Так стоит ли удивляться, что когда ангелы бросили призыв, обещая возвышение и переход в другой мир, в рай, как они утверждали, сестра, с её то юношеским максимализмом, взяла и рванула туда?
Ещё и после того, что сотрясло весь мир. Тот день назвали большой зачисткой. Президенты стран, министры, генералы – все те, кто принимал серьезные решения умерли. В стране царила паника, а кое-где вспыхнули массовые беспорядки. Из-за них Ричард застрял на работе, а когда вернулся домой, застал светящуюся от счастья мать, которая заявила, что дочка отправилась к высшим.
Как тогда Ричард не спалил дом дотла, он не знал. Уж точно ему в этом помогли не высшие.
Мужчина никогда не покидал страны. Он и город то не особо любил покидать, делал это всего пару раз за жизнь. Ему нравилась размеренность и стабильность. Но где тут стабильность, когда мир рушится, а тебе надо переться на другой конец света? Нет ничего удивительного, что мужчина злился.
Его, как состоявшегося героя со способностями, с радостью взяли на борт, чтобы доставить к высшим ушлепкам. Как-то иначе он их не воспринимал. По стране разные мнения гуляли. Одни секты с пеной у рта доказывали прекрасность ангелов. Другие – что они посланники ада. Более адекватные люди утверждали, что у так называемых высших очень даже корыстные цели и чхать им на людей, никакого рая не будет, только смерть в корпоративных механизмах иномирцев.
В это Ричард и верил. Что это никакой не рай, а очередная бездушная корпорация, выжимающая соки из доверчивых людишек. Как раз то, с чем и надо бороться нормальному герою.
Приземлившись, их сразу прямо из аэропорта погнали в сторону перекрестка. Так называлось место, где засели ангелы и где находились врата «в рай». Через пару суток, когда Ричард натёр жуткие мозоли на ногах, они прибыли на место.
Так мужчина попал в лагерь, где ждали своей очереди тысячи других фанатиков, прибывших за благословением.
С каждой минутой Ричарду всё меньше нравилось это место. Никакого порядка. Никакой гигиены и санитарии. Продукты подвозили, люди получали скудные порции, одни и те же на всех. Их готовили прямо здесь же, на улице. Отхожие места – тоже на улице. В первый же день до Ричарда докопались.
– Эй, амиго, – вышли к нему три здоровых черных парня.
– Свалите нахер, – ответил он им, призвав пламя.
Ребята намек поняли и свалили в закат. Позже Ричард видел, как они прессовали других людей.
Мужчина день и ночь ходил по лагерю, выискивая сестру, но та не находилась.
– Давно она прибыла? – спросил его парнишка, который работал на кухне. Ричард случайно зацепился с ним языком.
– Пару недель назад где-то.
– Тогда она там уже, – махнул он в сторону цитадели.
– Прямо там?
Здание выглядело не таким большим, чтобы там поместилось много людей.
– Может там, может за гранью какой.
– Гранью?
– Проход в другой мир. Ты же искатель, чего такой дикий? Ничего не знаешь?
Ричарду не нравилось слово искатель. Он считал себя настоящим героем. Кто, как не герой, отправится на поиски сестры? А искатель непонятно слово. Что тут искать? Хотя в его случае да, он как раз ищет, но всё равно. Ричарду это слово не нравилось.
– Есть идеи, как мне её найти?
– А ты не из этих, да? – наклонился к нему паренек.
– Из кого?
– Ну, фанатиков. Почти все здесь – отмороженные на голову.
– Не из этих. А ты?
– Я просто работаю. И совет будет у меня для тебя. Вали нахрен отсюда, пока можешь.
– Почему?
– Потому что люди уходят, но не возвращаются.
– Никто?
– Ну как сказать… – сморщился парень, – Людей отправляют за грани. Они там сражаются и поднимают уровни. Когда возвращаются обратно, то идут к башне и отдают то, что получили. Потом обратно за грани и так по кругу. Только вот в чем проблема…
– В чем? – подался вперед Ричард, чувствуя, как холод проникает в сердце.
– Ты в игры играл? Чтобы поднять уровни, с каждым разом нужны более сильные противники.
