У Джинни захватило дух, но она постаралась взять себя в руки.
— Убери от меня свою грязную руку! — потребовала она. — Ну, живо!
Брэд, наклонившись, поцеловал ее в плечо, принялся возбуждать ее своим горячим языком.
Мышцы его спины, упругие, мускулистые, то опускались, то поднимались, двигаясь в такт языку. Голова у Джинни пошла кругом. Кажется, она рассказала ему про ребенка? А может быть, и нет. Она не была уверена. Джинни смутно понимала, что делает что-то не то, но что именно, никак не могла сообразить. Внезапно осенило — ведь это же сын Джейка!
— Живо! — повторила она едва слышным голосом.
Подняв голову, Брэд заглянул ей в глаза. Джинни почувствовала, как рука его скользнула в вырез платья, принялась ласкать ее грудь. Она поддалась его ласкам. Ну и что? Наплевать! Джейк все равно ее бросит, когда узнает, кто отец ребенка.
— Господи, как я тебя хочу, — прошептал Брэд. — Я мечтал о тебе с самого первого дня, как только увидел.
— Брэд…
Высвободив из-под платья, он продолжал ласкать ее полную грудь. Секунду посмотрел на нее, потом, наклонив голову, принялся будоражить ее другими приемами.
Джинни, одурманенная водкой, застонала и медленно поддалась Внезапно ей припомнился недавний парнишка из бара.
— Я слишком старая для тебя, — пробормотала она.
Брэд забросил ее ноги на софу.
— Ну что ты! Какая же ты старая! Такой горячей женщины я еще никогда не встречал.
Джинни улыбнулась.
— Ты и вправду хочешь меня, Брэди?
Он в ответ с силой прижал ее к софе.
— Укуси мою грудь, — попросила она, ухватившись рукой за нее. — Укуси.
Наклонившись, он нежно куснул ее.
— Сильнее.
Зубы его с силой вонзились в ее податливое тело. Джинни быстро задвигала бедрами, чувствуя, что вот-вот достигнет оргазма.
— Еще сильнее! — крикнула она. — Сделай мне больно!
Он еще раз укусил ее. По ее телу пробежала дрожь.
Последнее, что она запомнила, это как Брэди овладел ею.
Он заставлял ее содрогаться и стонать от наслаждения. Да, давненько с ней такого не бывало!
В комнату проник дневной свет. Джинни открыла глаза и сразу почувствовала что-то неладное. Голова кружилась, глаза невозможно было открыть. Рядом с ней на диване лежал Брэд и храпел.
— Боже мой! — ахнула Джинни, мигом припомнив ночное происшествие.
Она вскочила с дивана. Брэд даже не пошевелился.
Схватив белое расклешенное платье, валявшееся на полу, она голышом понеслась в спальню. Электронный будильник показывал 6:45. «Слава Богу, — с облегчением вздохнула Джинни. — Еще достаточно времени до прихода Консуэло, чтобы выдворить Брэда из дома».
Швырнув платье на пол своего стенного шкафа, Джинни накинула халат и пошла на кухню, быстренько приготовила себе коктейль, закурила и вышла во внутренний дворик. Подойдя к шезлонгу, взглянула на стоявший рядом с ним стол. Из-под пепельницы торчал маленький кусочек голубой линованной бумаги с неровным краем, словно наспех выдернутый из блокнота. Джинни потянула его к себе и прочитала: «16 октября в 12 часов дня».
Она опустилась в шезлонг. Значит, бумажку оставила Джесс. «Вот сука!» — подумала она и внезапно почувствовала, как у нее перехватывает дыхание. Горло сжало, стало нечем дышать. Джинни закрыла глаза. «О Господи, только не сейчас!» Она попробовала глотнуть. Горло сдавило еще сильнее. Нужно дышать помедленнее — вдох-выдох, вдох-выдох. Сначала ничего не получалось, потом Джинни почувствовала, будто слегка ослабило стальную хватку.
Вдох-выдох, вдох-выдох, только не спешить, медленно, еще медленнее. Немного отпустило. Так, еще раз — вдох-выдох, вдох-выдох. Джинни открыла глаза, приступ прошел, тело бессильно обмякло.
Вот черт! Прошло уже двадцать пять лет, а она при одном воспоминании о прошлом чуть не задыхается. Вот идиотка!
Она повертела в руках клочок бумаги, он был влажным, как и ее ладонь. Джинни бросила бумажку в пепельницу и, вытащив из кармана халата зажигалку, подожгла ее. Она тут же занялась оранжевым пламенем, вверх взвился черный дымок. Вскоре огонь погас, но бумажка продолжала дымиться. Джинни затушила в пепельнице окурок.
Вот и все, остался один пепел.
— Чтоб тебя черти взяли, сука, — проговорила она вслух, адресуя свое пожелание отсутствующей Джесс, но написанное осталось в памяти: «16 октября, 12 часов дня».
— Что у нас на завтрак? — раздался за спиной голос Брэда.
— Убирайся отсюда, Брэд, — бросила Джинни, не оборачиваясь. — Ты уже получил то, за чем пришел.
Брэд подошел к столику и уселся в шезлонг, на котором совсем недавно сидела Джесс. У Джинни все в животе похолодело.
— Не совсем, — заметил Брэд с глуповатой улыбкой.
Волосы у него были всклокочены, рубашка выбивалась из штанов — в общем, при дневном свете выглядел он довольно непривлекательно, не то что вчера.
— Я пришел к тебе за помощью, — продолжал он, — а не за твоим телом.
— Неужели? — съязвила Джинни.
Протянув руку к ее стакану, он взял его, сделал большой глоток и тотчас же сплюнул содержимое прямо на стол.
— Боже милостивый! И как ты можешь пить по утрам эту гадость! Даже моя мать никогда этого не делала.
«А моя делала», — хотелось сказать Джинни, но вместо этого она лишь произнесла:
— Сколько можно тебе повторять, что я не твоя мать.
— Что верно, то верно, — ухмыльнулся Брэд, потрепав ее по коленке.
— Убирайся отсюда, Брэд.
— Посижу еще немножко.
— Проваливай, пока сюда не заявилась Консуэло.
Он расхохотался.
— Так вот чего ты боишься! Она будет просто счастлива доложить о нас старику, верно?
— Выматывайся!
— Нет. По-моему, мы еще не обсудили кое-какие деловые вопросы.
— Я не имею никакого доступа к деньгам твоего отца.
— Даже если он вдруг случайно узнает, что произошло здесь этой ночью?
— Он тебе не поверит, — фыркнула Джинни.
— Еще как поверит, когда я скажу ему, что мне нравится, как ты бреешь волосы в одном интимном месте, оставляя лишь узенькую полоску.
Джинни закинула ногу за ногу.
— Кстати, зачем ты это делаешь? — невинно поинтересовался Брэд. — Хочешь, чтобы все мужики обалдели, увидев тебя в бикини? А я-то думал, что только молоденькие девчонки так бреются.
Джинни, вспыхнув, вскочила.
— Послушай, ты! Не думай, что если ты переспал со мной сегодня ночью, то можешь теперь помыкать мною, как тебе заблагорассудится. И даже если Джейк узнает что-то о нас, тебе от этого ничего не перепадет. Меня он вышвырнет из дома, но и ты не получишь ни цента.
Брэд тоже поднялся и подошел к ней вплотную.
— Да ладно тебе, Джинни. Что ты раскалилась! Какие-то жалкие двести тысяч баксов. Да ты наверняка в год тратишь больше на одежду.