Джесс кивнул.
– Потому Джэко и нет здесь. Он повез его к лекарям. Но довез ли живым…
– Рана настолько серьезная?
Джесс кивнул.
– Вот ведь мерзость! – Тони какое-то время сидел молча. – Он всегда был невезучим, наш Глухарь Билли. Сначала лишился слуха, женился на бабе, больше похожей на Генри Купера, сынок родился слабоумным… А теперь еще такое! – он горестно прищелкнул языком. – Мы выделим ему двойную долю, но только сделанного это не исправит.
Он поднялся.
Джесс открыл двери своего фургона, тихо радуясь, что сумел сообщить Тони дурные вести и не навлечь гнева босса на себя самого.
Тони потер руки.
– Ладно. А теперь давай взглянем, что тут у нас.
Всего в задней части фургона стояло девять серых металлических ящиков. На первый взгляд они выглядели обычными дорожными чемоданами с двумя замками каждый, но только с ручками по обе стороны и изготовленными из крепчайшей нержавеющей стали. Очень тяжелые. Двое мужчин доставали их по одному и выкладывали в ряд по центру амбара. Тони смотрел на ящики с алчным блеском в глазах. На его лице отразилось почти чувственное наслаждение.
– Это как пещера Али-Бабы и сорока разбойников, дружище, – сказал он.
Джесс тем временем доставал из холщовой сумки в углу сарая пластиковую взрывчатку, провода и детонаторы.
– Жаль, что Уилли нет с нами, чтобы погрохотать немного.
– А мне просто жаль, что Уилли нет сейчас с нами, и на этом точка, – угрюмо заметил Тони.
Джесс все приготовил, чтобы взорвать на ящиках замки. Он налепил желеобразную взрывчатку вокруг запоров, прикрепил детонаторы и подсоединил провода к одному небольшому, похожему на шприц спусковому устройству.
Наблюдая за ним, Тони заметил:
– Похоже, ты знаешь, что делаешь.
– Насмотрелся, как это получалось у Уилли. – Джесс усмехнулся. – Быть может, теперь я стану главным подрывником нашей «фирмы», как счи…
– Не гони волну. Уилли еще жив, – грубо оборвал его Тони. – По крайней мере, насколько мы знаем.
Джесс взял спусковую кнопку, потянул за собой провода и вышел наружу. Тони пошел с ним.
– Сначала выведи фургон оттуда. Вдруг бензиновые пары тоже громыхнут? Понял, о чем я? – сказал он.
– Но никакой опасности нет!
– А у тебя нет опыта подрывника. Ты никогда этим раньше не занимался, и я не желаю больше никакого риска.
– Лады. – Джесс закрыл задние двери микроавтобуса и задним ходом выехал во двор фермы. Потом открыл капот и с помощью зубчатой прищепки присоединил провод спускового устройства к аккумулятору машины.
– Теперь не дышим, – сказал он и надавил на кнопку, с виду напоминавшую тонкий поршень.
Изнутри донесся глухой грохот.
Мужчины вернулись в амбар. Ящики по-прежнему стояли в ряд, но теперь у всех под разными углами открылись крышки.
– Отлично сработано, – поощрительно сказал Тони.
Все ящики оказались аккуратно и плотно набиты содержимым. Пачки купюр уложили по двадцать штук в длину и по десять в ширину, пять пачек одна на другой. В каждой насчитывалось сто банкнот. Стало быть, на один ящик приходилось сто тысяч банковских бумажек.
Первые шесть ящиков содержали купюры достоинством в десять шиллингов, вышедшие из употребления и не имевшие теперь никакой ценности[44].
– Господи Иисусе, но это же полная херня! – разочарованно выдохнул Тони.
В следующем контейнере лежали бумажки в один фунт, но ящик оказался не совсем полным. Тони насчитал в нем восемьсот пачек. Зато предпоследний ящик был набит фунтовыми банкнотами под завязку.
– Так-то лучше, – с облегчением сказал Тони. – Примерно этого я и ожидал.
А самый последний ящик до отказа заполнили десятифунтовыми купюрами.
– Боже, спаси и сохрани нас, – пробормотал Тони, увидев это.
У Джесса от восторга округлились глаза.
– Сколько здесь всего, Тони?
– Один миллион и сто восемьдесят тысяч фунтов стерлингов, сын мой.
