмей Синь умчалась с помощью тайфа в Управление аварийно-спасательной службы, пообещав навестить их компанию днем, а Герман присоединился к сидевшим у камина в гостевой части модуля парам. Все отметили его похоронно-задумчивый вид, но расспрашивать ни о чем не стали, продолжая вести спор о возможных последствиях вторжения в Солнечную систему «мячей дьявола».

В конце концов тема заинтересовала Германа, и он, отложив на будущее анализ своих отношений с Юэмей, принял посильное участие в дискуссии, которая длилась больше часа. Потом он первым пошел спать, сославшись на усталость, и уже не видел, как пары разошлись по каютам, как Кузьма Ромашин проводил Катю, пожелал ей спокойной ночи и направился в свою спальню, но потом передумал, нарвал букет цветов в оранжерее и вернулся к спальному модулю Екатерины.

Дверь открылась и, после небольшой паузы, закрылась за ним.

* * *

Они встретились в Управлении, в рабочем модуле комиссара службы безопасности: Юэмей Синь, командор погранслужбы Игнат Ромашин и сам хозяин кабинета Владилен Ребров.

— Давайте суммировать наши наблюдения, — предложил невозмутимый Ребров. — Но прежде хочу предупредить, что мы зафиксировали попытки взлома наших систем ограничения доступа. Кто-то упорно пытается вскрыть секретные серверы Управления.

— Разве не удалось определить взломщиков? — поднял бровь седой Ромашин.

— Единственное, что удалось определить нашим специалистам, — вмешалась Юэмей Синь, красивое лицо которой отражало какую-то внутреннюю борьбу, — это векторы взлома. Те, кто пытается проникнуть в нашу инк-сеть, сидят в СЭКОНе и в Правительстве. Мы продолжаем работу и наверняка выйдем на хакеров.

— Если бы вам удалось сохранить жизнь перехваченным агентам Наблюдателя, мы бы уже знали, кто его резидент.

Юэмей рассеянно посмотрела на Реброва и промолчала. Комиссар имел в виду последние события на борту мантоптерского корабля, когда захваченные контрразведчиками мужчины, напавшие на Германа Алниса, внезапно потеряли сознание и скончались. У обоих сработала система самоликвидации. Впоследствии выяснилось, что оба они работали в службе охраны министерства безопасности под непосредственным руководством Артура Мехти.

— У вас какие-то неприятности, тайтай? — вежливо спросил наблюдательный Ромашин.

Китаянка сделала усилие и стала прежней Юэмей Синь, сильной и властной начальницей службы контрразведки.

— Извините, сяньшэн, у меня личная проблема, но она разрешима. Могу добавить кое-какие выводы из наблюдений за нашими VIP. За ними ведется слежка, это совершенно очевидно. Методика проста: используются спутниковые метеосистемы и компьютерные сети с выходом на любой регион Солнечной системы. Если объект выпадает из поля зрения наблюдателей, например, долго не показывается из дома, к нему идет проверяющий — витс или специально подготовленный человек. Любое перемещение объекта фиксируется, тайфы при этом методе контроля малоэффективны.

— Это плохо, — сказал Ромашин. — Как оперативна их система слежки? Я имею в виду скорость отработки данных.

— Человек, использующий тайф, может быть обнаружен на новом месте в течение пяти минут.

— Это плохо, — повторил командор погранслужбы.

— С одной стороны, действительно есть о чем задуматься, с другой — мы имеем шанс вычислить центр контроля.

— Уже есть результаты?

— Мы только начали анализ систем контроля. Но уже ясно, что управляются они из комплекса зданий Правительства в Москве.