Читать интересную книгу Адептус Астартес: Омнибус. Том II - Энди Смайли

Жажда так замучила их, что некоторое время отец с сыном не обменивались ни словом — просто стояли, высунув языки, пытаясь поймать струи дождя. Вода потекла в рот мальчика, возвращая ему силы. В жизни он не пробовал ничего вкуснее, чем эта прохладная влага, смочившая его пересохшую глотку. Наконец ребенок открыл глаза. Нахмурившись, он ткнул пальцем вверх, в череду рваных туч, которые гнал по небу ветер.

— Пап, смотри, — сказал он, удивленно таращась. — Посмотри на это — как будто в небе висит перевернутый собор.

Отец взглянул на облака. Сузив глаза, он одной рукой обнял мальчика за плечи и притянул к себе. Во многих километрах от них, и все же невероятно огромный, над землей висел ярко сверкающий угловатый силуэт, весь ощетинившийся зубчатыми башнями, готическими украшениями и остроконечными шпилями. Сквозь тучи пробилась белая вспышка — это солнце отразилось от обшивки, когда корабль разворачивался. Затем, в ослепительных струях огня, он начал удаляться. Через несколько секунд до людей долетел рев мощных двигателей. Солнце поднялось выше, и вскоре корабль растворился в затопившем мир утреннем свете.

— Он уходит с орбиты, — сказал мужчина.

— Что это? Там внутри Бог-Император, да, папа?

— Нет, сынок. — Рука мужчины крепче обхватила плечи парнишки. — Это судно принадлежит тем, кто видел его лицо. Это Ангелы Императора, здесь, в нашем небе.

Обернувшись, мужчина оглядел то, что осталось от его фермы: зловонные развалины, воронки, лужи дымящихся химикатов.

— А наш дом был их полем боя, — добавил он.

Следующие несколько дней они бродили по развалинам. Расставляли емкости, чтобы собирать дождевую воду, искали уцелевшие консервы и выбрасывали все, на что радиационный счетчик отзывался возмущенным треском. По ночам они располагались в руинах дома и разводили костер из отсыревших обломков деревянных балок, еще недавно поддерживавших крышу.

— Теперь весь мир такой? — спросил мальчик однажды ночью.

Свернувшись под ветхим куском брезента, по которому молотил дождь, он смотрел в огонь.

— Может быть, — ответил отец. — Перрекен — планета маленькая, чуть больше Луны. Чтобы разгромить его, много не нужно.

— Зачем Ангелы Императора сделали это с нами? — продолжил мальчик.

— Мы не можем даже вообразить, что ими движет, — сказал отец. — Они — воплощенный Гнев Императора. Когда на мир обрушивается их ярость, никто этого не избегнет — включая тех, кого они поклялись оберегать. Они наши защитники, сынок, но, кроме того, они и Ангелы Смерти.

— Какие они? Ты их когда-нибудь видел, папа?

Мужчина покачал головой:

— Я — нет. Я какое-то время прослужил в ополчении, как и другие, и на этом мои знания о войне заканчиваются. По-моему, они никогда и не приближались к нашей системе. Но тем утром в нашем небе висел большой имперский корабль, я уверен. Когда мне было столько же, сколько тебе сейчас, я видел похожие на картинках. Лишь они летают на таких кораблях. Астартес. Ангелы Бога-Императора.

Тремя днями позже мужчина и мальчик брели по склону черного, выщербленного скального гребня к северу от их фермы. Еще недавно здесь рос лес. Отец с сыном надеялись отыскать остатки их стада: быть может, какое-нибудь из животных чудом пережило катастрофу. Они вышли к каменистому холму высотой приблизительно двести метров, откуда открывался хороший обзор на равнину внизу, город и космопорт. Холм, похоже, подвергся тяжелой бомбежке: его некогда острая вершина стала совершенно плоской. Из разломов в камне все еще с шипением вырывался пар — это остывала в глубинах расплавленная порода. На горизонте над городом вставали дымные султаны, и то тут, то там вспыхивали огоньки пожаров.

— Папа! Пап! — крикнул мальчик.

Спотыкаясь, он выбежал из-за камней.

— Посмотри, что здесь!

— Ничего не трогай!

— Это… это… Я не знаю, что это такое.

Над ними нависла масса искореженного металла: разбитая коробка из стали и керамита, по которой все еще пробегали искры. У нее были ноги как у краба, огромные клешни, а на плечах торчали стволы автопушки. Тело венчала голова, когда-то, возможно, человеческая. Гротескное лицо щерилось в смертном оскале. Машина, которая была почти живым существом, или живое существо, ставшее машиной. На выщербленном снарядами корпусе создания были выгравированы тошнотворные сцены резни и извращенных ритуалов. Поверх рисунков висели гниющие черепа, утыканные шипами и обвитые цепями.