Джесс издал дикарский радостный вопль:
– Мы богаты! Нам все сошло с рук! И мы богаты!
Но на лицо Тони словно набежала туча.
– Думаю, все десятки придется сжечь.
– Что ты несешь? – Джесс посмотрел на него как на сумасшедшего. – Просто взять и сжечь столько денег? Ты, должно быть, не в себе от счастья?
Тони повернулся и ухватил Джесса за руку, с силой сжав ее.
– Слушай меня внимательно. Если ты начнешь шляться в «Розу и корону» за пинтой пива с мясным пирогом, расплачиваясь десятками[45], и сделаешь это каждый вечер неделю подряд, что там подумают?
– Что мне привалила удача. Обтяпал хорошее дельце. Ты делаешь мне больно, Тони.
– И много ли времени понадобится одному из грязных стукачей, которые там ошиваются, чтобы все сообразить и сообщить куда следует? Ровно пять минут. Или даже меньше? – Он отпустил Джесса. – Это чересчур, парень. Твоя проблема в том, что ты не хочешь шевелить мозгами. Такую уйму денег нужно где-то хранить, а если ты их спрячешь, Старина Билл может до них добраться.
Джессу явно оказалось затруднительно переварить столь необычный и радикальный взгляд на обращение с деньгами.
– Но ты же не можешь просто так уничтожить столько налички!
– Ты или тупой, или плохо меня слушал. У них в лапах теперь Глухарь Уилли, так? Водитель инкассаторского фургона свяжет Уилли с ограблением, так? А им прекрасно известно, что Уилли работает на мою «фирму». Стало быть, они поймут, кто организовал налет, так? А потому держу пари на что хочешь, уже нынче вечером они заявятся к тебе домой, чтобы взрезать все матрацы и подушки, перекопать картофельные грядки на огороде. Пять тысяч в купюрах по фунту еще можно выдать за сбережения всей твоей жизни. Но за пятьдесят штук десятками тебя тут же повяжут, сечешь?
– Мне такое в голову раньше не приходило, – честно ответил Джесс.
– Для подобных вещей давно придумали определение – ничем не оправданное излишество.
– Да, дураку ясно, нельзя нести такие деньги в банк «Эбби нэшнл». Конечно, тебе может повезти на собачьих бегах, но если «фанеры» у тебя слишком много, всякий сообразит, что дело нечисто. – Джесс теперь сам взялся все объяснять Тони, показывая, что идея до него дошла. – Вот как оно обстоит, верно?
– Именно, – Тони стало неинтересно продолжать лекцию.
Он уже обдумывал стопроцентно надежный способ избавиться от крупной суммы «горячих» денег.
– И в «Барклайс» тоже не явишься с миллионом. Мол, откройте мне скромный сберегательный счет, – не унимался Джесс. – Я прав?
– Да, ты, я вижу, начал наконец соображать в нужном направлении, – не без сарказма ответил Тони. А потом бросил на Джесса пристальный взгляд. – Но неужели совсем никто не может прийти в банк с кучей денег и не вызвать подозрений?
Джесс совершенно растерялся.
– Похоже, никто.
– Ты так считаешь? – Тони указал на ящики со списанными мундирами британских вооруженных сил. – Поройся-ка среди этого тряпья. Нужно, чтобы ты оделся как бравый моряк королевского военно-морского флота. Мне в голову пришел дьявольски умный план.
Глава двадцать восьмая
Совещания в кабинете главного редактора после обеда собирали крайне редко. У шефа была любимая поговорка: «Утром развлекаемся на летучках, а днем вкалываем как на галерах». И действительно, вплоть до обеда он трудился над производством газеты. Но к двум часам было поздно вносить какие-то мало-мальски значительные изменения. Содержание всех выпусков уже окончательно формировалось, да и сами выпуски находились в типографии, если не в службе распространения, и редактор мог переключить умственные усилия на то, что сам называл административными мелочами. Но ему приходилось торчать в редакции на случай, если происходило нечто неожиданное и требовавшее принятия решений на высшем уровне. Коул посчитал сегодняшнюю ситуацию именно такой.
Как заместитель главы отдела новостей, Коул сидел напротив необъятных размеров письменного стола главного редактора. Слева от него расположился репортер Кевин Харт, справа – Мервин Глэзьер, отвечавший за раздел бизнеса и финансов.