плохого состояния здоровья подает рапорт на имя Его Императорского Величества об увольнении с мундиром и пенсионом. Приказ об увольнении со службы пришел через год с пенсией в 571 рубль 80 копеек. Но прожил он на пенсии только восемь месяцев – умер в октябре 1890 года.
У Владимира Александровича было два сына – Николай и Владимир. Оба сына окончили Николаевское кавалерийское училище.
Старший, Николай, вначале был зачислен в 7-й драгунский Новороссийский полк, потом переведен в Л.-Гв. Кирасирский Ее Императорского Величества полк. Николай был худощав, среднего роста. Он женился на Александре Михайловне Винницкой, дочери дворянина Черниговской губернии. Уйдя в запас Гвардейской кавалерии, служил на гражданской службе по выборным должностям в Санкт-Петербургской и Симбирской губерниях. 7 апреля 1907 года Николай из запаса уходит в отставку. Он имеет право на ношение «Серебряной медали» в память царствования императора Александра III. У Николая и его жены Александры родились шестеро детей. Семья в основном жила в Петербурге, но часто наезжала в родовое имение в Симбирской губернии. Имение находилось в хорошем состоянии – с оранжереей, большим садом, прудами. Здесь разводили породистых рысаков.
Николай Лагранж был предприимчивым сообразительным человеком. Чтобы служить на гражданской службе в С.-Петербургской губернии, он выкупает из имения жены участок земли. И сразу после выкупа подает прошение о внесении его с семьей в Санкт-Петербургское дворянство. Прошение было удовлетворено.
В войну 1914 года Николай находился в действующей армии. После революции 1917 года Николай с семьей остался в России. Служил в штабе Туркестанского военного округа.
Умер в Ленинграде, идя на работу. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Младший сын, Владимир Владимирович, закончив Николаевское кавалерийское училище по первому разряду, был произведен в корнеты в Л.-Гв. Кирасирский Ее Императорского Величества полк с обязательством отслужить срочную службу за воспитание в училище три года. В 1892 году он был зачислен в запас Гвардейской кавалерии по Карсунскому уезду Симбирской губернии. Владимир был не похож на старшего брата. Высокий, рослый, широкоплечий, могучий, он обладал даром гипноза, ему предлагали лечить сына Николая II, царевича Алексея, но он отказался.
Первая жена его покончила с собой. Остались двое детей – сын Владимир, который получал образование в Училище правоведения, и дочь Надежда, выпускница Смольного института благородных девиц. Дети от первого брака с отцом не жили, бывали только у него на праздниках. Возможно, потому, что отец уже был женат второй раз. (Дочь погибла в блокадном Ленинграде в 1942 году, где похоронена, неизвестно.) В Первую мировую войну был призван в действующую армию, умер где-то в 20-х годах.
Вторая жена Владимира Владимировича, Маргарита Руфиновна Судковская, родилась в Петербурге в конце XIX века. Она была дочерью выдающегося художника-мариниста, академика живописи Императорской Академии художеств Руфина Гавриловича Судковского. Мать, Елена Петровна Самокиш-Судковская, тоже была художницей. Она закончила Павловский институт, училась в Гельсигфорской рисовальной школе, брала уроки у В. Верещагина, стала членом первого Петербургского Дамского художественного кружка, участвовала в крупнейших художественных выставках вместе с В. Верещагиным, И. Репиным и И. Шишкиным. Огромную популярность приобрели ее иллюстрации к произведениям А. С. Пушкина. Рисовала она и открытки для «Издательства Красного Креста», которое выпускало первые почтовые карточки в России. В 1896 году за рисунки, посвященные коронации Николая II, получила Высочайшую награду и медаль на голубой ленте.
Талант отца и матери, их оптимизм и энергия передались их дочери – Маргарите Руфиновне Лагранж-Судковской. Она тоже стала художницей. Писала преимущественно натюрморты. Хочется подробнее рассказать об этой замечательной женщине, украсившей старинный русско-французский род Лагранжей-Судковских. Она не только оказала влияние на молодых Лагранжей, но и спасла им жизнь в холод, голод и войну. Ее внук, знаменитый фотомастер Владимир Лагранж, рассказывает:
– Я безумно любил эту женщину, которая была моей бабушкой. Все, что сегодня у меня в душе – от нее. Мы жили в Дегтярном переулке – это за Пушкинской площадью – в старом сыром особнячке. С фасада он был по-старомосковскому красив, но внутри – ветхий, потолок на голове лежал. Я там постоянно болел. Бабушка забирала меня к себе, на Ново-Басманную улицу. Как же мне было интересно в ее двенадцатиметровой комнате! Я наблюдал, как она пишет свои натюрморты. Тогда вошли в меня все эти понятия – мольберт, подрамник, холст, грунтовка, краски, кисти, палитра, которую я бесконечно рассматривал. На ней ничего не было, но она была необыкновенно красива. В этой комнате было царство инструментов: молотки, плоскогубцы, отвертки… Комната была маленькой – служила бабушке и жильем, и мастерской. В общем, она умела все, и даже водить подержанный «Мерседес», зарабатывая на нем деньг на пропитание. Деньги на пропитание она зарабатывала и тем, что расписывала морские камешки. Делала она это на юге, куда мы уехали, чтобы пережить голод.
Но спасение пришло с неожиданной стороны: бабушке заказали портреты руководителей партии и правительства. И вот рядом с натюрмортами стояли огромные портреты т.т. Сталина, Ворошилова, Молотова, Андреева. Портрет Сталина стоял у нас и в Дегтярном. Мы были все вне политподозрений.
Бабушка для меня до сих пор осталась примером. В чем суть его? Не сдаваться, все время быть занятым делом, искать, творить – создавать. Мне кажется, этот завет тронул и сердце моего сына Евгения, телевизионного оператора, трагически погибшего в Италии. В последний приезд в Москву я видел, как он интересовался историей, архивными документами, письмами, старинными фотографиями, публикациями, связанными с нашим родом, тем более, он работал в Италии, где семейные корни Лагранжей. Не осуществилось. Словно какой-то рок идет по пятам – в тридцать с лишним лет не стало художника Судковского, в этом же возрасте ушел из жизни мой отец, способный кинооператор, и вот теперь – мой сын…
Невольно думаешь, не начал ли эту печальную эстафету молодой генерал, которого Наполеон повел завоевывать Россию.
Но, волею судьбы обосновавшись в России и признав ее своей Родиной, Лагранжи много и честно трудились, проявляя благородство души данного им таланта. Среди них, здравствующих, классик и легенда русской фотографии Владимир Лагранж. Он родился в Москве, учился в МГУ, работал в Фотохронике ТАСС, журналах «Советский Союз» и «Родина», в московском бюро французского агентства «СИА-ПРЕСС». Жанр его – экономический и социальный репортаж. Его работы, исполненные высокого художественного мастерства, публиковались в изданиях всего мира. Достаточно сказать, что Владимир Лагранж вошел в число ста фотокорреспондентов мира, создавших книгу «Один день из жизни Советского Союза». Владимир Лагранж отмечен многими именитыми наградами, а в 2002 году стал лауреатом премии «Золотой глаз России». Но, как и свойственно всем Лагранжам, он не останавливается