— Идем отсюда, — хрипло сказал отец. — Отойди от него.

Они попятились и внезапно заметили, что весь склон под ними покрыт другими свидетельствами побоища. Повсюду валялись тела: по большей части бритоголовые, оскалившиеся, уродливые люди, многие с вырезанной во лбу остроконечной звездой. Кое-где попадались и мертвецы покрупнее, закованные в тяжелые доспехи, в рогатых шлемах.

Руки и ноги их были отсечены, а над вывалившимися внутренностями жужжали тучи черных жирных мух.

— Они сражались здесь, — сказал мужчина. — Бились за эту высоту.

Мальчик, любопытный, как и все дети, казался менее напуганным, чем его отец. Он нашел огромный пистолет, почти с него самого размером, и пытался вытащить из липкого месива грязи и крови.

— Оставь это!

— Но, папа!

— Это оружие Астартес.

Мужчина встал на колени и внимательно осмотрел находку. Осторожно протерев металл рукой в перчатке, он сказал:

— Погляди сюда. Видишь двуглавого орла на стволе? Это символ Империума. Космодесантники бились здесь, на этом холме. Мертвецы, лежащие вокруг нас, — это прислужники великого врага, еретики, проклятые Императором. Астартес спасли нас от них.

— Ага, спасли, — угрюмо повторил мальчик.

Он указал на горящий город в долине.

— Посмотри на Ден-дреккен. Там все взорвали и сожгли.

— Лучше так, чем под пятой Темных Сил, уж поверь мне, — сказал мужчина, выпрямляясь. — Уже темнеет. За день мы достаточно прошли. Завтра попробуем спуститься в город и посмотреть, кто еще выжил.

Ночью, дрожа от холода рядом с костром, среди разбросанных вокруг мертвых тел, мальчик лежал с открытыми глазами, глядя в темное небо. Тучи рассеялись, и он мог различить знакомые созвездия. Время от времени мальчик замечал метеорит и время от времени был уверен, что видит нечто другое, движущееся во мраке между звезд. Блестели новые созвездия, перемещающиеся четким строем. Мальчик поймал себя на том, что размышляет о живущих в этой черной пустоте. О тех, кто путешествует в космических кораблях размером с целый город от системы к системе, неся с собой имперского орла и страшное оружие вроде огромного болтера, который он нашел на поле боя. Интересно, как это — жить такой жизнью?

Он поднялся посреди ночи, слишком возбужденный и проголодавшийся, чтобы спать. Отступив от костра, паренек включил свой маленький фонарик — испытанное средство против страха, которое ему подарили, когда он был совсем еще малышом. Он начал спускаться по каменистому, изрытому выстрелами склону, усыпанному скрюченными, разлагавшимися телами. Мальчик не чувствовал страха, только любопытство и растущее возбуждение. Он спускался все ниже. Кроме желтого луча от его фонарика, мир освещался только светом далеких звезд.

Но было и еще что-то. Слева мальчик заметил какое-то мерцание — то вспыхивающий, то гаснущий красный огонек. Заинтригованный, он направился к источнику света, на всякий случай вытащив нож из ножен на поясе. Пригнувшись, он крался вперед — так же беззвучно, как во время охоты в этих холмах со старым отцовским лазганом. Несколько раз огонек гас надолго, но мальчик терпеливо дожидался, пока тот вновь загорится. Светлячок мерцал у подножия высокого зазубренного утеса, черной тенью выступавшего на фоне звездного неба.

Что-то, наполовину погребенное под щебенкой, блеснуло, отразив свет фонарика. Это был шлем — громадный, под стать великану. Он выглядел почти как огромный череп. Глазницы закрывали две линзы: одна расколотая, а во второй вспыхивал тот самый мерцающий багровый огонек. Мальчик встал на колени и осторожно постучал по шлему рукояткой ножа. Раздалось шипение статики, и шлем чуть дрогнул, заставив ребенка отпрянуть в ужасе. Он понял, что нашел не просто шлем. Под камнями лежало тело. Сбоку виднелся большой полукруглый предмет — мальчик с легкостью уместился бы в нем — с выведенным белой краской изображением двуострой секиры. Наплечник, изготовленный для гиганта.

Парнишка принялся лихорадочно царапать и переворачивать камни. Те, что поддавались, он откатывал в сторону, и очертания погребенного под обломками тела проступали все отчетливее. Под шлемом блеснуло серебряное пятно, и мальчик увидел сверкающие крылья, выгравированные на широком нагруднике. Между крыльями был изображен череп. Ребенок уставился на находку, приоткрыв рот. Перед ним был не злодей Хаоса, не закованный в броню еретик. Он нашел одного из них. Одного из Астартес, о которых говорил его отец.