– Они умирают в боях?
– Конечно. Но об этом нельзя говорить, – заозирался парнишка по сторонам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А как же рай?
– Он есть здесь.
– Серьезно?
– Да мне откуда знать?! Тех, кто много очков принес, называют чистыми. Они доказали, что могут войти в рай. Ну их и уводят в башню. А что дальше – я не знаю.
– Так всё же башня?
– Ага. Всё мужик, отвали. Сделаем вид, что этого разговора не было.
Ричард ушёл и стал думать. Почему-то он сомневался, что сестра могла возвыситься настолько, чтобы попасть в башню. А значит её надо искать где-то среди граней или тех групп, которые туда ходят. Но это сложно сделать. Группы уходили утром, возвращались в лучшем случае вечером. В худшем – оставались в том же мире, куда уходили.
Чтобы попасть к ним, надо самому стать членом какого-то отряда, а когда до него дойдет очередь – неизвестно. Ричард пытался записаться, но с него распорядитель тут же потребовал десять очков. Мужчина заплатил бы, но у него не было.
Так прошло несколько дней. Наконец, удалось получить доступ. Ричард отправился в первую вылазку и окончательно понял, что здесь творится полная жесть. Их выпустили без оружия прямо на монстров. Двое из отряда погибли сразу. Остальные кое-как справились, в первую очередь благодаря Ричарду.
Смотрящий сказал, что так как Ричард возвышался неправильно, без их учения, то это ослабит всю группу. Поэтому двое и погибли. С этого момент на Ричарда стали смотреть, как на врага.
Но это всё померкло на фоне того, что произошло дальше. Когда они вернулись на Землю, что-то случилось.
Небеса дрогнули, башня пошла трещинами, а потом ударило так сильно, что Ричард потерял сознание. Последние, что он видел – как белая цитадель распадается на куски, а в небе зависла фигура мужчины, источающая даже на расстояние ощутимые волны ярости.
Глава 2. Гнев
Я знаю разный гнев.
Некоторый не стоит того, чтобы заострять на нём внимание. Помню, как гневался, когда купленная игра не запустилась. Ох и психовал я тогда.
Но это были психи ребенка, малолетнего неудачника.
Помню и другой гнев. Тот, что в боях. Когда видишь, как льется кровь. Твоя, твоих людей, врагов. Гнев на то, что кто-то тебе бросил вызов.
Это сильный гнев. Сильный, клокочущий, в чем-то поддерживающий, но опасный.
Вернувшись на Землю, я познал новый вид гнева.
Сначала, когда увидел разрушенную башню, сердце сжалось в предчувствие беды. Когда увидел разрушенные армейские базы – предчувствие усилилось и переросло в знание. Люди понесли серьезные потери. Враги смогли их победить и как минимум откинуть.
Кольнуло чувство вины. Если бы я вернулся раньше, этого удалось бы избежать.
То, что к белой башне стекаются тысячи паломников, я не удивился. Скот ведут на убой, скармливая сказочку о высшем смысле. Толпу окружала охрана. Я видел искателей высоких уровней. Обычно это были мужчины в белых одеждах. Они ходили с важным видом, а скот поглядывал на них с опаской, восхищением и надеждой. Кто-то при виде них падал и начинал молиться.
Я с трудом удержался, чтобы сразу не обрушить всю ярость на врагов. Снести башню, раскрыть под ней бездну, убить всех, кто попытается сопротивляться. Я чувствовал, что у меня получится это сделать и очень хотел воплотить картину разрушений в реальность.
Но благоразумие всё же взяло вверх. Я только что вернулся. Черт знает, что происходит. Нужно разобраться, собрать информацию, а потом уже действовать. Убедившись, что в невидимости меня никто не замечает, спустился вниз, нашёл того, кто больше всего походил на офицера, схватил и рванул в небо.
Шуму это наделало достаточно, чтобы люди заметили, что что-то происходит. Но сколько-то у меня времени есть, пока они догадаются и предпримут шаги. И тем более пока найдется кто-то, кто заберется на ту высоту, где нет маны. Я оказался там меньше, чем через минуту. А другим потребуется гораздо больше времени на подъем, если они вообще с этим справятся.