— Я исполнял приказ его величества. Мы даем обет повиноваться ему.
— Вам представляется хороший случай поупражняться в повиновении. Моя сестра — королева-регентша, мой отец — десница короля, я сам — ваш лорд-командующий. Повинуйтесь нам и никому другому.
— Вы приказываете нам не подчиняться королю? — упрямо осведомился сир Меррин.
— Королю восемь лет. Ваш первый долг — охранять его, в том числе и от него самого. Пользуйтесь той неприглядной вещью, что помещается внутри вашего шлема. Если Томмен попросит вас оседлать ему коня, повинуйтесь ему. Если он прикажет убить этого коня, обратитесь ко мне.
— Слушаюсь, милорд.
— Можете идти. — Джейме перешел к следующему. — Сир Бейлон, я часто наблюдал за вами на турнирах и сражался в общих схватках как заодно с вами, так и против вас. Мне сказали также, что в битве на Черноводной вы проявили доблесть не меньше ста раз. Ваше присутствие делает честь Королевской Гвардии.
— Я почитаю за честь состоять в ней, — несколько настороженно ответил сир Бейлон.
— Я задам вам только один вопрос. Вы служили нам верно, это так... но Варис сказал мне, что ваш брат воевал сначала у Ренли, затем у Станниса, а ваш лорд-отец решил вовсе не созывать свои знамена и всю войну просидел за стенами Стонхельма.
— Мой отец стар, милорд. Ему далеко за сорок, и его боевые дни позади.
— А брат?
— Доннел в битве был ранен и сдался сиру Элвуду Харту. Потом его выкупили, и он присягнул королю Джоффри, как много других пленников.
— Так-то оно так, но все же... Ренли, Станнис, Джоффри, Томмен... как это он пропустил Бейлона Грейджоя и Робба Старка? Он мог бы стать первым рыцарем в государстве, присягнувшим на верность всем шести королям.
Смущение сира Бейлона бросалось в глаза.
— Доннел заблуждался, но теперь он человек Томмена — даю вам слово.
— Меня заботит не сир Доннел Постоянный, а вы. — Джейме подался вперед. — Что будет, если сир Доннел отдаст свой меч очередному узурпатору и однажды ворвется в наш тронный зал, а вы, весь в белом, окажетесь между королем и родным братом. Как поступите вы тогда?
— Этого никогда не случится, милорд.
— Со мной случилось.
Сванн вытер пот белым рукавом.
— Вам нечего ответить?
— Милорд... я клянусь моим мечом, моей честью, именем моего отца, что не поступлю так, как вы.
— Хорошо, — засмеялся Джейме. — Ступайте... и посоветуйте сиру Доннелу добавить флюгер к своему гербу.
Джейме и Рыцарь Цветов остались наедине. Сир Лорас, стройный, как меч, одетый в белоснежный полотняный камзол и белые шерстяные бриджи, был опоясан золотым поясом, и золотая роза скрепляла его шелковый плащ. Мягкие каштановые локоны падали ему на плечи, карие глаза смотрели дерзко. Он полагает, что это турнир и его только что вызвали на ристалище.
— Семнадцать — и уже рыцарь Королевской Гвардии, — сказал Джейме. — Вы должны этим гордиться. Принц Эйемон Драконий Рыцарь тоже поступил в Гвардию семнадцати лет — вам это известно?
— Да, милорд.
— А известно ли вам, что мне в ту пору было всего пятнадцать?
— И это мне известно, милорд, — улыбнулся юноша.
Джейме не понравилась его улыбка.
— Я был лучше вас, сир Лорас. Выше ростом, сильнее и проворнее.
— Но это было давно, милорд.
Джейме не удержался от смеха. Что за чушь, Тирион немилосердно высмеял бы его, если бы слышал, как он препирается с этим мальчишкой.
— Да, сир, с тех пор я стал старше и мудрее. Вам не мешало бы поучиться у меня.
— Как учились вы у сира Бороса и сира Меррина?
Стрела вонзилась слишком близко от цели.
— Я учился в Белого Быка и Барристана Смелого, — отрезал Джейме. — Учился у сира Эртура Дейна, Меча Зари, который мог перебить всех вас пятерых левой рукой, правой помогая себе мочиться. Учился у принца Ливена Дорнийского, сира Освелла Уэнта и сира Джонотора Дарри, которые все были славные воины.
— Теперь они все мертвы.
Он — это я, внезапно понял Джейме. Я говорю с прежним собой — та же петушиная надменность, то же дутое рыцарство. Вот что бывает, когда достигаешь слишком больших успехов в слишком юном возрасте.
В таких случаях, как в фехтовании, иногда полезно испробовать другой прием.
— Говорят, что в битве вы сражались великолепно... почти так же хорошо, как призрак лорда Ренли рядом с вами. Рыцарь Королевской Гвардии не должен иметь секретов от своего лорда-командующего. Скажите мне, сир: кто бился в доспехах Ренли?
Лорас ответил не сразу, но потом, как видно, вспомнил свои обеты и сказал:
— Мой брат. Ренли был выше меня и шире в груди. Мне его доспехи оказались велики, а Гарлану пришлись впору.
— А кто придумал этот маскарад — вы или он?
— Это предложил лорд Мизинец. Он сказал, что это сильно напугает невежественных латников Станниса.
— И напугало. — Притом не только солдат, а многих рыцарей и лордов. — Ну что ж, певцам вы дали богатую пищу для стихоплетства, это чего-нибудь да стоит. А что вы сделали с Ренли?
— Я похоронил его своими руками на месте, которое он указал мне, когда я еще был оруженосцем в Штормовом Пределе. Там его никто не найдет и не потревожит его покой. — Лорас взглянул на Джейме с вызовом. — Я клянусь защищать короля Томмена всеми своими силами и отдать за него жизнь, если понадобится. Но Ренли я не предам никогда, ни словом, ни делом. Это ему следовало стать королем. Он был лучшим из них.
Разве что лучше всех одетым, подумал Джейме, но промолчал. Как только разговор зашел о Ренли, всю надменность Лораса как рукой сняло. Он отвечал правдиво. Он горд, дерзок, и дерьма в нем предостаточно, но он не лжец. Пока еще нет.
— Вам виднее. Еще одно, и вы можете вернуться к своим обязанностям.
— Да, милорд?
— Бриенна Тарт все еще содержится в башне.
Юноша стиснул рот.
— Темница ей бы больше подошла.
— Вы уверены, что она заслуживает темницы?
— Она заслуживает смерти! Я говорил Ренли, что женщине не место в Радужной Гвардии. Схватку она выиграла хитростью.
— Я знал и другого рыцаря, который не чурался хитрости. Однажды он выехал на кобыле, которая была в охоте, против соперника, сидевшего на норовистом жеребце. А какую хитрость использовала Бриенна?
Сир Лорас покраснел.
— Она прыгнула... впрочем, не важно. Она победила, отдаю ей должное, и его величество накинул ей на плечи радужный плащ. А она его убила. Или позволила убить.
— В этом «или» заключается большая разница. — (Разница между моим преступлением и позором Бороса Блаунта.)
— Она поклялась защищать его. Сир Эммон Кью, сир Робар Ройс, сир Пармен Крейн тоже дали такую клятву. Как мог кто-то причинить ему вред, когда она была в шатре, а другие несли стражу снаружи? Если только они не были замешаны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});